— Нашёлся. Мёртвый.

— О-па. — Арсений закашлял, когда дым попал в нос, и приоткрыл форточку. — Грабануть хотели?

— Чего там брать, куски обоев старых и сгнившие перекрытия? Да даже если бы и хотели — взять-то ничего и не взяли. Как «Соболь» стоял забитый, так всё и осталось. Только Юрка… того.

— И что говорят? Сердечный приступ?

— Задохнулся.

— Не понял. Астма? Отёк Квинке?

— Нет. Он был целиком упакован в пакет, прям с головой. Там выжить вообще ноль шансов.

— Такого и врагу не пожелаешь, — искренне посочувствовал Арс.

— Не то слово. Но есть ещё странности: отпечатков нет. Вообще. Никто Юру не заматывал. Из людей, имею в виду.

— Перчатки придумали до нашей эры.

— Не, тут другое. Из следов вокруг свежих только Юркины. Ну, бомжа видели неподалёку, но он не подходил к месту. Это не я сказал, а эксперты. Юрка лежал возле плиты газовой. Судя по всему, себе забрать собирался — помню, говорил как-то, что на дачу хочет поставить, а на новую цена кусается. Протащил метра три, не больше. И всё. Точнее, у него всё, а вообще — только начало. Через пару дней туда другая бригада наведалась. Слухи разошлись, конечно, но им особо никто не верил. Так вот все четверо погибли. И все, как Юрка, замотаны плотно. Словно их в огромный пакет засунули и весь воздух выкачали. Ванну они пытались вынести. Видит Аллах, не понятно, зачем сдалась им эта дура чугунная, её переть — надорваться можно, и продать не получится. Вот вокруг неё и лежали ребята. Молодые были, — Камиль вздохнул. — Двум и двадцати не стукнуло.

— Давай-ка подытожим: у нас есть старая свалка за городом, возле закрытого завода. И там теперь пять трупов. Каждый что-то хотел забрать, но не успел — его замотали в пакеты. Или плёнку. Кстати, во что именно? Материал изучали?

— Да. Вроде как полиэтилен с непонятными примесями, только огромного размера. Нет таких пакетов, полиция запрос на все производства отправляла. Да и не замотать человека так, чтобы воздуха не осталось, подобной аппаратуры не существует.

— И в какое время суток бедолаг превратили в стейк в герметичной упаковке?

— Фу ты, ну и шуточки у тебя… Кого как, точного времени смерти не узнать из-за вакуума. Но вроде б к ночи ближе. Напомнило что-то?

Арсений выкинул сигарету в форточку, сел за стол и вывел ноутбук из спящего режима.

— Пока нет, не слышал о подобном. А ты чего хочешь-то в итоге?

— Напиши статью. Пусть люди знают, что опасно там. От себя можешь добавить всё, что пожелаешь. Лишь бы не погиб никто больше.

— Подумаю, как устроить лучше, но обещать не могу — тема уж больно спорная.

— Спасибо, брат, ты уж постарайся. И про долг забудь — ты его отработал.

— Я пока ничего и не сделал, — рассеянно обронил Арсений, вбивая в поисковую строку браузера ключевые слова. — К слову, только эта свалка с чудинкой. Вижу, ещё одна открылась, подальше. Кто-то из частников организовал. Там тихо, вроде. Ого!

— Чего? — забеспокоился Кам.

— Да я фотки глянул на сайте — нехилая такая махина выстроена! Охрана с оружием, собаки, камеры, проволока колючая, тепловизоры. Подчёркивают, что какая-то экологичная технология утилизации применяется. Цены, конечно, соответствующие. Не хочешь туда, кстати, возить отходы-то?

Камиль засмеялся. Арс не понял причину веселья, но друг пояснил:

— Про цены ты в точку угодил. В робе приезжать стыдно — примут за выпивоху местного. Да и страшновато пока вообще куда-либо ездить — мало ли, и на этой начнутся несчастные случаи. Работа из-за этого вообще встала. А мне без неё остаётся только ноги протянуть!

— Не протянешь. Я тебе долг верну, сможешь картошки мешок купить.

— Не юродствуй, а?

— Ладно, хорош стонать. Будет тебе статья. Изучу только поподробнее.

Арс положил трубку и задумчиво потёр переносицу. Он чувствовал азарт словно гончая, которая унюхала дичь. История, окутанная шлейфом мистики, могла превратиться в сенсацию. Если предоставить редактору все подробности, подкрепить слова рассказом Камиля и показаниями родственников жертв — первая полоса обеспечена. А там, глядишь, переведут в штат.

Он почти наяву увидел, как сбывается мечта: его фигура на сцене, где лучшим журналистам вручают статуэтки, имя красуется на обложке журнала, за автографами выстроилась очередь…

Мужчина с трудом вынырнул из оков морока. Чтобы всё эфемерное стало явным, нужно было съездить на свалку и сделать несколько фотографий для достоверности. А заодно в очередной раз убедиться, что никаких монстров на самом деле не существует.

* * *

На улице бушевал ветер — гнул неокрепшие после зимы деревца, стучал качелями на детской площадке, гонял нахохлившихся голубей. Рассвет прятался за густыми облаками, и только изредка лучи касались крыш домов.

Арсений завёл машину, вглядываясь в навигатор. До нужного места было около получаса пути, если миновать центр города.

Он глотнул из стоящей в подстаканнике бутылки с колой и сморщился: газировка превратилась в приторно-сладкую воду с привкусом пластика.

— Нас травят химией, а мы, как дураки, скупаем её литрами, — вполголоса буркнул Арс и сдвинул рычаг коробки передач. — Жидкая смерть в таре. Даже тела убитых — и те в упаковке.

К нужной точке вела узкая грунтовая дорога, присыпанная щебнем. Арсений сбросил скорость — не хотел, чтобы кузов машины поцарапали разлетающиеся из-под колёс камешки.

Вдалеке показалась свалка. Гора из мусора, достигающая едва ли не макушек растущих неподалёку сосен. Сбоку от неё, на отдалении, возвышался разрушенный завод — некогда прямоугольное серое здание с полосатой трубой. Остатки стен поросли травой и мхом.

Арсений развернул машину и припарковался рядом с заводом — так, чтобы можно было сразу же уехать в случае опасности. Сделав ещё один глоток выдохшейся газировки, он вышел из машины. По всему периметру территории тянулась сигнальная лента, оставшаяся от полиции. Арс нырнул под неё и огляделся. Со стороны леса у свалки копошился мужичок в замызганном пальто, что-то деловито разглядывая. Рядом с ним лежал велосипед с передним колесом, похожим на цифру восемь.

— Отец! — Арс окликнул старика, подходя ближе, и тот зыркнул на него из-под кустистых бровей.

— Чего тебе?

— Ты не слышал, случаем, что тут происходит?

— Не пойму, про что толкуешь.

— Говорят, люди умирают. Видишь ленту? Полиция место преступления оцепила. Не боишься?

Старик фыркнул, и капли слюны из беззубого рта брызнули во все стороны.

— Мне, сынок, резону нет страшиться. Я как про жизнь свою заговорю, сам всех напужать могу.

— Тяжко тебе?

— Ничё, я привыкший. Кормилица есть, — он мотнул головой в сторону горы, затем кивнул на завод, — крыша