Артур спокойно отвечал на вопросы следователя, не скрывая своей скорби. Он не впадал в истерику, не рыдал и не проклинал всех и вся, но голос его дрожал, а лицо было мертвенно-бледным. Артур выглядел усталым и искренне ошеломленным смертью жены. Предварительная оценка ситуации оказалась такой, как предсказала Таисия: пьяная Людмила по неосторожности сама перевалилась через перила. Разрушения в квартире были списаны на внезапный приступ ярости, которыми она страдала, что подтвердила Татьяна, не раз наблюдавшая за беспричинными вспышками гнева своей хозяйки. Сначала предположили, что произошло ограбление, но затем отказались от этой мысли, так как дорогие вещи были просто разбросаны по всей гостиной. Кроме того, охрана не пропустила бы подозрительных лиц в дом, а все посещения посторонних записывались камерами слежения, установленными в холле. Несмотря на то, что Артур последним видел жену, обвинение в убийстве ему не предъявили. Возможно, это произойдет позже, но сейчас ему лишь приносили соболезнования и сочувственно качали головами.

Артур поднялся в спальню и присел на краешек кровати, уставившись на красное пятно от вина на ковре. Его любовь к Людмиле была такой же, как это пятно — лишней и противной на вид. Он глубоко вздохнул и достал из кармана пальто телефон. Какое-то время смотрел на него, размышляя о том, как сообщить это горестное известие падчерице.

— Ира, — сказал он в трубку и почувствовал, что слезы побежали по его щекам, — Люда умерла.

Марат уже несколько дней пытался устроить встречу Михаила Андреевича и Ирины, но никак не получалось. Ему не удавалось застать ее одну, потому что в свете последних событий рядом с ней всегда кто-нибудь находился. Сначала ее в спешке увез Бурмистров. Приехала она вся в слезах и не выходила из дома два следующих дня. Потом появился Каманин. В ее квартиру не вошел, с траурным выражением лица ожидал ее появления у подъезда. Ирина вышла вместе с дедом. Она с нежностью поддерживала его под руку, помогла ему сесть в машину. Старик с безжизненным выражением лица машинально осматривался, словно не понимал, куда его везут, и постоянно вытирал платочком влажные глаза. Марат последовал за машиной Каманина, направившейся на кладбище, и осторожно, чтобы не выдать своего присутствия, наблюдал за погребением. Ирина прижалась к Каманину и сосредоточенно смотрела, как засыпают землей гроб. Она молчала, ни на кого не обращала внимания, только крепко держала своего друга за руку. В тот же вечер к Линдерманам приехала «Скорая помощь». Сердце профессора едва выдержало этот удар из-за внезапной кончины дочери и доставило немало хлопот медикам и его внучке.

Через два дня после похорон Марату наконец повезло: Ирина вышла из дома. Она остановилась у подъезда и посмотрела на часы. Было ясно, что она кого-то ждет и этот человек задерживается. Марат понял, что упускать подходящий момент нет смысла, и кивнул Борису. Тот немедленно вышел из машины и быстрым шагом направился к Ирине.

Когда женщина увидела приближавшегося к ней здоровяка, на ее лице отразился испуг. Она мгновенно узнала в Борисе одного из тех типов, издевавшихся над ней в лесу. Именно он держал ее за руки, оставив в «подарок» синяки и ссадины, и так чудовищно, холодно улыбался, глядя, как ей причиняют боль. Ирина быстро развернулась к подъезду, на ходу вынимая ключи, но не успела даже добежать до двери. Борис, на этот раз аккуратно, без очевидной агрессии, взял ее за плечи и повел к машине. Вырваться из его цепких объятий было невозможно. Ирина вдруг пошла на уловку и перестала двигать ногами. Борис усмехнулся, ухватился за ее талию и легко поднял худенькую женщину в воздух. У машины он поставил ее на землю, втолкнул внутрь и сел за руль. Марат улыбнулся и похлопал по сиденью, предлагая ей устроиться поудобнее.

— Что вам от меня нужно?! — со злостью спросила Ирина, бросив колючий взгляд на сидевшего рядом с водителем мужчину с перебитым носом, который не отрывал от нее взгляда. — А ты что смотришь, урод?

Гаврила покосился на Марата, озадаченный этим вопросом и неуважительным обращением к нему, что-то неразборчиво промычал и отвернулся.

— Мне повторить? Кто вы и зачем сюда приехали?

Увидев, что машина тронулась с места, Ирина принялась дергать ручку дверцы. Она была заблокирована. Ирина в страхе забилась в угол и учащенно задышала.

— Вам не нужно бояться, — мягко произнес Марат, чтобы не напугать женщину еще больше. — Через несколько часов вас благополучно доставят обратно.

В сумочке Ирины зазвонил телефон, она вздрогнула и застыла, не зная, как ей поступить.

— Ответьте, — подсказал Марат, с наслаждением рассматривая ее лицо.

— А если я сейчас скажу, что меня похитили? — спросила Ирина и замолчала, понимая, насколько глупо прозвучал ее вопрос. — У меня назначена встреча, — добавила она и посмотрела на экранчик телефона.

— Перенесите ее на более позднее время.

Ирина подняла трубку. На ее губах играла милая улыбка, когда она просила Дмитрия приехать к ней попозже. Закончив разговор, она повернулась к сидевшему рядом с ней мужчине:

— Что теперь?

— Вспомним о вежливости, — улыбнулся он, — и представимся друг другу. Марат Дакиров.

Ирина невольно поддалась тому спокойствию, которое он буквально излучал, и кивнула в ответ:

— Линдерман Ирина… Зря я это сказала, вы ведь уже знаете мое имя?

Обруганный ею мужчина со сломанным в нескольких местах носом вставил диск в магнитолу. Под слезные напевы дудука они выехали из Москвы и на высокой скорости понеслись по трассе. Она не удивилась, что не может определить, куда именно едет машина, потому что не только окрестности Москвы, но и сам город были ей незнакомы. Сосредоточившись на пейзаже, Ирина постепенно успокаивалась. Она чувствовала на себе взгляд Марата, но не раздражалась, скорее смущалась. Перед ее внутренним взором появился тот домик, где он наблюдал за тем, как ее собираются изнасиловать.

— Вы любите подглядывать, — тихо сказала она, не поворачивая к нему головы. — За всеми или только за мной?

Марат увидел, что Гаврила и Борис прислушиваются к ее голосу, и готов был дать руку на отсечение, что Гаврила при этом противно скалится.

— За красивыми женщинами всегда приятно наблюдать.

С переднего сиденья послышался короткий смешок, который немедленно затих.

— Спасибо, — поблагодарила его Ирина. — Может, хотя бы намекнете, что ожидает меня впереди.

— Только Аллах знает. — Гаврила повернулся к Ирине и широко улыбнулся.

Этим философским изречением он значительно разрядил атмосферу, сделав ее менее напряженной. Ирина не смогла не улыбнуться в ответ, уж очень комично выглядело его лукавое шутовское лицо. Он был похож на прохвоста, всегда знающего, когда и что сказать, при этом не испытывающего никакого стыда за свою бесцеремонность. Однако Ирина не уловила истинного значения его слов, так как не имела понятия о том, что отец Марата был мусульманином. Упоминая имя Аллаха, безбожник Гаврила имел в виду племянника Никлогорского, чем вызвал улыбку Бориса, оценившего тонкость шутки приятеля.