Карулин с отвращением посмотрел на него и вышел из кабинета выполнять просьбу. Заимис поднялся и открыл окно, впуская свежий воздух в кабинет. Он с наслаждением ощущал вечернюю прохладу и постепенно трезвел. С каждой секундой мысли его все больше прояснялись, в голове начало созревать решение, которое должно было улучшить ситуацию. Нет, оно ее кардинально изменит!

— Решил научиться летать? — услышал он голос Карулина, метнулся к столу и принялся перекладывать бумаги, в беспорядке разбросанные по всей поверхности.

— Кофе, — напомнил Карулин, с интересом наблюдая за его действиями. — Что ты ищешь?

— Предложение.

— Руки и сердца? — пошутил Карулин.

— В точку, — ответил Заимис, снял пиджак и бросил его в кресло. — Как жарко! Ищу предложение о продаже компании.

— «Kardo Development» желает приобрести «IrVi Group»? — усмехнулся Карулин.

— Очнись! — воскликнул Заимис. — Неужели ты думаешь, что я продам компанию Бурмистрову?!

— Кому же тогда? — вкрадчиво поинтересовался Карулин и почесал толстую шею, по которой пробежали мурашки.

Интуиция его не подвела. Вот он, форс-мажор! Жора проявил усердие и находчивость в самый неподходящий момент.

— Есть одно заинтересованное лицо, — Заимис продолжал просматривать бумаги. — Цену предлагают приличную. В крайнем случае, я выставлю компанию на торги. Мне она не нужна. О! Кофе! — наконец заметил он чашку. — Спасибо, Вадим.

Карулин в замешательстве смотрел на его суетливые движения и отчетливо понимал, что заявление о продаже «IrVi Group» — не просто пьяные разговоры. Алкоголь подтолкнул Георгия к принятию важного решения. Карулин тихо вышел за дверь, зная, что увлеченный новой идеей Заимис не обратит внимания на его отсутствие.

Отойдя на приличное расстояние от кабинета, он набрал номер и тихо рассказал собеседнику о планах Георгия.

— Тогда начинай, — получил он приказ. — Жду тебя на месте.

Карулин вернулся в кабинет. Незаметно он достал из-под пиджака пистолет, подошел к Заимису сзади и ударил его рукоятью по затылку. Георгий рухнул на стол, выронив бумажку с именем покупателя. Карулин смял ее и сунул в карман, подхватил потерявшего сознание Заимиса под руки и потащил к лифту.

В это время суток здание охраняли трое охранников, но сейчас двое совершали обход здания, а один находился внизу, наблюдая за происходящим на этажах по мониторам. Карулин пронес мимо него бесчувственное тело Заимиса.

— Помочь, Вадим Анатольевич? — услужливо спросил охранник, выйдя из-за стойки администратора.

— Не нужно, Антоха, сам донесу. Вот и такси приехало, — он указал подбородком на машину, стоявшую у входа с включенными фарами. — Лучше открой центральные двери, но так, чтобы милиция сразу не приехала, подумав, что у нас произошло ограбление.

— Сейчас сделаю, — молодой, приятный на вид охранник метнулся к компьютеру. — Засиделись вы.

— Да, пожалуй, переборщили. — Карулин чуть пошатнулся, изображая захмелевшего человека. — Завтра мы с Георгием Юстиновичем оба будем мучиться от похмелья… Ты, Антон, помалкивай о том, что видел.

— Конечно, — заискивающе произнес парень. — Готово. Дверь открыта.

— Э-э, — замычал Заимис и приоткрыл глаза.

— Жора, ты едешь домой, — быстро заговорил Карулин, не давая ему возможности вставить слово.

Он поставил Заимиса на ноги, подвел его к машине и усадил в салон. Сидевший на заднем сиденье мужчина, поняв, что Заимис сейчас начнет сопротивляться, быстро ударил его по голове, и тот мгновенно затих, повалившись ему на колени. Карулин втиснулся в салон и отдал короткие указания. Водитель тронулся с места, увозя Заимиса от офиса «IrVi Group».

Ирина посмотрела на листок с номером, который ей дал Михаил Андреевич, и задумалась. Она больше не узнавала себя, свою жизнь… Казалось, она наблюдает за собой со стороны и не понимает, что происходит, настолько странным и запутанным все это выглядит…

Те мгновения, когда она гуляла с отцом по набережной Брайтона, смеялась над шутками Таисии, и многие другие дорогие ее сердцу воспоминания постепенно забывались. Иногда Ирина зажмуривалась, воскрешая в мыслях образ отца, но он быстро таял в какой-то дымке, и, как она ни пыталась вызвать его вновь, ничего у нее не получалось.

Ирина подумала о Людмиле. В отличие от внезапной кончины отца, смерть матери не вызвала у нее особого удивления, в особенности когда Артур сообщил, что она была пьяна в момент падения. И все же Ирине было невыносимо горько оттого, что ее мать умерла такой молодой и несчастной. Ирина сожалела о ней и о том, что их отношения не были похожи на те, какие складываются у любящих друг друга людей. Но она также понимала, что, если бы Людмила не упала с лестницы и не сломала себе шею, — ничего не изменилось бы. Она продолжала бы пить, а сама Ирина никогда не пошла бы на сближение, потому что не испытывала в этом нужды.

За последние месяцы жизнь Ирины настолько изменилась, что казалась ей нереальной и страшной. В ней не было постоянства, и каждый ее день мог стать последним. Никогда Ирина не думала, что она окажется в самой гуще событий и что роль ее в них будет до обидного маленькой. Если бы дед знал все подробности, он наверняка сказал бы, что она — пешка в этой игре. Тот, кто ведет игру, передвигает ее, Иру, по шахматной доске, куда пожелает, и, не задумываясь, уничтожит, потому что пешек никому не жалко. Она оказалась между двумя армиями: с одной стороны — Михаил Андреевич, с другой — неизвестный ферзь, не менее могущественный, чем Никлогорский, и, пожалуй, намного более опасный, потому что он уничтожил уже много фигур, так и не обнаружив себя.

— Ира, — услышала она голос деда. — К тебе пришел Дмитрий.

— Уже иду. Спасибо.

Она вышла из комнаты, подошла к Дмитрию и подставила ему щеку для поцелуя. Он послушно коснулся ее губами и отступил.

— Готова? Выбирай место, где мы сможем поговорить.

— Прогуляемся? — улыбнулась Ирина.

— Твои запросы, как всегда, невысоки. — Дмитрий улыбнулся в ответ и открыл перед Ириной дверь.

Она задержалась на пороге, потом вернулась к профессору в кабинет и с нежностью произнесла:

— Дедушка, я скоро вернусь. А потом ты начнешь учить меня играть в шахматы.

Алексей Лазаревич просиял:

— Конечно, дорогая!

— Никуда не выходи, — предупредила она деда, послала старику воздушный поцелуй и вернулась к Дмитрию, терпеливо ожидавшему ее у открытой двери. — Идем, мой верный кавалер.

— Досадно. Раньше я был любимым, а сейчас превратился просто в милого веселого сопровождающего.

Взявшись за руки, они гуляли по улице и со стороны производили впечатление любящей пары. Внешне Ирина была спокойной, но внутри вся дрожала, не будучи в силах избавиться от мысли, что Дмитрий, возможно, ведет двойную игру. Также она знала, что, пока она находится на виду у людей, с ней ничего не случится. Во всяком случае, если ее и должны убрать, то сделают это в другом месте. Она искренне просила бога, чтобы все эти подозрения оказались напрасными и ее друзья не были замешаны в преступлениях, описанных Михаилом Андреевичем.