— Мало, господин Пионтковский. Очень мало. Хотелось бы чего-то более существенного.

— Что конкретно?

— Конкретно — графский титул, чин не ниже тайного советника и гарантированные казенные заказы. От «Андрея Первозванного», или хотя бы «Владимира» первой степени, тоже не откажусь. Вы сможете обеспечить все это после свержения самодержавия?

— Ну и запросы у Вас… Разумеется, гарантировать это я сейчас не могу. Я не обладаю такими возможностями.

— А кто обладает? Свяжитесь с ними. Озвучьте мои условия. Потом и побеседуем более предметно. Если мне будут даны твердые гарантии от серьезных лиц, обладающих реальной властью, а не пустые обещания, тогда и будем сотрудничать. А пока что я вижу лишь попытку тянуть из меня деньги, не давая ничего взамен. Прошу понять меня правильно, пан Анжей. Это не про Вас сказано, а про тех, кто Вас послал. На что эти люди рассчитывали, непонятно. Возможно, вас ввели в заблуждение мои высказывания в нетрезвом виде, и поведение моего брата? Но я не восторженный идеалист вроде непутевого братца Феди. Я прагматик, которому плевать и на самодержавие, и на свободу польского и прочих народов, и на все революционные идеи, вместе взятые. Меня интересуют только деньги и общественное положение. Так понятно?

— Вполне… Хорошо, Юрий Александрович. Я все понял. Разрешите откланяться…

Когда пан Пионтковский ушел, я призадумался. Что это было? Неужели польские инсургенты настолько глупы, что пытаются охмурить сына одного из крупнейших промышленников империи, предлагая лишь «свободу польского и русского народа»? Ведь им просто нечего мне предложить. Во всяком случае такого, что может всерьез заинтересовать молодого буржуя вроде меня. Или это какая-то хитрая игра, преследующая совсем другую цель? Никто в здравом уме не поверит, что кучка бунтовщиков, каковыми по сути и являются эти польские «революционеры», живущие на английские подачки, сможет выполнить озвученные мной требования. В самом крайнем случае, попытаются «снизить уровень» требуемого до разумных пределов. А если же все подтвердят… Либо это пустопорожние обещания с намерением кинуть меня впоследствии, либо… Либо с этими поляками связан кто-то из высшего эшелона власти империи. Вот и посмотрим, что теперь будет. Я не сказал категорическое «нет», чем не пресек попытки дальнейших контактов. Но я не сказал и «да». А выставил хоть и сложные, но реально выполнимые условия для тех, кто обладает реальной властью. Именно поэтому и не дал сразу пану от ворот поворот. Можно будет попробовать вскрыть всю польскую агентурную сеть в Петербурге и выйти на высокопоставленных лиц в окружении императора. То, что такие лица есть, не сомневаюсь. Уж очень многим Николай Павлович прищемил хвост. Кому осознанно, а кому «за компанию». А дворцовые перевороты — любимое развлечение российской знати. Не знаю, как станут развиваться события дальше, но боюсь, что Николай Павлович не проживет сильно дольше, чем в истории моего прежнего мира, Даже если ход Крымской войны окажется значительно более благоприятным для России, здоровье у императора все же не очень. А из разговора с Бенкендорфом и того, что удалось узнать в Европе, стало ясно, что дела с революционерами здесь обстоят гораздо хуже. Англия всячески спонсирует и поддерживает разного рода проходимцев, имеющих конечную цель нагадить России. Да и Франция с Австрией от нее не отстают. Так что, не факт, что следующим императором станет Александр Второй. Как бы здесь очередные «декабристы» не появились. И как бы у них не получилось то, что не удалось их предшественникам.

Но это дела несколько отдаленного будущего. А пока мне нужно перебираться в бухту Золотой Рог, где на пассажирском причале стоит российский пакетбот «Херсон», отправляющийся в прекрасный город Одесса. Которая хоть еще и не стала «жемчужиной у моря», но надеюсь, что с моей скромной помощью это произойдет несколько раньше. Время, проведенное в Константинополе, потрачено не зря. Получено много ценной информации, и надеюсь, что в Петербурге сумеют толком ей распорядиться. Поскольку выигрывать Крымскую войну «в одно рыло» я не собираюсь.

Вот на такой неожиданной ноте и закончились мои константинопольские приключения. Больше меня здесь ничего не задерживало, и собрав вещи, я отправился в бухту Золотой Рог. Пакетбот «Херсон» должен выйти в рейс завтра утром, но лучше прибыть на борт заранее. А то, неизвестно, как бы там еще очередные «борцы за свободу» не появились. Не верю, что господин Пионтковский приходил ко мне в одиночку. Где-то поблизости должна была ошиваться группа поддержки на случай, если объект вербовки окажется слишком нервным и начнет буянить. Но обошлось. А поскольку морское сообщение между Константинополем и Одессой сейчас фактически единственная возможность попасть из турецкой столицы в Россию максимально быстро и комфортно, то не исключаю, что среди пассажиров окажутся «коллеги» ясновельможного пана по революционному бизнесу. Подавляющая часть которых искренне считает, что борется за свободу Польши. И лишь те, кто находятся на самом верху, знают, что являются инструментом в руках англосаксов по деланию пакостей России. Так же, как кавказские горцы. Но сознательно идут на это, получая за свою подрывную деятельность немалые преференции. Как плохо, когда с Россией никто не воюет, сказал в моем мире английский премьер Палмерстон. И в этом мире происходит все то же самое.

Прибыв на «Херсон», я снова стал вести себя, как и положено богатому бездельнику. Хотя сам пароход внимательно осмотрел, насколько это оказалось возможно. И остался недоволен увиденным. Все тот же деревянный корпус, все те же гребные колеса. Но, в конце концов, лучше хоть что-то, чем ничего. В ходе Крымской войны все российские пароходы, находящиеся в Черном море, мобилизуют, чего мне надо будет каким-то образом избежать. Ничего плохого не хочу сказать об адмиралах Нахимове, Корнилове, Истомине и других героях обороны Севастополя, но они просто не знают, что надо делать с таким подарком. И по старинке попытаются использовать его для грузоперевозок и посыльной службы. В крайнем случае, для разведки. Поскольку, в их понимании, обычный коммерческий пароход ни на что другое не способен. Нельзя винить их за это, они думают и действуют в соответствии с установившимися стереотипами. Время торпедного оружия и его носителей еще не пришло. Но меня такой расклад не устраивает. Наши адмиралы и пароход угробят, утопив его вместе с остальными кораблями в Севастопольской бухте, и вреда противнику толком не нанесут. А вот как избежать подобного развития событий, надо хорошенько подумать.

Против ожидания, никого из «борцов за свободу» на борту не оказалось. Во всяком случае, никто за мной не следил и войти в контакт не пытался.