— Тебя не было на ужине, — расчесывая волосы, сказала я.

— Я там была, — отозвалась призрачная мара, горько вздыхая. — Просто предпочла остаться невидимой и для тебя, чтобы ты не отвлекалась.

— А ты так умеешь?

— Оказывается, да. — Марэя опустилась на кровать (правда, перина под ней не промялась) и, скрестив на груди руки, обиженно произнесла: — Меня очень задели слова короля! Он считает нас бессердечными убийцами, а ведь сами-то земные ничем не лучше. И даже хуже! Среди них есть такие — зовут себя морскими охотниками — которые выманивают мар и убивают. Или продают в рабство. Таким же, как и они, земным чудовищам.

Я опустилась рядом с марой:

— Увы, зло есть везде: и в воде, и на земле. Мне жаль, что люди и мары враждуют. А Рассарх заблуждается. Уж я-то точно не топила его корабль. Я ведь его тогда спасла.

— Получается, что зря! — буркнула призрачная русалка.

Я покачала головой:

— В тебе сейчас говорит обида, Мари. Но я знаю, ты не желаешь ему зла. Ни ему, ни другим земным. У тебя добрая, светлая душа.

— Может, и не желаю, — нехотя признала мара. — Но мне все равно очень хочется его проучить! И я даже знаю как…

— Ох, Мари, — начала было я, собираясь отговорить ее от затеи, какой бы она ни была.

Но мара меня перебила:

— Нет, выслушай! Я придумала, как забрать Сердце океана!

— Придумала, как попасть в хранилище?! — взволнованно выдохнула я.

— Не совсем. — Марэя коварно заулыбалась. — Рассарх сам отдаст тебе перстень, а потом даже не вспомнит об этом. Нам потребуется одно зелье. Я помогу тебе его приготовить. Понадобится неделя или чуть больше на это. Король его выпьет и на несколько часов станет послушной марионеткой в твоих руках. В наших руках!

— Но я никогда не готовила никакие зелья, — с сомнением протянула я.

И подумала: «Не хватало еще отравить короля!»

— Не бойся, — отмахнулась от моих слов мара. — Со мной у тебя все получится.

— А если оно не подействует? Ну мало ли, он же король. Может, на нем охранка какая. Против как раз таки всяких колдовских снадобий.

— Это точно подействует, — самоуверенно заверила меня Марэя. — Мачехин рецепт. А она позаимствовала его у сестры, величайшей колдуньи — Эльберги!

— Жена сейна и морская колдунья сестры? — Я чуть не поперхнулась воздухом.

— А ты разве не знала? — удивилась мара.

— Даже не предполагала…

— В общем, если у тебя нет других вариантов, как забрать Сердце океана, предлагаю остановиться на этом, — деловито подытожила русалка.

Я поджала губы. Других вариантов у меня не было. А единственная появившаяся было идея приказала долго жить. И все из-за вранья Нахрефата и нелюбви Рассарха к хвостатым.

— Будем готовить зелье, — вздохнула соглашаясь.

— Ну вот и замечательно, — просияла мара.

Рассарх Санторский

Доран явился к нему спозаранку, впрочем, Рассарх уже был на ногах. Вернее, он даже не ложился. Как можно спать, когда голова готова взорваться от мыслей! Всю ночь он думал о посланнике, нежданно-негаданно нагрянувшем в Асканию со странным предложением руки и сердца для юной принцессы. Этот титул Мельера носила номинально, потому как являлась не родной сестрой короля, а всего лишь его кузиной. Фертан Четвертый мог подобрать для себя куда более выгодную партию, породниться с тем же Мансом, с правителем которого много лет водил тесную дружбу. У того как раз три дочери на выданье — выбирай любую. Но Фертан почему-то возжелал именно Мельеру. Пленился ее красотой? Принцесса была, бесспорно, красива, но вряд ли именно это подвигло короля отправить в Сантор своего посланника.

Эмерика де Мартена.

О его сиятельстве ходило немало слухов. Он был не просто посол Глахарры — личный советник короля, негласно его правая рука. Умный, хитрый, изворотливый. Жестокий. Граф постоянно менял любовниц. Не то потому, что они ему быстро надоедали, не то потому, что сами от него сбегали из-за его странных привычек и пристрастий. Одной из пассий де Мартена была близкая подруга Клариссы. Рассарх пытался вспомнить, что де Бальмен рассказывала ему о той девушке. Вроде бы она была по уши влюблена в графа и долго терпела его издевательства. Пока не помутилась рассудком и де Мартен не отправил ее обратно в Сантор, к родственникам.

А теперь в его поле зрения оказалась Мари.

Стоило представить ее рядом с графом, как у Рассарха начинали чесаться кулаки. Почему именно она? Какого крака она ему понадобилась?! Простушка из Триуста. Невеста рыбака.

Впрочем, Рассарх уже давно не считал Мари простушкой. Вчера она довольно уверенно держалась за столом. Да, была напряжена, да, нервничала, но безошибочно знала, какой столовый прибор нужен для какого блюда, и поддерживала беседу совсем не как девушка из провинции. Вела себя как аристократка, почти королева.

Рассарх беззвучно выругался. Следовало тогда отвести ее к Искре, пусть даже и силой. Следовало!

Но он этого не сделал.

Девушка-загадка. Девушка-наваждение. От нее ему уже, кажется, не было спасения. Раньше он ревновал ее к тому увальню-рыбаку, а теперь, стоило только подумать, что она сейчас находится в одних покоях с посланником Глахарры, как глаза застилала пелена ярости.

Хотелось тут же отдать приказ вышвырнуть графа за ворота, а Мари привести к нему, чтобы… Чтобы что? Вернуть ей должность помощницы? Сделать своей любовницей? Рассарх понимал, Мари на эту роль никогда не согласится. Чувствовал, что она достойна большего, но… большего он дать ей не мог. Она упустила свой шанс, когда отказалась отправиться в храм.

А может, это он упустил свой.

— Выглядишь неважно, — заметил ле Крон, проходя в личные покои его величества — просторную, смежную со спальней комнату, по которой король беспокойно метался всю ночь, словно загнанное в клетку животное.

— Ты тоже сегодня не красавец, — усмехнулся Рассарх, поднимая на друга взгляд.

Было видно, Доран тоже не сомкнул глаз и тоже наверняка всю ночь боролся с искушением пойти и пристрелить иноземного гостя.

— Я не передумаю, — твердо сказал Рассарх. — Я не стану жертвовать счастьем Мельеры, как и твоим, ради чужой прихоти.

— А если это повод? Повод, чтобы начать войну? — обеспокоенно спросил ле Крон.

— Если Глахарра захочет начать войну, она ее в любом случае начнет. Найти предлог несложно.

Капитан королевской гвардии кивнул, а потом чуть слышно выдохнул, испытав облегчение.

— Я вот зачем пришел… Вернулись мои люди из Триуста. Ничего интересного узнать о неали Омон не удалось. Родилась и выросла в семье кожевника, рано осиротела. Ее мать приходится дальней родственницей отцу рыбака, за которого Мари собирается замуж. Три года назад она покинула Триуст и перебралась в Нарт. А оттуда, я так понимаю, переехала уже сюда, к жениху, — выделил последнее слово Доран, как до этого не поленился выделить злосчастное «замуж».