– Не скажи, – возразила Татьяна, – с кружкой все понятно, мило, но избито. С духами тоже все предельно ясно, дорого и гламурно. А, тут у нас еще коробочка с бантиком имеется. От кого презент?

– Да не помню я, – отмахнулась Алина.

Ей страшно хотелось спать. Она устала, а тут надо тащиться в «Чашу Грааля». И только одному богу известно, когда этот цирк закончится.

Татьяна, не церемонясь, сорвала навороченный бант, потом сдернула обертку и ахнула:

– Тихомирова, ты в своем уме? Это какой воздыхатель умудрился преподнести тебе такой презент?

– Отстань, нет у меня воздыхателей ни явных, ни тайных, а презенты все на одно лицо. Сувениры из ближайшего магазина.

– Не скажи. Тут коробочка попахивает стариной, и вообще это не коробочка, а скорее шкатулка старинная. Простенькая на вид, но что-то мне подсказывает, что эта простота совсем непроста. Смотри, фамилия какая-то выбита на крышке старославянской вязью. Я открою, можно?

– Да, пожалуйста. – Алина совсем не разделяла восторг Татьяны.

– Тихомирова, я умираю. Ты это видала? – Домашнева не говорила, она шипела, хрипела и захлебывалась от избытка чувств.

На секунду Алине показалось, что с ней не все в порядке. Поверить в происходящее не было сил. На старинном бархате, местами истертом, цвета кофе с молоком, она увидела нечто, что не умещалось в сознании. Она еще сохраняла надежду, что это обыкновенная бижутерия, но сердце подсказывало, что кулон и серьги самые что ни на есть настоящие. Она закрыла крышку, глянула на Домашневу, которая хватала воздух открытым ртом, подумала секунду, а потом бесцеремонно ударила по плечу Стрельникова.

– Что случилось? – Максим отреагировал мгновенно.

– Это я хочу спросить тебя, что случилось? Ты ограбил Оружейную палату?

– А, ты об этом. Не волнуйся. Изумруды принадлежат нашей семье, никакого криминала нет, носи на здоровье, – спокойно, почти равнодушно ответил Максим.

– Останови немедленно машину.

Алина не знала, как поступить. И повела себя неадекватно. Ее никто не обижал, ей преподнесли дорогущий подарок, с чего бы беситься? Никто тебя не оскорбляет. Радуйся и получай удовольствие. Наверное, она все-таки немного сумасшедшая. Несет ересь, которая прет неизвестно откуда, зато изо всех щелей. Самой стыдно за свое поведение, а поделать с собой ничего не может.

– Хорошо, ты не можешь минуточку подождать? Здесь остановка запрещена. И к тому же мы уж почти приехали.

– Не надо делать вид, что ничего не происходит.

– Алина, что с тобой?

– Ничего. Ты мне кто? Отец, брат, сват, черт, дьявол, чтобы делать такие дорогие подарки?

– Я тебе сейчас все объясню.

– Ничего мне не надо объяснять. Забирай свои изумруды и катись куда подальше.

– Девочки, мы приехали. Давай потом поговорим. Мне бы очень не хотелось расстраивать бабушку.

Отличный ход. Называется – удар ниже пояса. Манипулятор проклятый, знает, что она не может отказать Анастасии Федоровне.

– Значит, я тебя правильно поняла? Анастасия Федоровна ждет нас в ресторане?

– Да, и дедушка тоже там. Все хотят тебя поздравить, надеюсь, ты не против?

– Вовремя спросил, хороший мальчик. Одного только не пойму, чего ты добиваешься?

– Твоей руки.

– А про сердце забыл, или для тебя, как человека коммерческого, это понятие относительное?

– Нет, не забыл.

– Ну и молодец. Припомню я тебе, Стрельников, этот вечер, торжественно обещаю. Никогда не думала, что ты аферист. Надеялась, что ты порядочный человек. А я, чтоб ты знал на всякий случай, ненавижу жуликов всеми фибрами души. Они, эти мошенники, всю мою жизнь под откос пустили.

– Никакой я не аферист, я вообще крайне позитивный и приличный мужчина. Я очень хороший человек и честный, насколько можно быть честным в нашей стране, ресторатор. Ты же сама проверяла состояние моих дел…

– И ты решил, что имеешь право за просто так, под сурдинку, особо не заморачиваясь, устроить непонятную вечеринку под благовидным предлогом, втулить девушке фамильные изумруды в надежде на светлое будущее, подозревая, что она растает от благодарности и станет твоей навеки?

– Алина, я так мечтал об этом вечере, я не знал, что ты обидишься. Ты прости меня. Я хотел как лучше.

– Ага, а получилось как всегда. Это настоящие драгоценности?

– Да.

– Все, с меня хватит. Пусть все вокруг веселятся, я лично отправляюсь домой.

– А бабушка? Там, кстати, коллеги твои. Я же ничего плохого тебе не сделал. Алина, будь ты проще. Я когда на тебя смотрю, у меня возникает ощущение, что ты во времени потерялась. Ты как та странная принцесса из сказки. А бабушка с первого взгляда определила тебя в русалки. – В голосе было столько растерянности и непонимания, что Алина поняла: сюрпризы странного вечера на этом не закончится.

– Знаешь, Максим, я тебе очень благодарна за все, что ты для меня сделал. Я сейчас не хочу анализировать, почему и каким образом происходит то, что происходит. Но когда ты начинаешь говорить правильные слова и совершать красивые поступки, у меня крышу сносит, и я начинаю чувствовать себя последней сволочью. Ты ничего не знаешь про мою жизнь. За последнее время на меня свалилось столько проблем, что я должна что-то с этим делать. Я сама, понимаешь, только сама должна решить, как мне жить дальше, и не надо на меня давить.

– Я одного понять не могу: почему ты отталкиваешь от себя людей, которые хотят тебе помочь, которые тебя любят и желают только добра?

– Про любовь, пожалуйста, очень тебя прошу, не надо. Считай, что я сумасшедшая, вздорная, глупая, со своими тараканами в голове, что угодно. Только запомни раз и навсегда: не желаю это слово слышать никогда. Я его ненавижу.

– Хорошо, я принимаю твои условия. Только в таком случае услуга за услугу, договорились?

– Хорошо, спорить с тобой бесполезно, я уже это давно поняла.

– Пойдем к гостям, Тихомирова. Будь ты человеком. Все тебя ждут, это же твой день. Пусть он запомнится на целый год веселым, праздничным, не похожим на остальные.

– Пусть запомнится.

– Вот и умница. Тогда вперед!

Народ в ресторане отрывался от души, кажется основательно подзабыв, по какому поводу вообще попал в это славное заведение. Никто не скучал без виновницы торжества, по крайней мере на первый взгляд. Танцы были, что называется, в самом разгаре.

Максим с Алиной, видя эту славную картину, переглянулись. Максим начал смеяться первым, Тихомирова несмело улыбнулась, кажется, впервые после случившегося с ней несчастья.

– Потанцуем? – предложил Максим.

– Тишины хочется, если честно. Подустала я от праздника. Есть у тебя в ресторане укромный уголок?