дорожный столик, начала выставлять всё, что обнаружила в шкафу: несколько видов пирожков, ростбиф, прикрытые стеклянной крышкой пирожные и кувшин горячего взвара.

– Я знаю, что вы все предпочитаете не есть на ходу, – несколько извиняющимся тоном произнесла она. – Но я слишком голодна, так что прошу меня извинить и приглашаю вас присоединиться.

Роджер с интересом посматривал на девушку. Её манеры сильно отличались от манер придворных дам. Пожалуй, он счёл бы её простоватой, если бы не разговор о её прошлой жизни, который возник во время перекуса. Сперва герцог с интересом слушал беседу Лоренцо и Агнии, потом сам задал вопрос и не успел опомниться, как ввязался в весьма жаркую дискуссию о преимуществах магического мира перед техногенным.

Разговор был долгий, а рассказы Агнии о ее мире яркими и точными. От мысли, что такая девушка не слишком подходит на роль королевы, Роджер достаточно быстро перешел к мысли: «Зато за ней нет семьи и группировки, чьи интересы она вынуждена будет защищать. А необычная манера держаться… в конце концов, это дело наживное.».

***

Как ни отвлекались собеседники разговорами во время поездки, всё же некоторое чувство тревожности не оставляло их. Ни один чётко не знал, как именно поступит Источник и к чему приведет сегодняшняя поездка. Прощаться не стали: это выглядело бы глупо. Король просто кивнул Роджеру и двинулся вслед за Агнией.

Огненный диск солнца висел совсем низко над горизонтом. Глаза герцога немного слезились от яркого света, когда он смотрел вслед уходящей к развалинам замка паре. Однако все эмоции он держал при себе и только потребовал от охраны не стоять над душой:

– Вы мне мешаете. Отойдите шага на четыре, а лучше на пять.

В этот раз не было никакого туманного коридора. Лоренцо с Агнией шли, приминая сочную летнюю траву и оставляя за собой довольно широкий след. Запах стоял одуряющий: пахло летним зноем и измятой луговой зеленью, сладкие медвяные ноты сныти и клевера перебивались спокойным запахом ромашки, желтый донник вплетал своё благоухание в общий букет и слегка прятал горчинку случайно раздавленного куста полыни.

По дороге Лоренцо крепко взял Агнию за руку.

– Боишься?

– Скорее, немного волнуюсь. И не за себя, Агния. Как бы нам ни хотелось думать, что Источник будет нам благодарен за помощь, но всё же он не человек. И понять его логику до конца мы вряд ли сможем.

– Ты прав. Только я предпочитаю покончить со всем побыстрее, чтобы этот долг не висел на мне.

– Долг? Почему ты думаешь, что ты кому-то должна?

– Вторая жизнь, Лоренцо, вряд ли дана мне просто так, – спокойно заметила Агния.

Король ничего не ответил, но руку девушки сжал еще крепче.

Как ни забавно, возле чаши Источника по-прежнему порхал огненно-оранжевый мотылек. Тот же самый или другой, Агния не поняла, но при взгляде на яркий лепесток, танцующий в воздухе, ей почему-то стало немного спокойнее.

Девушка вздохнула и, вызвав на собственной ладони небольшой язычок пламени, легко слила его в чашу, где он немедленно и потух…

Молодые люди переглянулись, и Лоренцо неуверенно сказал:

– Может быть, сперва нужно положить пергамент с заклятием?

Он вынул из кармана небольшой металлический тубус, нажал по очереди на вспыхивающие под его пальцами драгоценные камушки и, дождавшись, пока тубус с мелодичным звоном откроется, аккуратно вынул оттуда скрученные документ. Неуверенно посмотрел на Агнию и бросил пергамент в чашу.

Девушка сосредоточилась, как будто прислушиваясь к чему-то, и в этот раз не ограничилась язычком пламени, а направила раскрытые ладони в сторону чаши, от души ливанув туда огня. Столб цвета расплавленного золота взметнулся на несколько метров, жутковато гудя и опаляя лицо Лоренцо сухим жаром.

Сердце короля частило, и на какое-то мгновение ему показалось, что вот оно: возрождение Источника! Но огонь в чаше начал стихать, пусть медленно и постепенно, но всё же заметно оседая…

Агния раскинула руки и закричала так же, как тогда, в коридоре, когда проснулась её магия. От раскинутых в стороны ладоней девушки в чашу мощным потоком лилась чистая огненная сила, и Лоренцо со страхом подумал, что Источник способен выпить ее, высушить до самого дна…

Эта проклятая чаша поглощала магию, как бездонная пучина. Король с ужасом видел, что магия Агнии убывает…

Где-то там, на уровне подсознания, он догадывался, чего хочет Источник. Однако всю дорогу успокаивал себя тем, что в нём, в короле, нет огненной магии. Что он практически водник, и этот Источник совершенно чужд ему. Что он, Лоренцо, просто доставил заклятие…

Может быть, если бы на месте Агнии был другой огненный маг, так бы все и произошло: Источник высушил бы человека и, вполне возможно, удовлетворился бы этим. Но для Лоренцо сама мысль оставить мага без магии казалась чудовищной. Как потом жить такому калеке?! Прямо сейчас, на его глазах огненная сила покидала Агнию, и он никак не мог этому помешать…

Единственное, что король смог сделать – встать с нею рядом. Он не стал плести сложное заклинание, требующее сосредоточенности и некоторого времени, а выхватив парадный кинжал, висевший на поясе, сильно полоснул себя по ладони.

Красно-золотая кровь мага почти мгновенно заполнила горсть. Не боясь уже ничего, Лоренцо шагнул вперед, заслоняя собственным телом свою женщину, и со словами: – Подавись же, сволочь! – щедро плеснул в огонь королевскую магию крови…

В сгущающихся сумерках пламя вновь взметнулось в небо и через несколько мгновений точно так же стало медленно и неторопливо оседать, не забывая заодно тянуть магию короля…

***

Пожалуй, у Роджера де Гренара было слишком мало времени на то, чтобы хорошо обдумать свалившиеся на него сведения: вечером они поговорили с Лоренцо и уже на следующий день тронулись в путь. Всего сутки дала Роджеру жизнь на то, на что Агния с королем потратили более полугода.

Он никогда не был политиком. Скорее и родился, и жил воином. Да, полученное по настоянию отца образование помогло ему сделать достойную карьеру. Всё же Роджер понимал, что никакая личная дружба с Лоренцо не сделала бы его фельдмаршалом Сангоры, если бы он не умел нести службу достойно. Своё место герцог занимал по праву.

Но вот большая политика, всякие там подковёрные игры и дипломатические ходы всегда проходили немного мимо Роджера. Тем не