Никто не видит, сказал я себе. Темно, а к ребятам я спиной.

Еще два шага, и я оказался в воде по грудь. Теплое,скользящее тепло. Я задрожал от удовольствия.

— Пошевеливайся! — крикнул Руди. — Дева уже плывет к тебе!

Я оглянулся с сердитой мордой, злясь, что он перебилнастроение. Они с Коди стояли у берега бок о бок.

— Мог бы уже бросить меня пугать, — сказал я. — Ты простохочешь, чтобы я сдрейфил?

— Она слишком для тебя хороша, мешок жира!

— Ха! Кажется, она думает по-другому!

Вода уже доходила мне до плеч, а потому я оттолкнулся ипоплыл. Как я уже сказал, я не чемпион мира. И кроль у меня такой, что лучше несмотреть. Зато в брассе толчок нормальный. Это не так быстро, как кролем, номожешь доплыть, куда хочешь. И при этом не выдохнуться. А еще видно, кудаплывешь, когда голову поднимаешь.

А больше всего мне нравилось ощущение скользящей по тебеводы. Теплая жидкость облизывает тебя во всех местах.

То есть это когда на тебе ничего не надето.

Даже боксерские трусы. Они облегали мне бедра, стискивая,стесняя движения. Даже не позволяли достаточно развести ноги в хорошем толчке.

Подумал я было их снять, но не решился.

Как бы там ни было, а нельзя сказать, что они сковывали меняполностью. Из ширинки торчал, и мне так нравилось, что он снаружи и вода егогладит.

А еще больше это заводило меня из-за Девы.

Из-за риска.

Показать ей приманку.

Дразнить ее приманкой.

Не потому, что я хоть на минуту поверил в эту чушь насчетДевы, которая топит мужиков и отгрызает у них довески. Коди точно сказал:фигня. Но сама мысль об этом меня заводила.

Понимаете?

Я в нее не верил, но мог бы ее нарисовать. Перед моиммысленным взором она висела во тьме футах в десяти подо мной, и голова ее быламне примерно на уровне пояса. Она была голая и красивая. Вроде Эшли или Лоис. Иона была здесь, дрейфовала на спине; она не плыла, но не отставала от меня.

Темнота — ерунда; мы друг друга видели. Кожа у нее былатакая бледная, что светилась. И она улыбалась мне снизу вверх.

И медленно начала всплывать.

Плытькприманке.

Я видел, как она скользит ко мне. И я знал, что она несобирается кусать. Ребята не так поняли. Она будет сосать.

Я плыл брассом, представляя себе, как Дева всплывает иприсасывается ко мне. Ребята мне рассказали эту историю, чтобы напугать. И такида, напугали. Но разум — интересная штука. Он может все перевернуть. Ментальныйфокус, ловкость рук — и отгрызающий штыри зомби превращается в соблазнительнуюнаяду.

Но я велел себе перестать о ней думать. Все остальное —сексуальная история с ночью выпускного бала, голая Эшли, ощущение теплой воды —так меня завело, что меньше всего мне нужно было представлять себе в воде подсобой Деву, обнаженную и готовую сосать.

Надо подумать о чем-нибудь другом.

Что я скажу Эшли?

Я на секунду испугался, но тотчас же понял, что ничегоговорить вообще не надо будет. По крайней мере сразу. Если ты плывешь на островна свидание с голой девчонкой, меньше всего от тебя нужны будут речи.

Я поднял голову и увидел свет фонаря. Он все еще был средидеревьев рядом с берегом.

Уже полпути я проплыл.

ВступаешьнатерриториюДевы.

Ага.

Давай, милая, возьми.

— Кончай бултыхаться и давай вперед! — крикнул Рули.

Ага.

— Она тебя сейчас схватит! Я не шучу! — заорал Коди.

Коди?

НоонженеверитвДеву. Чегоонменяподгоняет?

— Шевелись! — орал Коди. — Веселее!

Я сказал себе, что они пытаются меня напугать.

Им это удалось.

Вода вдруг перестала быть теплой и ласковой; меня пробраладрожь. Я был один посреди черного озера, где тонули люди, где таились сгнившиетела, где Дева после сорока лет могла быть не мертвой, охотница с острымизубами, разложившаяся до костей и одержимая только жаждой мести и страстьюотрывать члены.

Он у меня сжался, будто хотел спрятаться.

Хотя и знал, что никакая Дева за мной не охотится.

Я поплыл изо всех сил. Хватит брасса. Я устроил бурю, колотяногами, как бешеный, крутя руками, как ветряная мельница. Сзади что-то кричали,но за поднятым мной шумом я ничего не слышал.

Подняв голову, я проморгался.

Уже недалеко.

Ядоплыву! Ужепочтидоплыл!

И тут она меня коснулась.

Кажется, я крикнул.

Я пытался вырваться из ее рук, а они скользнули по плечам,ногти царапнули грудь и живот. Больно не было, но по коже побежали мурашки. Ябросил плыть и потянулся оторвать эти руки от себя, но не успел. Они вцепилисьв пояс моих трусов. Меня сильно дернули, и голова ушла под воду. Откашливаясь идавясь, я перестал пытаться схватить Деву и потянулся вверх, будто нащупываяступени пожарной лестницы, ведущей на поверхность и к воздуху. Легкие горели.

Дева тащила меня ниже и ниже.

Тащила за трусы.

Они спустились до колен, потом до лодыжек, потом слезлисовсем.

Я был свободен.

И рванулся к поверхности. И вынырнул. И стал хватать ртомвоздух. Толкаясь двумя руками вверх.

Повернувшись, я отыскал глазами Руди и Коди, стоявших рядомв лунном свете.

— Спасите! — заорал я. — Помогите! Это Дева!

— Я же тебе говорил! — отозвался Руди.

— Не повезло тебе! — крикнул Коди.

— Ребята, сделайте что-нибудь!

И они сделали. Подняли руки и помахали мне на прощание.

Пара рук из-под воды схватила меня за лодыжки. Я хотелвскрикнуть, но вместо этого сделал глубокий вдох. И тут же меня дернули вниз.

Вотоно! Онаменяпоймала! ОГосподи!

Я закрыл рукой гениталии.