не могла. Кусок не лез в горло под всеми этими взглядами. Тем более, что пока мне предлагалось жевать, в это время кто-то из служанок занимался ногтями на моих ногах или волосами. Ну как тут можно спокойно поесть?

А потом как-то незаметно настал вечер и принесли наши платья. Пора было облачаться и ехать во дворец. Мина взвизгнула от радости при виде сверкающего зеленовато-золотого наряда, который поднесли ей. А я чуть в обморок не грохнулась, когда четыре служанки на вытянутых руках протянули мне нечто пышное, пенное и розовое, как клубника. Я это должна надеть?! Но я не хочу быть пирожным! Ему место на блюде, а не в бальном зале! К тому же, я едва научилась танцевать и чувствую себя крайне неуверенно. А в этом кремовом безобразии я не то, что танцевать или ходить, я дышать буду бояться! Я испуганно выставила вперед обе руки и взвизгнула:

– Я это не надену!!!

Торжественно-одухотворенные лица камеристок так же торжественно вытянулись от изумления. Ехидный Коша в бреющем полете издевательски поинтересовался:

– Чего уставились? Фею впервые видите? Или клиентка впервые капризничает?

Служанки тактично промолчали. Зато ему ответил Емеля с люстры:

– Да нет. Они на ходу пытаются сообразить: не перепутали ли они нечаянно бальное платье феи с королевским десертом.

Паук издевательски заскрежетал своим своеобразным смехом с люстры. Коша пыхнул дымком. Из-за этого бедлама одна молоденькая служанка попыталась упасть в обморок. Но не учла, что на полу мог оказаться Ерш. Вредное умертвие щелкнуло зубами радом с ногой служанки так, что на городском рынке было слышно. И девица мгновенно опомнилась.

Старшая из камеристок важно надула губы:

– Не капризничайте, мисс! Это платье специально для вас по личному распоряжению его величества шил лучший мастер во всем королевстве. Вы хотите оскорбить нашего короля отказом надеть его подарок? Или обидеть мастера?

Такой постановки вопроса я не ожидала. И если на короля мне было в общем-то наплевать, разве что переживала, чтобы не пострадали Мина и Арант, то чувства портного мне было жаль. Ведь наверняка это не он сам придумал такое безобразие. Кто-то же ему подсказал?

Я задумалась. И что теперь делать? Изображать из себя пудинг на своем самом первом и, возможно, последнем балу? Или рискнуть и отказаться от этого ужаса? Мастера, конечно, жалко. Он, наверное, рассчитывал, что его творение будет гвоздем программы на королевском балу. Я представила, как передвигаюсь в этом кошмаре по бальной зале, привлекая к себе всех пчел и мух округи, и содрогнулась.

– Его Величество будет крайне недоволен, если вы пренебрежете его подарком. – Осторожно начала старшая камеристка. – Кроме того, у вас есть чем заменить это платье? Есть еще один бальный наряд, желательно, который еще никто не видел?

Вот умеет деваха спустить с небес на землю. Я раздраженно вздохнула и кивнула:

– Вы правы, нету.

Глаза камеристки удовлетворенно блеснули, и он дала команду надевать на меня платье. А я зажмурилась и подумала, что в конце концов, могу просто не смотреть на себя в зеркало. Тогда и не буду видеть это творение безумного кулинара. И все-таки, кто подсказал портному фасон? Голову даю на отсечение, мастер не придумал его сам. Его надоумили. При чем, наверняка женщина. Узнаю кто – вся сила фейского благословения будет ее.

Мне удавалось избегать зеркал очень долго: я не смотрела на себя, пока меня наряжали, пока общались с Миной и пока усаживались в экипаж. Мне хватило брезгливого недоумения в глазах Аранта, когда мы с Миной показались на лестнице и он рассмотрел наши наряды. К слову, сам некромант был одет в роскошно отделанный серебром, но самый обычный черный камзол и темно-серый жилет, самые обыкновенные, вполне могущие оказаться и домашними, штаны и белую шелковую сорочку с пышной пеной кружевной отделки у шеи и на запястьях. Шелковые волосы цвета воронова крыла блестели в свете огней. Низкий хвост удерживала бриллиантовая заколка. Я невольно засмотрелась на чужого жениха, и опомнилась только тогда, когда Мина чувствительно пихнула меня в бок и прошептала:

– Арант мой. Но у него есть еще брат. Правда, его придется немного приручить и слегка причесать. Но зато он пока свободен.

Мне стало неловко. Зато я сумела относительно уверенно подхватить клубнично-розовый ворох оборок на своей юбке и вышла к карете, ни разу не запнувшись.

Радовало только одно: когда мы с Миной уже были полностью собраны и готовы к выходу, Емеля спустился с потолка на паутинке и зарылся мне в прическу, спрятавшись у самого уха. Теперь мы могли тихонько переговариваться. И даже если вдруг останусь без покровительства Мины и Аранта, то уже будет не так страшно.

Мое спокойствие начало рушиться, как карточный домик, когда мы прибыли в королевский дворец. Пока еще мы стояли в очереди в длинной веренице карет таких же, как и мы приглашенных, я только слегка начала переживать. Когда Мина собственноручно подняла капюшон моего легкого плаща и накинула его мне на голову, чтобы меня не узнали раньше времени, я дернулась. А когда Арант подал мне руку, чтобы помочь вслед за Миной покинуть карету, я разнервничалась так, что меня затрясло. Даже Емеля это почувствовал и заворчал мне в ухо:

– Ну? И чего ты трясешься, как заячий хвост? Можно подумать, что тебя ведут на казнь через повешение! Вдохни поглубже и осмотрись: да тебя здесь ждут больше, чем явление Святой Бригитты! Так что простят любой промах или ошибку.

Я последовала совету Емели. И, честно говоря, зря. От десятков и десятков устремленных на меня жадных глаз у меня задрожали и подогнулись колени. Подумалось, что Мина зря натянула на меня капюшон. Потому что, похоже, все присутствующие знали, с кем прибудет на бал фея. И как только мы вышли из экипажа, тут же жадно уставились на меня. При чем, это были не только мужчины. Жутко было видеть алчный огонек в глубине женских глаз.

Нервно опустив глаза на дорожку, я пробормотала пауку:

– Спасибо за совет! Мне стало намного лучше. Я теперь вообще ничего не вижу вокруг. От нервов все расплывается перед глазами.

Емеля на пару секунд озадаченно примолк. А потом пробормотал:

– Ну… Может, оно