– Что с вами произошло? – спросила Веста.

– Моя старая оболочка получила критические повреждения, мне подобрали другое тело и другую голову.

– Вы… человек? – изумленно переспросил я.

– Был им когда-то.

– Кто проводил операцию? – заинтересовался Рэй.

– Его зовут Объект 1, или Хирург, он мастер своего дела.

– А у вас есть другие, нормальные имена? – поинтересовался я.

– Меня и такое устраивает. Хирург и его помощники произвели две тысячи триста пятьдесят семь неоморфов, а зови меня, не знаю, скажем, Александр, и за моим именем следовал бы порядковый номер в пятьдесят миллионов.

– Сто миллионов, – пробормотал я.

– Да, наверное, даже так. По вашему лицу вижу, вы меня поняли.

– А вы не думали для гармонии поменять тело? Или хотя бы голову? – спросила Веста.

– Иногда закрадываются подобные мысли. Но большой разницы не вижу. Вот будь у меня крылья, – он мечтательно посмотрел на Рэя. – Не продадите тело?

– Нет.

– Жалко…

Объект 146 привел нас в настоящий надземный город. Дома здесь строили из камня, как в древние времена, и оттого неизбежно возникало давно утраченное ощущение сопричастности природе. Жители: моно-, ди- и даже полиморфные существа, прогуливались по улицам, скучали на порожках или выглядывали из окон. Некоторые своей нелепостью походили на мутантов, других нельзя было отличить от обычных кибернетических созданий. Со временем все они обзаводились какой-никакой одеждой и оружием, которое удавалось отбить у других созданий, так что сейчас Неоморф казался вооруженной до зубов крепостью, способной легко отразить нападение жнеца.

– Детей нет, – отстраненно заметила Веста.

Это объясняло царящую тишину.

– Мы дети Хирурга и по его запрету не можем создавать собственных детей. Конечно, запрет касается только способных размножаться мономорфов.

– В чем смысл запрета?

– Хирург считает преступным создавать детей себе в угоду, прикрываться ими от бессмысленности жизни и подставлять под тот же выбор. Если кто-то имеет отличное мнение, может уйти из города на свой страх.

– И вы согласны с Хирургом?

– Полностью.

– Вы сказали, объектов было создано более двух тысяч, – вспомнил я. – Но в этих домах едва ли поместятся триста жителей.

– Воскреснув в непривычном, часто неприглядном облике, многие хотят вернуть человеческие тела. Но Хирург им отказывает, не считая этот процесс для себя интересным. Тогда они идут к его помощникам… И, даже если операции проходят удачно, люди возвращаются к базовым версиям и, уходя в пустыню, обрекают себя на гибель.

– А сейчас в городе есть недовольные своим телом?

– Есть один, Объект 2354, если еще не покончил с собой.

Объект 146 изменил направление, мы повернули за ним.

– Высокоуровневые неоморфы могли бы помогать им, одалживать эксманы или провожать к людям, – высказалась Веста.

– Да, наверное, – равнодушно согласился наш провожатый. – Только кому охота заботиться о незнакомцах?

– А как же солидарность и простое участие? – спросил Рэй. – Вас всех объединяет одна судьба.

– Одни из нас принимают новые тела с благодарностью, ибо они дают нам главное – возможность продолжить прерванную жизнь. А другие, короткого ума, не осознают своего счастья и умирают по справедливости.

– Вы слоняетесь без дела на этом крошечном плато, – осуждающе заявила Веста, – да сторожите склоны горы. И это жизнь?

Объекта 146 ее гневные слова не тронули.

– Слоняться по всей Земле или по одной только горе – разница не велика. – Он говорил спокойно и легко подбирал слова. Вероятно, участвовал в подобном споре не впервые.

– У нас хотя бы есть цель…– начал я.

– У меня тоже есть цель, – перебил он. – Жить в покое и безопасности. Меня устраивает эта гора, я не хочу искать другую. Меня устраивает мой дом, я не хочу возводить другого или вовсе странствовать без такового. Так скажите: имею ли я право жить так, как хочу? На этой горе в своем доме?

– Интересно, довлела бы вам жизнь, окажись вы на его месте? – Веста указала на неоморфа с человеческим телом и двумя крысиными головами. Он неуклюже полз вдоль стены соседнего здания, беспрерывно дергая усами и оглядываясь.

– Это же просто крыса, – отмахнулся Объект 146. – Она не осознает себя.

– А будь на месте одной из ее голов ваша?

– Трудно сказать, – ответил он после паузы, однако размышлял совершенно в ином направлении. – Наверное, крысиная голова пыталась бы загрызть меня.

– Ну а будь у вас крысиное тело? – упростил я задачу.

– Уродство существует только в парадигме эстетики. Для неразумного создания его нет, заурядный ум на нем концентрируется, а способный проникнуть глубже оболочки окажется за пределами восприятия уродства. Я смогу осознавать свою особенность, но для меня она будет так же несущественна, как веснушка на лице для гомо сапиенс.

Мы остановились. Объект 2354, верхней половиной гиеноид, нижней фелиноид, с четырьмя руками по две от каждого существа, свесив ноги, сидел на краю крыши и задумчивым взглядом пронизывал землю в четырех метрах под собой. На нем была только больничная тряпка со следами давно запекшейся крови. Нас он не заметил.

– Мне нужно вернуться на пост, – извинился Объект 146. – Обязательно поговорите с Хирургом. Он наша гордость, наш учитель, наш творец.

С этими словами Объект 146 удалился.

– Чтобы разбиться, тебе потребуется прыгнуть строго вниз головой, – обратился я к Объекту 2354, не пытаясь пошутить.

Подняв голову, он поступил иначе – прыгнул на обе ноги.

– Вы путешественники? – его глаза забегали по нам. – Куда бы вы ни шли – я иду с вами.

– Ладно, – легко согласился я.

– Спасибо. Я ваш большой должник.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась Веста.

– Коршун, – гордо ответил тот.

– Я Веста, это Саша и Рэй, – представила она нас. – Приятно познакомиться, Коршун.

– И мне очень приятно. Сюда редко забираются чужаки, а выносить общество этих нелюдей, не способных проникнуться простейшими человеческими желаниями, я больше не могу. Еще немного, и я в одиночку отправился бы на поиски бесхозных человеческих тел. Кстати, вам такие поблизости не попадались?

– Не слишком близко. Местные объекты находились в плачевном состоянии, так что сейчас, вероятно, уже изъедены крысами, – вспомнил я.

– А как вы оказались здесь? – поинтересовался он. – Что-то ищете?

– Ищем тело робота-быка.

Звериные глаза Коршуна округлились.

– Вы хотите забрать тело? – переспросил он.

– Оно тоже принадлежит неоморфу? – догадалась Веста.

– Да, и сомневаюсь, что Объект 904 согласится его продать.

Он подвел нас к одноэтажному, но довольно крупному дому с большими дверями и высоко расположенными окнами. Странное существо на крыльце – огромный белый бык, из шеи которого вырастал корпус человека, – натирало щеткой копыта.

– Объект 904, к тебе покупатели, – обратился к нему наш проводник.

– Так я ничего не продаю, – удивился тот, оторвавшись от работы.

– Мы нашли кое-что, – Веста