– Шшш, вы слишком взволнованы. Не надо никаких слов.

– И всё же... И всё же я скажу.

– Скажете в другой раз. Сейчас нам пора уходить. Мы слишком задержались тут с... картинами.

Картины! Тим презрительно хмыкнул. Если спросить, с каких именно полотнищ сегодня смахивалась пыль, то никто и не вспомнит. Пасторальный ли сюжет, или на холсте бушевал морской шторм – ни одно из произведений искусства не удосужилось даже мимолётного взгляда мачехи. Зато она с превеликим удовольствием любовалась этим пингвином и его... его... усами!

Мозг кипел от возмущений, но их пришлось на время приглушить: по ту сторону стены опять послышались шаги, и Тим едва успел отпрянуть от щелки, отпрыгнуть в сторону и скрыться в соседней спальне, где было пусто и пахло сушеным табаком. А ещё здесь было слышно, как двое вышли в коридор и поспешили по длинному вестибюлю в направлении лестницы. Слов было уже не уловить, но Тим был уверен, что на этот раз речь шла исключительно о делах по хозяйству.

От растерянности и переизбытка чувств Тим сел на край укрытой серым покрывалом кровати. Ноги отказывались слушаться и вести к выходу из комнаты, на время ставшей Тиму убежищем. Кровь прилила к лицу, и понадобилось бы не одно ведро с ледяной водой, чтобы остудить жар.

– Так вот какие накидки вам подаёт Джонатан, матушка, – процедил сквозь зубы Андервуд, вспоминая дождливый день на веранде. – Вы и тогда едва сдерживали себя, чтобы не броситься в его объятия. Представляю, как же вы огорчились, узнав, что за спиной стою я, а не этот хряк!

Выдохнув, Тим закрыл глаза, надеясь хоть немного успокоиться, но где там! Память не щадила и вспышка за вспышкой вытаскивала из закромов неопровержимые доказательства неверности той, которая ещё ночью казалась настоящим ангелом. Вот перед обедом она как бы случайно коснулась своей рукой руки усача! Вот посмотрела на него с излишней для хозяйки чувственностью, когда он передал почту! Вот просто прогуливалась с ним по дому чуть ли ни под руку, делая вид, что обсуждает небольшие изменения в интерьере, а на самом деле выслушивала любезности, за которыми таился совсем другой, весьма пошлый, смысл. Тьфу!

Тим сплюнул и даже не заметил, как сплюнул на ковёр. Ну и ладно. Этих ковров во всём доме... Хватит, чтобы выложить дорогу вплоть до Буков!

Буки... Миссис Мерит... Утонувшая в болоте Бетси и дядя Реджи, не сделавший ничего для её спасения. Теперь ещё и мачеха с Джонатаном! Всего этого было слишком много для всегда тихого и ведущего размеренную жизнь Девона, а уж последнее в списке было просто неперевариваемо.

По коридору снова шли. И шаги были тяжёлыми и уверенными. Никак проныра дворецкий задумал вернуться. Может, вспомнил, что оставил в комнате для гостей некое свидетельство его недавней близости с леди Андервуд, и теперь хочет замести следы? Отличная возможность застукать индюка на месте преступления. И Тим вскочил на ноги, дёрнул дверь на себя, вывалился в холл и чуть не врезался в... Джейкоба.

– Отец?

Андервуд-старший беззвучно шевелил губами. По тем движениям можно было легко распознать, какими словами он был готов одарить сына, и были они не из тех, что приняты у джентльменов, но Тиму было не привыкать.

– Что ты здесь делаешь? – Джейкоб всё же взял себя в руки. – Разве я не велел тебе заниматься примеркой фраков?

– Я так и делал, и уже выбрал три.

Джейкоб окинул сына изучающим взглядом и хмыкнул.

– По тебе не заметно.

– Можешь спросить Хиггинса. Он подтвердит.

– И спрошу. Потому что твоим словам давно не верю. Что тебе здесь нужно?

– Просто бродил, вспоминал детство.

– И всё?

– А разве должно быть что-то ещё?

– Отойди-ка.

Тим посторонился, и Джейкоб заглянул в спальню.

– Нашёл то, что хотел? – съязвил Тим, на что получил грубое:

– Ступай вниз. К Хиггинсу. Я плачу за его время слишком много, чтобы он просто так дремал в кресле. Наверняка у него осталось ещё что-то, что могло бы тебе подойти.

– Но я уже всё выбрал!

– Перепроверить не мешает. Ты должен выглядеть представительнее всех в Аскоте.

– Даже представительнее принца Альфреда?

– Если я посчитаю нужным, то даже представительнее его.

– Значит, я угадал с фраком, – довольно пробубнил себе под нос Тим.

– Что ты там бормочешь?

– Да так, мысли вслух. Я пойду, пожалуй.

– Вот и иди, – отрезал Джейкоб и проследил взглядом, как сын направился по коридору к лестнице. – Что-то ещё? – грубо спросил, увидев, как Тим вдруг остановился и обернулся.

– Да, – ответил Тим и подумал, что отец может что-то помнить об истории почти двадцатилетней давности, что произошла на болотах Девона и относилась к дяде Реджи и служанке по имени Бетси. Уж Джейкоб не мог о ней не знать. Нужно только набраться смелости и спросить. И Тим спросил: – Отец, а как давно у нас служит Джонатан?

Андервуд-старший задумался, роясь в дальних ящичках своей памяти.

– Двадцать лет точно. А, может, и больше. У него были отличные рекомендации, когда он пришёл к нам. И все эти годы я был им доволен.  Доволен и сейчас. Что-то случилось?

Тим помотал головой.

– Всё хорошо.

– Тогда не отнимай больше моего драгоценного времени и денег. Каждая минута, пока Хиггинс внизу клюёт носом, стоит мне шиллинг.

– Да, отец, – кивнул Тим, развернулся и вскоре был на лестнице. Натравить тигра на усатого пингвина всегда успеется, и Тим обязательно это сделает, как только получит в руки доказательство повесомее, чем подслушанный разговор.

*Принц Альфред родился в Виндзорском дворце. Он был четвёртым ребёнком и вторым сыном королевы Виктории и Альберта, герцога Саксен-Кобург-Готского. Как сын монарха он получил при рождении титул Его Королевское Высочество принц Альфред. В момент рождения он был вторым в линии наследования британского престола после старшего брата Эдуарда, принца Уэльского.

Раздобыть нужное доказательство оказалось не просто. Весь вечер прошёл в компании мистера Хиггинса, и, когда Тим добрался до постели, было уже так поздно, что сил хватило только плюхнуться на кровать, и сделал он это прямо в рубашке и даже в ботинках. А следующим днём проснулся уже ближе к обеду и с ужасом для себя обнаружил, что не только мистер Хиггинс покинул Девонсайд, но и отец с мачехой тоже. Выяснилось, что ещё в прошлом месяце они получили приглашение от наставницы одной из старших школ для мальчиков на ежегодный турнир по гребле и пропустить мероприятие никак не могли. Тем более что семейный фонд время от времени жертвовал школе немалые суммы, и было бы большим упущением не проверить, насколько целесообразно тратились средства.