– Эльфов, значит, ты боишься и людоедами обзываешь, а тут разжалобился! Тьфу на тебя, – ругнулась Мист, ссыпала возле костра указанные ведьмой ингредиенты. – Она велела суп из этого сварить. Надеюсь, глаза там не человечьи.

– Тритоньи, – сходу определил Торрен, взглянув в банку, и повторил. – Не кипяшись, Мист, говорю, все нормально будет. Просто я действительно понятия не имею, куда нам теперь идти и в какой стороне Сарэн. Нас круто заморочило, а если мы пойдем не в ту сторону, сгинем, как пить дать.

– Пепел тебе в душу, – с выражением сказала Мист и горделиво удалилась на очередной дикий вопль “девка, чтоб тебя”, доносящийся из дома.

Ведьма рожала долго. День, ночь, утро: Мист даже себе представить не могла, что это настолько долгий и муторный процесс: младший ребенок в семье при неженатом старшем брате, она никогда не сталкивалась с таинством рождения, что называется, во плоти. Двоюродных новорожденных родственников ей доводилось видеть только постфактум, а у животных, все-таки, все было как-то проще. Ведьма продолжала стонать про пять лет и сожрать мир, но постепенно Мист привыкла и к этому, только периодически давала ведьме пить варево, приготовленное Торреном и по ее же указанию протирала этой же гадостью руки и лицо женщины. Та, конечно, вела себя отвратительно, в прямом смысле: ладно бы просто сквернословила, но ее то тошнило, то она мочилась прямо на свою подстилку. Убирая, что возможно, Мист много, много раз прокляла и Торрена, и свою затею с дурацким походом, и серых, из-за которых пришлось так споро улепетывать из Университета, и Трогмортена с его караваном, и, конечно, саму ведьму, бесконечно орущую, вонючую, гадящую, хватающую ее за руки.

А потом ведьма охнула, расставляя ноги и задирая юбки.

– Идет, – судорожно кривя лицо, выстонала она. – Иди, иди в мир, хватит меня мучать, хватит!

Все было в слизи и крови, и Мист закрыла руками глаза, не в силах смотреть на все это. Она ждала, наверное, чего-то, детского крика, может быть, но дождалась только утомленно-измученного вздоха ведьмы.

На краю окровавленных юбок и подстилок копошилось что-то гадкое, огромное, блестящее от слизи, покрытое красными сгустками. Это что-то было явно крупнее нормального ребенка, отекшее, раздутое, с липкими волосами на головенке, и оно подняло на Мист вполне разумный взгляд, протягивая вперед руки, скорее, похожие на недоразвитые отростки, потому что они заканчивались гладкими срезами запястий, а не нормальными ладонями.

– Пепель..ный дым, – ругнулась Мист, пятясь к стене. – Что за?

Вырожденная ведьмой тварь неловко перевернулась на бок, потом встала на четвереньки, упираясь в пол коленями и локтями, и поползла к отступающей Мист. При этом чудовищное создание раскрывало рот в попытке что-то сказать или заорать, но ни единого звука у него не получалось, только лицо кривилось в страшных гримасах.

– Т-Тор, – истерично позвала Мист. – Тор!

– Мист? – Торрен приоткрыл дверь, осторожно заглядывая. – Что, все? А дите где…срань небесная! – закончил фразу он, углядев на ползущее в сторону Мист создание. Услышав его голос, впрочем, чудище развернулось и шустро задвигалось в его сторону, беззвучно раззевая рот.

– Сюда иди, – ведьма приподняла голову и снова опустила, позвав своего отпрыска. Тот же, смерив взглядом Мист и Торрена, словно поразмыслив, и все же послушался. – Что это? – пробормотала ведьма, ощупывая и оглядывая то, что из нее народилось. – Мальчик? Зачем мне мальчик? – она резко схватила своего выродыша за шею, а он начал биться в ее руках, пытаясь укусить.

– Пора-не пора, – сказала Мист, бочком пробираясь к Торрену. – Пора-не пора, идем со двора!

– Мы дороги не знаем! – шепотом не согласился парень, словно парализованный от ужаса. – Слушай, она его убьет же!

– Твое какое дело? – зашипела Мист, хватая его за руку и пытаясь оттащить на улицу. – Идем!

– Ну, нет, ну убьет же, Мист, – Торрен, несмотря на висящую на нем девушку, сделал несколько широких шагов вперед и решительно выдрал чудище из рук ведьмы.

То, конечно, в ту же секунду цапнуло Торрена на руку, он дернулся, заорал, и его рука с размаху прилетела по макушке все еще пытающейся его удержать Мист. Девушку словно окатило на мгновение ледяной черной водой, сквозь толщу которой звучали голоса, но она вынырнула, очнулась, мигая, надеясь, что это диковинный сон. Но нет: Она в самом деле почти уже упала на пол, потеряв сознание только на долю мгновения, а болотная ведьма поднималась с пола на карачки совсем рядом.

Мист таки рухнула на пол, и книга вывалилась из-за пояса. Девушка торопливо схватила ее обеими руками, и все замерло: по крайней мере, тварь резко выпустила руку Торрена, а ведьма застыла в непристойной позе, пялясь на Мист во все глаза.

– Чтоб вас всех! – выругалась Мист, поднимаясь на ноги и инстинктивно прикрываясь книгой. – Ты, собака, не смей своего ребенка обижать, что родила, то родила!

– Ведьму я должна была выродить, ведьму! Лучшую! Пять лет носила! – заголосила она. – А это что? Обрубок недоделанный! – голый и гадкий уродец перевалился к ней, прижимаясь к ее голым, грязным ногам, словно она его не душила только что. Может, он мурлыкал бы, если бы был котом, но из его глотки доносилось только глухое клокотание воздуха.

– Что ни есть, а все твое! – оборвал ее вопли суровый Торрен, с брезгливостью глядя на болотницу и ее исчадие.

– Не нужно оно мне такое, – начала было ведьма, но Мист, догадавшись о том, что вздорную тетку пугает Багровая книга, замахнулась на нее.

– А, ну! – пригрозила она. – Дитё расти какое есть, и сама в разум приходи, дура старая. И окрестным деревням и городам и селеньям больше никому не вреди, – приказным тоном, с показной уверенностью, которой на самом деле не ощущала, сказала она. – А то я все знаю, и все узнаю!

Ведьма с тоской посмотрела на нее снизу вверх, с пола и жалобно заскулила.

– В какую сторону Сарэн? – вклинился Торрен, и ведьма махнула рукой налево, мол, туда. – Спасибо. Мы пойдем, – он взял Мист под локоток и потянул назад, следя, чтобы Багровая книга была обращена к сумасшедшей женщине и ее твари. – А вы тут… не шалите, – он погрозил пальцем напоследок, захлопнул дверь и резво подпер ее поленом, пока Мист засовывала книгу обратно за пояс за спиной. Подхватив их сумки, парень снова взял Мист за руку и выдохнул. – Тикаем!

Мист посмотрела на него безумными глазами, кивнула, и они резво пошли через двор к частоколу.

– Погоди! Череп-то, – вспомнила девушка, бросив взгляд на торчащие из земли черные колья. Торрен сплюнул, прикинул расстояние, достал меч и стал сбивать череп его кончиком.

Конечно, череп свалился внутрь двора, и пришлось с дружной истерикой забегать обратно, подбирать сухую хрупкую кость и снова уносить ноги, передавая друг другу такой противный, но ценный груз. И даже когда перед ними возник давешний морок, ни Торрен, ни Мист особенно не удивились и не испугались.

– Веди, давай, к Сарэну, – задыхаясь от быстрого хода, сказала ему Мист. – Там схороню.