начинаю тонуть в облаках и чем сильней сопротивляюсь, тем тяжелее становлюсь. Я погружаюсь в облака по шею, начинаю глотать ставший гнилым и терпким воздух и задыхаюсь.

Я перевернулся на спину, приподнялся и тяжело откашлялся, выплевывая набранный в глотку пепел.

Большого приращения силы не произошло – этого не стоило ожидать раньше четвертой версии. Можно сказать, выспался и приободрился, и только.

Вернулись осмотреть поле боя, и сразу же сканер засек интересную находку:

«Голова робота? Вес 315, стоимость не установлена».

Наверное, немало стоит. Только я никак не мог понять, куда смотреть.

– Внутри жнеца, – подсказала Веста. – Только будьте осторожны, его внутренности и теперь источают яд.

Рэй вспорол брюхо насекомому, а я вытащил осклизлую, слегка изъеденную желудочным соком огромную белую бычью голову с отломленным рогом. Затем обвалял в пепле, очищая от яда. Подобную вещь все мы видели впервые. Голова была так велика, что не помещалась в рюкзаке, а когда я закинул ее на плечо, то услышал оповещение о превышении комфортной грузоподъемности и снижении скорости вдвое. Пришлось забить рюкзак пластинами жнеца, также из осторожности предварительно вывалянными в пепле, а голову отдать Рэю.

А вот обыски мутантов ни к чему не привели, да и развалины меня разочаровали – здесь я рассчитывал собрать хоть горсть энергогрибов.

Глава тринадцатая

Цезаря мы нашли в том же магнитобусе. Когда распахнули дверь, он топил панцирь пахаря в какой-то кипящей в большом тигле жидкости.

При нашем появлении он оторвался от своего занятия и с любопытством посмотрел на трофей в руках Рэя.

– Откуда это у вас?

– Нашли в желудке жнеца. Должно быть, тот подобрал ее на свалке, польстившись остатком энергии в мозге. Вам знаком этот робот?

– Зевс – экспериментальная модель чрезвычайно мощного робота в форме быка из разнометаллических сплавов. Никогда не видел его головы, только тело, вероятно, того же самого робота. Передать координаты?

– Будем благодарны, – признала Веста.

– Чего нам ожидать? – спросил я. – Мастерской? Свалки?

– К этому месту применимы оба определения. Возможность собрать Зевса у вас будет – полагаю, это главное, что вам следует знать. Теперь поговорим о деле: вы убили жнеца?

Я высыпал пластины на пол. Цезарь подал руку.

«Получено 2500 эксманов».

– Это недалеко, – объяснил я Рэю, приняв координаты тела Зевса. – Триста километров.

– Но и не близко, – возразил Цезарь, глядя на раны марсианина.

Подойдя, он приложил к ним руки. Его ладони издали слабое белое свечение. Раны затянулись.

Мы все втроем были удивлены его способностями, но сам Цезарь казался удивленным больше нашего. Он пристально посмотрел Рэю в глаза, затем вновь прикоснулся к местам ранения. Словно сбрасывая наваждение, Цезарь тряхнул головой.

– Поэтому вам не помешает помощь, – закончил он мысль.

Он подцепил клещами то, что я принял за панцирь, и вытянул из тигля нечеловеческих размеров доспех с прорезями для крыльев и повесил на крюк под потолок. Затем стал выбирать подходящих размеров пластины жнеца.

– Он из панцирей, что мы вам оставили, – догадался я.

Цезарь кивнул. Рэй смутился.

– Это было не обязательно.

– Конечно, не обязательно! Но мне очень уж захотелось испытать свое умение, а себе я не привык отказывать.

– Но почему? – не сдался Рэй.

– Потому что ты живой. И можешь умереть лишь однажды.

Цезарь просил нас подождать пару шаров, подцепил нужную пластину и опустил в тигель.

Мы уселись у большой кучи из обломков металла и панцирей поблизости. Так необычно было осознавать, что в стенах магнитобуса кибернетический высокоразвитый человек и правитель города кует марсианину доспех из панцирей насекомых.

Основным материалом дуинсектному доспеху стали толстые панцири пахарей. Более легкие и гибкие пластины жнеца служили соединительными ламинарными элементами, поднимались высоким воротом, опускались от плеч до локтей и от пояса до колен.

В доспехе марсианин походил на могущественного сказочного воителя и еще больше соответствовал образу, который сложился у простых людей об обитателях красной планеты. Мы приятно было видеть Рэя именно в таком образе, доспех подходил его возвышенной натуре гораздо лучше истлевших гравитационных лент.

Тело Зевса мы должны были найти к северо-северо-востоку. Незначительное отклонение почти не противоречило дороге к блоку полураспада, но сейчас пополнение нашей небольшой компании мощным роботом меня привлекало больше обладания каким-то сильным, но неопределенным оружием. О полете на Марс, признаться, я сейчас почти не думал – тут бы свою планету изучить.

По пути мы отстреливались от мутантов, реже пепельников. Чтобы принять участие в сражении, Рэю приходилось оставлять свою ношу, но до этого доходило редко. Интересно, что издалека мутанты не отличали марсианина от себе подобных, но после тщательного его рассмотрения неизбежно нападали. По мелочи и еще раз по мелочи, но в итоге мы с Вестой опять обновили версии.

Однажды, когда мы сделали привал, ожидая, когда Рэй пообедает взятым в дорогу запасом сушеных пахарей, в ста метрах от нас промчался, поднимая тучу пепла, огромный грузовой электромобиль, переставленный, как и все нынешние транспортные средства с колес на полозья. Когда-то такие машины рассекали планету в большом количестве, но тогда человечество еще не утратило чрезмерной потребительской жадности. Каким целям он служил сейчас, я не знал.

– Он везет оружие, – объяснила Веста. – И не обязательно людям. Уверена, электромобиль послал тот самый завод, который мы с приятелями пытались захватить. Он уже близко.

Рельеф постепенно усложнялся: поднимался холмами и спускался низинами, пока не привел нас к настоящей горе, одной из последних, оставшихся после планетарного разравнивания Земли. Пепел на ее склонах накапливался, но в какой-то момент не удерживался и скатывался к подножью, обнажая обломки человеческой цивилизации. Пластик, металл и камень смешались воедино. То была свалка, но от привычных, ставших частью современного ландшафта свалок она отличалась малой степенью разложения предметов.

Несмотря на внешний почти благообразный вид уцелевших вещей, найти здесь что-либо полезное мы не пытались – если что-то и было, Цезарь, с его высокими возможностями, это, конечно, уже забрал.

Наша цель находилась на вершине горы. Мы пробирались сквозь густой туман, когда Рэй что-то услышал.

– Наверху кто-то есть, – предостерег он.

– Вы находитесь в Неоморфе, – ответил ему грозный рычащий голос, идущий с вершины. Вряд ли он принадлежал человеку. – Будьте вежливыми гостями, и вам сохранят жизни.

Угроза меня не напугала, но задела. Однако, не предугадывая последствий, я предпочел смолчать.

– Кто с нами говорит? – поинтересовалась Веста. Ее вопрос повис в пустоте.

Вскоре мы это и сами узнали. Нас встретило странное существо: телом гиеноид, но с головой фелиноида. Система неуверенно металась между двумя этими понятиями.

– Мы называемся неоморфами, – прозвучал запоздалый