Их было тридцать человек – мальчишек и девчонок, чьи комбинации генов показались Доктору очень многообещающими. Настолько, что своим волевым распоряжением он снизил минимальный возраст деторождения у девочек. И у некоторых его сотрудников внезапно что-то пробудилось в душе.

Нет, они не оказали ему вооруженного сопротивления – по недостатку вооружения и полному отсутствию опыта в таких делах.

Просто один из воспитателей, пользуясь моментом, вывел Галину на наш блок. Получил оружие и вернулся в поселение. Трудно сказать, что они там планировали. То ли хотели так же вывести и еще несколько детей, то ли запасались оружием… сейчас уже это невозможно выяснить.

Все спутал приезд эмиссаров Доктора – они должны были отобрать нескольких девочек для искусственного оплодотворения.

Их встретили выстрелы – картечь с близкой дистанции несколько компенсировала неумение стреляющего.

Он успел убить двоих и нескольких ранил. После чего все его соратники заперлись в доме, открывая огонь по каждому, кто приближался к окнам. Нашлось и немного оружия.

А вот дальше…

– В записях многое купировано, информации явно недостаточно. Ясно одно – там начался пожар. Охрана, опасаясь за свою жизнь, отступила. Но окружила поселок плотным кольцом. Выжили только двое мальчиков – их успели спасти из огня. Именно поэтому Доктор так и обрадовался, узнав, что Галина жива и здорова. На опознание пошел один из охранников, он и подтвердил, что девушка-«химик» – та, которую он хорошо помнил по прошлому. А тут у нее еще и от вас что-то прибавилось…

Хозяин кабинета смущенно разводит руками.

– Вы же не станете утверждать, что все, кто прожил у вас достаточно долго и не откинул, извиняюсь, коньки, – уже сами по себе достаточно интересны в плане выживаемости? Так что к ее набору генов добавились теперь уже и ваши… гм-м-м… своеобразные благоприобретенные особенности… Да за такой результат некоторые коллеги Доктора, не говоря уж и о нем самом, душу бы продали!

– А там есть что продавать?

– Хм… это вы верно подметили – князю тьмы тут, пожалуй что, уже и нечего предложить…

А вот его пространные рассуждения натолкнули меня на еще одну крайне неприятную мысль.

– Скажите, а вот эти дети, которых мы вывезли. Они что, и по сию пору представляют интерес для таких вот «исследований»?

Ибо если так, то кому-то может вскорости ощутимо поплохеть! Мы народ зубастый, а эти ребятишки и без того уже хлебнули слишком много!

– А-а-а! Вот чего вы опасаетесь! – кивает Иван. – Ну, тут могу вас успокоить. Вы же их всех вакцинировали, так ведь?

– Естественно!

– Ну в таком случае для любых экспериментов в данном направлении они уже потеряны. Так сказать, «нечистый материал». Вы уж извините, но я прямо говорю. Иначе мы долго будем ходить вокруг да около. Ваши условия проживания – это комбинация со столькими неизвестными, что мозги вскипят у какого угодно исследователя. Это Доктор мог пойти на столь безумный эксперимент – он не сильно сожалел бы об очередной потере. Одной больше, одной меньше… пережил бы.

Абросимов пояснил – нас, естественно, изучают. И будут продолжать делать это и далее – слишком уж случай уникальный. Но проводить эксперименты в духе нашего недавнего оппонента – увольте, настолько еще никто умом не подвинулся.

– Да, в некоторых случаях природу можно было бы и поторопить. Но выведя таким образом «новую породу» людей, можно попутно получить настолько агрессивную и социопатическую личность, что волосы дыбом встанут по всему телу! Да вы и сами вспомните – как про вас соседи говорят? Боком такая затея вылезет!

Мужик вообще-то изрядный циник – видать, профессия достала. Но похоже, что не врет…

– Мы тут, как вы уже наверняка поняли, тоже не пироги печем. Со времен уж и вовсе незапамятных. Именно наши специалисты к вам иногда и заезжают. А некоторые, ныне работающие у вас на производстве, так прямо тут раньше и обитали. Сына вашего тоже наши врачи постоянно опекали. Теперь-то он уже подрос, и столь пристальное внимание уже не требуется, но… все равно – кто-то из них постоянно рядом. И Доктора этого тоже сюда вскорости приволокут. Так что этот потолок, – указывает он вверх, – будет единственным для него «небом». Уже навсегда. Выйти ему отсюда не светит ни при каких обстоятельствах. Пусть искупает свои грехи!

Жестко тут у них…

– А что ж вы думаете? – усмехается хозяин кабинета. – Чтоб вы знали – те, кто все это строил, были людьми насквозь приземленными и пуще всего опасались любой утечки какой-нибудь гадости наружу. И по этой причине большинство помещений, где мы работаем, заминированы и могут быть обрушены и сожжены в любой момент. Для предотвращения выхода наверх чего-нибудь опасного и неисследованного. Причем в автоматическом режиме, отключить который мы не можем. Это, кстати, тоже…

Блин! Вот так вот жить на взведенной мине… всю сознательную жизнь… У меня бы, наверное, крыша съехала к хренам. Понятно, откуда у мужика столь жесткое и циничное отношение ко всему.

– Некоторые препараты, которые у вас выпускаются, разработаны здесь. Теперь вы тоже это знаете.

– А кто еще?

– Ваш Глава, Озеров, разумеется… и вы. Все. Вообще, любые обстоятельства нашего с вами сотрудничества – это безусловная тайна. Вы как были для всего мира проклятым местом, так и останетесь. Так что желающих совершить экскурсию в Старопетровск в ближайшем времени точно ожидать не стоит. А нас вообще не существует. Мы не в том положении, к сожалению, чтобы преждевременно раскрывать некоторые секреты. Даже из самых человеколюбивых побуждений. Сами знаете, у некоторых купцов ничего в душе не дрогнет – продадут все.

Вот уж точно… вопрос только в цене.

Дальнейший разговор касался совсем уж конкретных вопросов. Уже на выходе, садясь в автомашину, я получил от Метиса небольшой контейнер. Его следовало передать в нашу исследовательскую лабораторию – рецептура и образцы некоторых новых препаратов. Думаю, что цена этого груза многократно превосходила его вес в золоте – на пару порядков, пожалуй…

И снова под крылом «Филина» бежит лес. Я больше не удивляюсь таким мерам маскировки и секретности – тайну этого места следует сохранять любыми способами. Слишком уж много всего может произойти в случае ее разглашения. Нет, ну а Витька-то?! И ведь ни словом не обмолвился, а ведь не мог не знать! Ну, вот я ему потом скажу пару ласковых… нет. Не скажу. И вообще на эту тему лучше ни с кем и нигде не разговаривать – уши, они не только у стен бывают…

А на следующий день – новая точка, новые встречи. Понемногу впечатления от нашего разговора с Абросимовым отходят на задний план. И если бы не увесистый контейнер, похлопывающий меня по бедру, то вполне можно представить, что никакой встречи и вовсе не было.

Но все понемногу подходит к концу, подошло к нему и мое путешествие.

После очередного приземления меня встретил аж целый конвой! Тяжелый бронеджип «Тигр» и бронемашина прикрытия.