– Это вряд ли, – возразил он. – Нет, непохоже. Скорее у него к маме действительно чувство. – Во всяком случае, онна это надеялся и, собственно, ради этого и позвонил сейчас маме. – Мам, увас это серьезно? – без обиняков спросил он, и Саша растерялась. Она незнала, что сказать. Точнее – какое подобрать определение. Они любят друг друга,но никаких далеко идущих планов не строят. Они только-только начализадумываться о будущем.

– Не знаю. – Саша не стала кривить душой. Онавсегда была честна с детьми. И про Лайама она не хотела говорить до поры довремени, пока сама во всем не разберется. Это была не ложь, а сознательноеумолчание, а это не одно и то же.

– И давно это у вас? – спросил Ксавье, надеясь,что это не знакомство на одну ночь и не порыв слепой страсти, иначе он самокажется дураком в глазах Татьяны, которой он заявил, что мама относится ктаким вещам со всей серьезностью и, видимо, очень дорожит этими отношениями.Отчего Татьяна лишь еще горше зарыдала. Она и помыслить не могла, чтобы матьсвязала свою жизнь с этим альфонсом-художником. Стыда не оберешься. Она никогдас этим не смирится. Татьяна не сомневалась в том, что ее мать всю жизнь должнабыть верна памяти отца. Ей и в голову не могло прийти, что жизнь матери еще неподошла к финалу.

– Мы вместе уже полгода. С января, – всхлипываяответила Саша. Лайам слышал их разговор, лежа рядом с ней в постели. Поняв, чтоСаше надо дать возможность поговорить с сыном наедине, поднялся и пошел внизварить кофе.

– Ты за него замуж собираешься? – продолжалрасспросы Ксавье.

– Господи боже ты мой… Не знаю я! Я ему все времятвержу, что это невозможно. И, по-моему, Татьяна это только что подтвердила. Яне стану делать ничего такого, что может восстановить вас против меня. Мы сЛайамом еще сами не поняли, куда это нас может завести. Может, и вовсе никуда.

– Мам, этим ты нас против себя восстановить не можешь.Да и ничем другим тоже. Мы тебя любим. Дурь у Тати пройдет. Это она отнеожиданности. Мы тебе желаем только счастья. – Ксавье говорил за себя иза сестру, но Саша знала, что Татьяна его мнения не разделяет. Во всякомслучае, сейчас.

Очередное воспоминание о ночном скандале, когда они сЛайамом стояли голые напротив Татьяны и кричали друг на друга, вызвало у неестон. А эта пощечина! Татьяна описала все брату в точном соответствии сдействительностью.

– Это было ужасно! Мы сначала подумали, к нам ворлезет. Лайам выскочил в коридор раздетый, с кочергой в руке.

– Она мне так и сказала, – подтвердил Ксавье. Онбыл старше сестры на два года, а это многое меняет. И Лайам был ему друг, а нечужой человек. В первый момент новость об их романе с Сашей его тоже сразила,но он хотя бы знал, что мамин возлюбленный – приличный человек. Татьяна же онем не знала ничего. – Хорошо еще, он ее в темноте по голове не стукнул.

– Он зажег свет, чем сделал только хуже – она нас сразуувидела.

На этот раз Ксавье рассмеялся:

– Да, мам, накрыли вас! Что ж, бывает! Но лично дляменя главное, чтобы ты была счастлива. С Татьяной я потом поговорю. Я ей велелпринять валиум и лечь спать.

– Она пьет валиум? – удивилась Саша.

– Нет. Но уверен, она его возьмет у знакомых. Простовчера у нее был такой голос, что я подумал, ей не мешает успокоиться. Вам бынадо было ее из пожарного шланга окатить. Я ее даже сначала не узнал потелефону. Она со мной говорила таким голосом, будто сошла с ума. – А крометого, понял Ксавье, она успела как следует выпить и была не совсем трезва.Короче, сестра была никакая, и он отправил ее спать, пообещав все обсудитьпотом. – А могу я с Лайамом поговорить?

Саша отправилась искать его на кухню. Тот протянул ей чашкукофе, а она ему – телефонную трубку. При звуке знакомого голоса Ксавьехохотнул:

– Мне что же, теперь тебя папочкой величать?

– Это намного лучше, чем то, как меня назвала твоясестрица. Слышь, старик, ты меня извини. Я совсем не хотел никаких скандалов.Никогда бы не поступил так ни с твоей мамой, ни с тобой.

– Да понимаю я все… Дело житейское. – Тут Ксавьевспомнил о своей роли главы семейства и встал на защиту маминыхинтересов. – Ты ее любишь? – строго спросил он. Ксавье надеялся наположительный ответ, Лайам ему нравился и должен был вести себя достойно, а непорхать, как мотылек. Он не хотел, чтобы его мамой кто-то воспользовался, темболее – друг.

– Да, люблю, – громко ответил Лайам и обернулся наСашу, которая со страдальческим видом съежилась в кресле. Она испытываланевероятное унижение.

– Позволь спросить о твоих намерениях.

– Пока что мы оба пытаемся разобраться, что к чему ичего мы хотим. Ответ дать ни я, ни она пока не готовы. От меня потребовалосьнемало усилий, чтобы убедить твою маму хотя бы попробовать. Подозреваю, прошлаяночь может многое испортить. А мне, ты же знаешь, еще нужно дождаться развода.Тут он сам обратился с вопросом к Ксавье: – Если решимся – благословишь? Ксавьезадумался. К такому вопросу он не был готов.

– Если вы считаете, что можете сделать друг другасчастливыми, я бы возражать не стал. Я, конечно, не ожидал ничего подобного, ножизнь порой преподносит сюрпризы. Может, у вас как раз и получится. Это вамрешать. А я тем временем сестру постараюсь привести в чувство.

– Спасибо тебе, – голосом отозвался Лайам. Он,конечно, имел в виду не столько обработку разъяренной сестрицы, сколькоготовность Ксавье благословить их на долгосрочные отношения, хотя идушеспасительная беседа с Татьяной была бы нелишней. Особенно это важно былодля Саши, которая никак не могла прийти в себя. Потом Лайам вернул ей трубку, асам вышел на веранду.

Ксавье продолжил разговор с матерью и снова стал ееуспокаивать. Саша тихонько всхлипывала, ему было ее жаль. Он прекрасно понимал,каким кошмаром стал для нее ночной скандал.

– Мам, постарайся успокоиться. Я поговорю с Тати. Длятебя сейчас главное – прийти в себя. Не думай о том, что случилось. У Тати всеуляжется. И у тебя тоже. Лайам хороший малый. Сказал мне, что любит тебя. Абольше тебя ничто не должно волновать.

– Я его тоже люблю, – всхлипнула Саша, – нотерять ради него своих детей не собираюсь.

– Да никого ты не потеряешь! Ну, покричит она немного,ногами потопает, она же у нас капризная. Такой уж характер, ничего не попишешь.Ты имеешь право быть счастливой. Если, конечно, Лайам – то, что тебе нужно.Можешь рассчитывать на мою поддержку. А если у вас все удачно сложится, и наТатьянину тоже. А не сложится – будем считать эксперимент неудавшимся икак-нибудь вместе посмеемся.

Но в данный момент всем было не до смеха. Ксавье, правда,был на высоте – проявил неожиданную зрелость и великодушие – впротивоположность сестре.

Саша была ему благодарна, они еще немного поболтали, потомраспрощались, и Саша вышла вслед за Лайамом на веранду. Он в задумчивостисмотрел на море. Услышав шаги Саши, он повернулся.