— Выглядит фантастически, миссис Сьюэлл. Хоть я и не охотникдо мяса, запах просто изумительный. Это ведь розмарин?

Мама зарделась.

— Спасибо! Так приятно, что ты узнал приправу. И прошу тебя,зови нас Сара и Марк, без всяких «мистер» и «миссис». — Она шутливо стиснуларуку мужа. — А то мы чувствуем себя стариками.

— А вы и есть старики, — хихикнула Лорел.

Мама подняла бровь.

— Довольно, юная леди.

— Так что, Тамани, каково это — быть стражем?

— Ну...

— Марк, не приставай с разговорами о работе. У нас праздник!

— Да я не против, — сказал Тамани. — Я обожаю свою работу.По сути, это моя жизнь, в праздники и в будни.

Папа засыпал его вопросами о работе стража, о детстве вАвалоне, об их еде. Потом он перешел к экономике в Королевстве фей, и Таманирастерялся окончательно. Когда мама наконец подала пирог, Лорел уже сидела какна иголках. Тамани не съел и половины того, что ему положили, хотя положили нетак уж много. Лорел мечтала под любым предлогом вытащить его из-за стола, покапапа не спросил еще что-нибудь о ВВП Авалона или политической системе.

— Дай парню поесть, — нахмурилась мама, передавая папеогромный кусок тыквенного пирога со взбитыми сливками. Для Лорел и Тамани онаприготовила два небольших блюдца сорбета из мороженых фруктов.

— Обычно после десерта мы смотрим фильм, — снова обратилсяпапа к Тамани, — Составишь нам компанию?

— Вообще-то мы с Тамани собирались погулять, — вмешаласьЛорел. — Как раз застанем конец фильма.

— О, и я не прочь пройтись, — сказал папа, поглаживая живот.

Лорел со стоном закатила глаза. Ох, эти родители! СхвативТамани за руку, она почти что силой потянула его к двери, торопясь сбежать,пока больше никто ничего не сказал.

— Не терпится побыть со мной наедине? — подмигнул Тамани,когда дверь закрылась.

— Не могла себе представить, что все выйдет так глупо.

— Глупо? — искренне удивился он. — Я бы не сказал. Ну развечто поначалу. Но с новыми людьми всегда так. Поверь, все было гораздо менееглупо, чем я ожидал. Они классные.

Они бесцельно шатались какое-то время, пока Лорел не поняла,что ноги сами несут ее к школе. Вместо того чтобы свернуть, она направилась кфутбольному полю и полезла на трибуны. Оказавшись наверху, она схватилась заперила, подставив лицо и волосы ветру. Тамани замешкался, но потом забралсяследом.

— Жать, что у тебя все так вышло, — сказал он, не глядя наЛорел. — Я не рассчитывал на приключения, когда стал стражем. Некоторые досамой смерти не видят ни одного тролля. Ты должна была жить обычной жизнью встаром доме, вернуться в Авалон, когда унаследуешь землю, и... тогда моя работабыла бы совсем простой.

— Джеймисон говорил то же самое. — Лорел взглянула на Таманичерез плечо. — Что я жила бы обычной человеческой жизнью, а потом вернулась вАвалон. Наверное, ничего не бывает так просто, как мы надеемся.

— И дело не только в троллях. Неужели феи рассчитывали, чтоона уйдет из мира людей, не оглядываясь и не сожалея?

— Это правда, — согласился Тамани, — и все-таки я не теряюнадежды.

Он придвинулся ближе, оперся на перила и, помедлив, приобнялЛорел и накрыл ее руку своей.

Лорел понимала, что надо бы отстраниться, но не могла. Нехотелось. Надоело сдерживаться! Она застыла, наслаждаясь прикосновением Тамани— живительным, словно свежий ветер.

Все было так естественно, что она не сразу заметила, как онприжался щекой к ее шее, затем коснулся ее губами. Он осыпал Лорел нежнымипоцелуями, словно умоляя девушку повернуться к нему и позволить сделать то,чего он безмолвно ждал. У Лорел перехватило дыхание. Тамани опустил руку ей наталию и мягко развернул девушку к себе. Он поцеловал ее в уголки рта и,вздохнув, приник губами к ее губам.

Собрав последние крохи самообладания, Лорел прошептала:

— Я не могу.

— Почему? — спросил Тамани, прижимаясь лбом к ее лбу.

— Просто не могу. — Она отвернулась.

Но он взял ее за руки и снова притянул к себе, глядя вглаза.

— Не обманывай, — ласково проговорил он. — Я сделаю все, чтоты скажешь. Просто хочу знать почему. Почему ты так скованна?

— Я дала себе обещание... что-то решить. Когда мы целуемся,я не в силах думать. Мне нужна ясная голова.

— Я не прошу тебя принимать решение. Просто хочу тебяцеловать. — Коснувшись ее шеи, он прижал ладонь к ее щеке, — А ты хочешь меняпоцеловать?

Она еле заметно кивнула.

— Но...

— Ну так целуй. И завтра я ничего не потребую. Иногда, —добавил он, касаясь пальцем ее губы, — поцелуй — это просто поцелуй.

— Я не хочу морочить тебе голову, — слабым голосомотозвалась Лорел.

— Знаю. И рад этому. А сейчас мне все равно. Даже если тыбольше никогда меня не поцелуешь — у нас есть этот день, — шепнул он, согреваяее своим дыханием.

— Я не хочу сделать тебе больно.

— Разве это может быть больно?

— Сам знаешь. Ты возненавидишь меня завтра.

— Я не способен тебя ненавидеть.

— Это не навсегда.

— Я не прошу навсегда, — сказал Тамани, — Только сейчас.

Лорел исчерпала все доводы. Ну, почти все. Но они не имелисмысла, когда его руки крепко обнимали и ласкали ее, а губы манили к себе. Онанаклонилась и ответила на зов.

Домой они возвращались в приподнятом расположении духа.Правда, хорошее настроение не помогало Лорел привести в порядок волосы.

— Почему ты не носишь в кармане расческу, как нормальныйпарень? — спросила она, тщетно пытаясь распутать узлы пальцами.

— Разве я когда-нибудь давал повод считать себя «нормальнымпарнем»?

— Один-ноль. — Лорел шутливо ткнула его в живот.

Он сгреб ее в охапку, прижав руки к туловищу, и закружил ввоздухе, несмотря на протестующий визг. Тамани изменился: таким беззаботным онаего давно не видела. Пожалуй, с того дня в Орике. Она долго была сосредоточенана себе, а ведь Тамани вся эта история вымотала не меньше. Зато сегодня, нацелый час позволив себе расслабиться и быть собой, оба наконец-то смогли какследует отдохнуть. Лорел опасалась, что ее настигнет привычное чувство вины,однако ничего подобного не ощутила.

— Спасибо, что помог причесаться, — выдохнула она, ловя ртомвоздух.

— Думаю, это гиблое дело.

Тамани поставил ее на землю.