о том, что нас почтил своим присутствием венценосный дядюшка. Чтоб ему близко познакомиться со всем магическим зверинцем моего брата!

Глава 11

Мариэлла

Когда хозяин говорил мне про то, что король выдаст меня замуж как фею за выгодного ему человека, для меня это были всего лишь слова. Я не придала им значения. Когда я переселилась в дом его брата-некроманта и меня начали учить этикету, танцам и прочей бесполезной чепухе, я злилась. Но все еще не воспринимала такое будущее как реальность. Когда в дом Аранта начали просачиваться мерзавцы всех мастей, возомнившие себя без пяти минут моими мужьями, я вместе с Миной хохотала над проделками нашего зверья, выпроваживающего горе-претендентов из дому самыми издевательскими методами. Но опять-таки, для меня все это было словно игра. Но реальность все же настала. И мне пришлось ее принять.

Когда сегодня утром Мина нервно объявила мне, что вечером в королевском дворце состоится бал, на котором меня и представят всем как фею, я лишь пожала плечами. Я просто еще не знала, что меня ждет.

Дом Аранта наводнили служанки, камеристки и швеи всех рангов и мастей. Емеля, после того, как одна впечатлительная девица после его вежливого «Доброе утро!» шлепнулась в обморок, едва его не прибив откинутой в изящном жесте рукой, забился на люстру, чтобы его ненароком не затоптали. Коша возбужденно мотался по комнатам, азартно попыхивая дымком из ноздрей и, по его словам, приглядывал за порядком. На деле, доводя всеобщую истерию до идеала. И только Ерш, которому я так и не смогла дать речь, но вернула естественный цвет костей, флегматично улегся подремать в корзинку с эльфийскими кружевами. Обнаружившая его там швея долго визжала на одной высокой и режущей слух ноте. И чего спрашивается испугалась? Ну подумаешь, умертвие. Ну подумаешь, зевнуло во всю пасть и смачно щелкнуло клыками. Ведь ничего же не откусило! И даже не заинтересовалось нервной девицей. А та успокоилась только после того, как спешно вызванный Арант вручил истеричке дополнительно золотой.

Реальность начала просачиваться в мой уютный мирок, когда меня бесцеремонно запихали в бадью, полную какой-то зеленовато-бурой и вонючей жижи. Я попыталась протестовать. Но самая дородная из камеристок, та, у которой изящная лодыжка в модном полосатом чулке была толще, чем моя талия, попросту надавила мне на плечи, заставляя погрузиться в отвратительную бурду по самый подбородок.

Сидящая рядом в похожей кадке Мина хихикнула:

– Привыкай, Мариэлла! Это часть обряда по уходу за телом для знатной дамы.

Я огрызнулась, старательно следя за тем, чтобы не попробовать жижу на вкус:

– А что, все знатные дамы обязаны купаться в болоте? Тогда зачем такие сложности? Можно поступать проще: весь дворцовый курятник скопом загонять на болота, чтобы не тратить усилия прислуги зря.

Мина снова хихикнула:

– Глупышка! Обычная болотная грязь пользы не приносит. А это специальная, эльфийская! Она удаляет с тела все лишние волосы и делает кожу нежной, как крыло феи! – Тут Мина поняла, что она ляпнула, и смутилась: – Ой! Извини! Я не то хотела сказать…

Я пожала плечами:

– Да мне-то какая разница. Даже если я и фея, то неправильная. Силы своей не чувствую. Управлять ею не могу. От меня один только вред! Да и крыльев я не имею. Так что какие они – понятия не имею, да и мне все равно.

Улыбка медленно сползла с лица рыженькой ведьмочки. Она некоторое время молча разглядывала меня. А потом тихо извинилась:

– Прости. Я не хотела причинить тебе боль. И, если бы могла, обязательно помогла бы тебе овладеть своими силами. Но беда в том, что феи так давно ушли из нашего мира, что о них не сохранилось никаких знаний. Только сказки. А там не поймешь, что правда, а что выдумка.

В этот момент камеристки одновременно выудили нас с рыженькой ведьмочкой из кадок и торжественно препроводили каждую в свою лохань. А там принялись ожесточенно смывать с нас налипшую драгоценную эльфийскую грязь, немилосердно при этом растирая тело жесткой тряпицей. Разговор на это время прервался. Всем было не до фей. И только когда нас переместили в бассейн с прохладной и чуть зеленовато мерцающей водой, пахнущей мятой и луговыми травами, заговорила та камеристка, что топила меня в эльфийском целебном дерьме:

– Выдумок в сказках про фей очень много. Правды две: силой своей они овладевают после инициации. А крылья обретают лишь полюбив. Потому и ходят большинство фей бескрылыми. Потому что их сердца не знают любви.

Мы с Миной переглянулись. С любовью было все понятно. Если влюблюсь – научусь летать. А вот силы…

Мина внимательно оглядела камеристку и поинтересовалась:

– А вы откуда знаете, что это правда, а остальное – выдумки?

Бабища пожала плечами:

– Мой дед покойный собирал всякие были и сказания, исследовал их, отделял истину от плевел выдумки и лжи.

– Да? А почему тогда вы служите камеристкой? Если ваш дед был таким исследователем, тогда у вашей семьи должны быть деньги.

Толстуха скривилась, складывая на лавку полотенца:

– Деда нет давно в живых. Он умер, когда мне было лет десять. А отец, после его смерти заполучив все имущество, сделал несколько крайне невыгодных вложений в тролльи предприятия. И разорился. Теперь все мы вынуждены работать, чтобы отдать папенькины долги. – Она чуть помолчала. А потом решительно отмахнулась от неприятных воспоминаний: – Так или иначе, но все долги уже почти отданы. Скоро я сама смогу решить, что мне в дальнейшем делать и чем заниматься. Но это будет не сейчас. А теперь поднимаемся, леди! У нас осталось очень мало времени на ваш туалет!

Я испуганно уставилась на усмехнувшуюся Мину. Было только десять часов утра. Бал начинался в семь. Мало времени? Да что с нами собираются делать?!

А нас вертели, крутили, мазали, массировали, пощипывали, похлопывали, завивали и наряжали. К обеду я уже почти не чувствовала ног и перестала остро реагировать, если кто-то из служанок нечаянно задевал меня булавкой или магией. Где-то промежутках между этими важными мероприятиями нам с Миной подавали канапе и закуски. А также ледяные напитки.

Я есть