– А я за час сделаю маслом!

– Нет. – Старыгин оглядел тружеников кисти икарандаша. – Мы ищем одного художника. Зовут Михаил, специализируется поинтерьерам… острая бородка, закрученные усы…

– Так это, наверное, Мишка-Сальвадор вам нужен! –догадался один из художников. – Виталя! Тут люди Мишку ищут!

Тут же рядом с Дмитрием Алексеевичем возник мрачныйдолговязый тип в кожаной безрукавке. Окинув Старыгина и его спутницуоценивающим взглядом, он вздохнул и произнес:

– Я его и сам ищу! Как неделю назад пропал, так и непоявлялся! А у меня, между прочим, картины его остались. Что мне с ними делать?Мне своих-то девать некуда…

– Пропал? – удивленно переспросил Старыгин. –Что значит пропал? Куда пропал?

– То и значит! – Виталя почесал переносицу. –Ушел с клиентом и больше не вернулся!.. А меня попросил присмотреть за своимикартинами. Как будто у меня своих дел мало!.. Я Мишку не первый год знаю –небось запил на пару с этим клиентом и забыл обо всем на свете! А я должен сего картинами возиться!

– Странно… – протянул Старыгин. – А куда онушел?

– А я знаю? – Виталя недоуменно пожалплечами. – Вроде бы клиент хотел заказать ему интерьер. Комнату своюнарисовать или, может, квартиру…

– Интерьер? – Старыгин с Лидиейпереглянулись. – А что, он в основном рисовал интерьеры?

– Да нет, на интерьеры большого спроса никогда не было.Клиент сейчас что покупает? – Художник сделал паузу и произнес, поднявпалец, как будто сообщал о серьезном открытии: – Клиент покупает пейзажили натюрморт. Портрет – это очень редко, потому что кому охота каждый день начью-то физиономию смотреть. Разве только на свою собственную. А пейзаж илинатюрморт – на это можно смотреть сколько угодно, это не надоедает… причемежели пейзаж – так непременно средней полосы. Чтобы речка была, стог сена, рощаберезовая или, еще лучше, сосновый бор на закате…

– А можно взглянуть на его картины… ну, на те, что онвам на хранение оставил?

– Ради бога! – Виталя развернулся и показалСтарыгину картину, где была нарисована охотничья собака, и два небольшихнатюрморта. – Вот это – Мишины работы. Можете смотреть, а можете и купить– мне меньше возни будет…

– Нет, это совсем не то… – разочарованно протянулСтарыгин. – Вот если бы интерьер…

– Вот, и тот клиент так же сказал – это, говорит, нето, а нужен мне интерьер!..

– А что это был за клиент? – заинтересовалсяСтарыгин. – Как он выглядел?

– Обыкновенно выглядел. – Виталя пожалплечами. – Одет хорошо. Мы сперва подумали – иностранец, но говорил безакцента… Миша с ним ушел, и больше я его не видел.

Старыгин хотел задать еще какой-то вопрос, но в это время кВитале подошел клиент, который хотел купить натюрморт с букетом васильков, ихудожник дал понять, что разговор закончен.

Старыгин и Лидия развернулись и медленно пошли прочь,провожаемые зазывными криками уличных художников.

Виталя взглянул им вслед, и вдруг на его лице появилоськакое-то странное выражение.

– Ты чего так смотришь? – поинтересовался сосед,торговавший бесчисленными копиями «Подсолнухов» Ван Гога. – Знакомого, чтоли, увидел?

– Да вот сам не пойму. – Виталя нахмурился ипочесал переносицу. – Что-то не то… вот не пойму что, а что-то не то…

– Эй, господин хороший, так что насчет этихвасильков? – напомнил о себе покупатель.

Молодой сотрудник, всей душой преданный Ленской, высадилАлександру Павловну немного не доезжая до клуба «Шаляпин», поскольку дальшепроезд по набережной был закрыт. Ленская решила немного пройтись пешком, благопогода была хорошая, а врач велел ей как можно больше бывать на воздухе. Врачвообще остался очень недоволен ее самочувствием, долго читал Ленской нотацию,говорил, что она совершенно не заботится о собственном здоровье и что такиесосуды и суставы иметь в ее возрасте просто неприлично. А ведь Ленская еще несказала ему про аллергию, головные боли и проблемы со сном.

Великий режиссер Станиславский утверждал, что театрначинается с вешалки. Приходится признать, что он был не совсем прав: театрначинается с входной двери, с афиш, развешанных возле нее, и с рекламной тумбыперед входом.

Владельцы клуба «Шаляпин» пошли еще дальше: клуб начиналсядаже не с входной двери, а за квартал от входа.

Прямо на пути Александры Павловны стоял открытый экипаж, вкотором восседал пожилой господин в смокинге и черном цилиндре. При приближенииЛенской он откашлялся и звучным басом запел:

– Жил-был король когда-то,

При нем блоха жила,

Милей родного брата

Она ему была…

Александра Павловна испуганно взглянула на него ипроскользнула мимо. Господин в смокинге проводил ее разочарованным взглядом ипробасил вслед:

– Ха-ха-ха-ха! Блоха!

Тем временем Ленская поравнялась с массивной дверью красногодерева, отделанной блестящими медными накладками. Не успела она протянуть рукук дверной ручке, как дверь перед ней распахнулась.

На пороге стоял швейцар в роскошном мундире, с длиннымиседыми усами и муаровой орденской лентой поперек груди.

Александра Павловна только было открыла рот, чтобы задатьшвейцару вопрос, как он встал в театральную позу и пропел:

– Какой я мельник?! Я ворон!

Ленская вздрогнула, испуганно покосилась на швейцара ипрошмыгнула внутрь. Навстречу ей тут же метнулся еще один человек в смокинге и,не дав опомниться, запел:

– Сатана там правит бал!

Там правит бал!

Люди гибнут за металл…

Однако на этот раз Александра Павловна не растерялась. Онасунула под нос певцу свое служебное удостоверение и представилась:

– Майор Ленская! Отдел по расследованию убийств!

– Минуточку… – Певец взял удостоверение,внимательно взглянул на него, отдал Ленской и крикнул куда-то назад:

– Отменяется! Это не она!

– В чем дело? – поинтересовалась Ленская.

– Ну, понимаете, к нам сегодня должна приехать роднаясестра одной очень, очень важной персоны, вот руководство клуба и решилопроизвести на нее впечатление с первой минуты… точнее, еще до появления вклубе. А вы к нам, собственно, по какому делу? Только, извините, давайтеотойдем куда-нибудь в укромное место. А то, знаете ли, если кто-то из нашихгостей увидит, что нами интересуется милиция, у нас могут быть неприятности…

Он вежливо, но решительно взял Ленскую за локоть и отвел еев довольно уютную комнату на первом этаже.

– У вас в клубе имеются комнаты для гостей? –спросила Александра Павловна, едва за ней закрылась дверь.