поведение героев, нередко приводящее к гибели кого-либо, или нецензурная лексика, необходимая для достоверности. А то и всё вместе.

Поэтому я обязана предупредить: если вы считаете, что рассказы должны нести только доброе, светлое и вечное, где каждый секс заканчивается свадьбой, а смерть — это что-то эфемерное, расположенное лишь в словаре между словами «смердеть» и «смести», то рассказы ниже покажутся вам грубыми и злыми. А они просто с толикой правды. Некоторые и вовсе состоят из обрывков реальных историй, сшитых мной при помощи магии и крепкого слова.

В конце концов, избегать тем, наполненных неприглядной жестокостью, человеку, который всё детство смотрел, как умирает Муфаса, не позволяет совесть.

Грешники

За окном сгущались тучи. Ярко-оранжевая луна выглядывала сквозь них всё реже и реже, пока совсем не скрылась за пеленой.

Арсений с раздражением воткнул сигарету в пепельницу и, разогнав дым рукой, пододвинул ноутбук. История никак не начиналась. Более того — даже первая строка выглядела нелепой и чересчур пафосной.

Он бездумно уставился в экран. Тема призраков поднималась слишком часто, демоны надоели даже редакции, а от проклятых предметов ныли зубы и читатели. Придумать же что-то новое не получалось.

Арс не верил в существование потусторонних сил. Даже когда ввиду специфики работы слышал про необъяснимые события, произошедшие со знакомыми, предпочитал считать их стечением обстоятельств или разыгравшейся фантазией. Он неплохо знал теорию — приходилось разбираться в мифах, легендах и сказках суеверных простаков, но отрицал практику как возможную. Хотя и жалел порой, что ни разу сам не столкнулся с чем-то необычным — ведь тогда приоткрывшаяся дверь в другую реальность непременно потянула бы за собой изменения и в жизни.

Мужчина с силой зажал клавишу, и слова, буква за буквой, исчезали с экрана, как и уверенность, что редактор войдёт в положение на этот раз. Чтобы смочить пересохшее от волнения горло, он спешно глотнул из стоящего сбоку от ноутбука бокала, и жидкость пролилась на одежду.

— Твою мать! Что ж всё через жопу-то идёт…

Арсений оттолкнулся от стола — кресло с готовностью зашуршало колёсиками по ковру. В ванной стянул футболку через голову и швырнул в барабан стиральной машины. Испачканная одежда стала последней каплей, и раздражение — и так уже накрывающее с головой, — перелилось, топя в своей пучине извечно бодрый настрой.

Мужчина поплескал на лицо холодной водой, опёрся руками о раковину и взглянул в зеркало. На него смотрело собственное отражение — до оскомины привычное, только в этот раз чуть более унылое. В глазах металось отчаяние, помноженное на разочарование собственным бессилием. Работа требовала вдохновения, а с ним в последнее время у Арса не ладилось.

В комнате зазвенел телефон. Арсений бросил мимолётный взгляд на наручные часы — без десяти двенадцать. Поздновато для светских бесед. Зато самое время для плохих новостей или заманчивых авантюр.

Звонил Камиль — бывший одноклассник, со временем превратившийся в лучшего друга, у которого можно взять в долг пару тысяч до зарплаты. Они вместе через пару лет после школы рванули в столицу из своего крошечного посёлка за Уралом — Арс грезил успехами в журналистике, а Кам планировал заработать столько, чтобы хватило на безбедную старость.

Оба не смогли удержаться в городе. Обоих он пережевал и выплюнул на обочину сытой жизни. И так же вдвоём друзья отправились в область, подальше от бешеного темпа.

Арсу изначально повезло чуть больше — он смог устроиться в местный журнал на неполную ставку. Кам же хватался за всё подряд, чтобы выжить — то начинал продавать на маркетплейсах, то занимался починкой бытовой техники. Но уже через год всё переменилось, и однокласснику стало хватать не только на вещи первой необходимости.

Арс не завидовал ему — знал, что у каждого свой путь. Но нет-нет, да вспоминал, как Кам подбивал на переезд, обещая, что всё получится.

— Да.

— Привет, брат. Не разбудил?

— Шутишь? — с горечью откликнулся Арс. — У меня сроки горят, а я всё… Неважно. Чего хотел? Если на счёт долга — помню. Сдам статью и сразу…

— Не-не, я по другому поводу. Ты… Слушай, ты ведь до сих пор в журнале, раз про статью упомянул?

— Да. К чему вопрос? Особенно в такой поздний час. — Арс, зажав телефон между ухом и плечом, прикурил и подошёл к окну. На улице не было никого, кроме катящегося на велосипеде дедка, сутулящегося от веса мешка за спиной. Арс покосился на сигарету и хмыкнул: его забота о здоровье ограничивалась редкими отжиманиями по утрам.

Камиль шумно выдохнул:

— Тут, короче, такое дело… Ты не ржи только, договорились? По твоей части вопрос.

Арс вздёрнул брови:

— Это по какой же, журналистской?

— Ну… Типа того. Больше даже по сверхъестественной.

— Ты ничего не перепутал? Знаешь же, что я байки все из головы беру, а не взаправду за демонами бегаю со святой водой наперевес.

— Знаю, брат, знаю. Потому и звоню. Помощь нужна.

— Кам, давай к сути. Ты что, об домового споткнулся?

— Не я. Да и не об… Короче. Ты ведь помнишь, кем я сейчас работаю?

— Маляр вроде. Или штукатур?.. Не обессудь, запутался уже. С ремонтами что-то точно.

— Вообще-то я бизнес ещё открыл, — обижено протянул Кам, но тут же спохватился: — Но сейчас о ремонте как раз разговор. У нас бригада, а я у них, вроде как, прораб. Много не берём, делаем на совесть, и материалы у нас многие прям из мастерских семейных…

— Рекламная полоса уже занята, давай дальше.

— В общем… — Камиль помолчал, собираясь с духом. — Мы мусор вывозим за город, там все подряд скидывают хлам — и строительный, и так, что в доме мешается. Рядом раньше завод был перерабатывающий, да что-то пошло не так, ну и закрыли его.

Арсений глубоко затянулся и выпустил колечко дыма.

— Припоминаю. То ли пожаловался кто на загрязнение среды, то ли другое что.

— Точно. Пару недель назад у меня водитель с объекта сразу поехал, не стал ждать, пока накопится. Ну и… — Кам снова затих.

— Ты театром увлёкся, что ли? Что за паузы такие? Не томи давай.

— Не вернулся Юрка домой. Его жена мне звонила, спрашивала, что и как, может, задание какое ему дал дополнительно… А я своих после смены стараюсь и не дёргать. Сам понимаешь — люди семейные, зарабатывают своими руками, а порой и детей толком не видят… Не хотел у них часы свободные забирать.

— Святой ты человек, Кам. Не работодатель — мечта. Так и что