тебе нужна всего лишь определенная последовательность действий, чтобы забрать предмет из тайника. – Она стукнула раскрытой ладонью по столу, показывая, что больше на эту тему вести беседу не собирается. – Давай закроем этот вопрос прямо сейчас, чтобы мне не переживать больше за твою жизнь и здоровье.

– Закроем, – легко согласилась я. – Во-первых, подобную клятву я не буду давать никогда и никому. А во-вторых, я не уверена, что вы претендуете на этот предмет по праву, раз уж моя мама не хотела его вам отдавать.

Глаза Рысьиной сузились, превратившись в тонюсенькие щелочки, верхняя губа поднялась, обнажив зубы, ровные, белые и острые.

– Лиза, я хотела решить этот вопрос по-хорошему, – прошипела она. – Учти, у меня множество возможностей на тебя надавить, но я ни одну из них не использовала. Пока не использовала.

– Неужели? – Я постаралась скопировать ее выражение лица в точности. Уверена, зубы у меня ничуть не хуже. Разве что немного мельче? Так это только пока. – В таком случае у меня будет множество возможностей уходить из-под вашего давления. Все развлечение.

Я насмешливо скривила губы в улыбке, и княгиня не выдержала, зло дернула носом и опять стукнула по столешнице.

– Хомяковы ничего не получат! – неожиданно выдала она.

– При чем тут Хомяковы? – возмутилась я. – Ну женился Петр Аркадьевич на бывшей невесте моего отца, так вам, бабушка, пора про это забыть. Это было настолько давно, что даже дети уже выросли, а вы все никак не можете отойти от давнего поражения. Жить надо будущим, а не прошлым. – Я поднялась, не забыв взять книги по магии. – Мне кажется, вам стоит об этом подумать, но без меня. Мне пора. Уроки, знаете ли, за меня никто не сделает.

– Комната для тебя в главном доме готова. Уверена, уроки там будет делать очень удобно. А если возникнет необходимость, можешь пользоваться библиотекой.

Щедрость княгини поражала.

– Спасибо, но я лучше вернусь к Владимиру Викентьевичу. Оттуда до гимназии ближе.

Я нежно улыбнулась княгине, делая вид, что тронута ее заботой, но собственное удобство для меня важнее.

– В гимназию тебя будут возить. – Княгиня успокоилась, ее губы даже тронуло подобие улыбки. Хищной такой улыбочки, показывающей, что Рысьина что-то задумала. – Моя внучка достойна лучшего.

– Вы обещали меня не удерживать…

– Я и не удерживаю, – усмехнулась она. – Ты вольна делать, что хочешь.

– Что ж, если вы не хотите помочь мне с возвращением к Звягинцеву, пожалуй, я справлюсь сама. До свидания.

Я накинула пальто и направилась к двери, бросив последний взгляд на шкаф с книгами. Дали мне только две, и подозреваю, я очень быстро усвою все, что там написано, а другая возможность получить книги по магии наверняка представится не скоро. Но, увы, в шкафу порыться мне не дадут ни сейчас, ни позже.

– Лиза, ты куда? – встревожилась Рысьина.

– К воротам. Пройдусь до города пешком, подышу свежим воздухом, а то у вас здесь чем-то пованивает. Невыполненным княжеским словом, кажется.

– Вот ведь упертая девчонка, – проворчала Рысьина, но скорее с одобрением, чем с недовольством. – Не торопись, я распоряжусь, чтобы тебя отвезли.

– Прямо сейчас? – уточнила я.

Вместо ответа Рысьина завертела рычажок на телефоне и потребовала немедленно прислать к флигелю машину и отвезти меня в город.

Машина подкатила буквально через пару минут, и доброго отношения родственницы хватило даже на то, чтобы проехаться со мной до главного здания. Возможно, она надеялась, что я передумаю, поскольку поинтересовалась, не хочу ли осмотреть приготовленную для меня комнату. Я вежливо ответила, что, возможно, в другой раз, а на сегодня мне Рысьиных уже достаточно. Можно даже сказать, что случилась передозировка, еще не критическая, но уже близкая к ней. Княгиня насмешливо хмыкнула, но настаивать не стала.

К главному рысьинскому зданию мы подъехали одновременно с экипажем, в котором сидели еще двое представителей клана, отец и сын, прекрасно мне знакомые. Встреча с ними в мои планы не входила, а вот в их, похоже, очень даже. И не только со мной, но и с княгиней.

– Фаина Алексеевна, мое почтение! – обрадованно вскричал Александр Николаевич, приподнимаясь сам и приподнимая шляпу. – Лизонька, как хорошо, что вы с бабушкой помирились. Я всегда говорил: семья – вот что главное в жизни. Семья и клан.

Юрий тоже поздоровался. Похоже, он не испытывал ни малейшего смущения от того, что случилось не столь давно. Казалось, он даже испытывает некоторую гордость, что проник тайно к якобы любимой девушке. На его наглой физиономии была написана только гордость, личная или клановая – кто ее разберет. И смотрел он так, словно я ему уже призналась в любви, и неоднократно.

Шофер открыл перед Рысьиной двери, она важно выплыла из машины и лишь тогда ответила:

– Я тоже рада, Александр Николаевич, что мы с Лизой помирились. В конце концов, не так много Рысьиных, чтобы ими разбрасываться.

– Вот именно, – воодушевился тот. – Я как раз и планировал с вами переговорить по этому поводу.

– А я-то думала, просто навестить меня решили, – ехидно прищурилась Рысьина. – А вы все по делу да по делу. Что ж, Лиза, можешь ехать. Пойдемте, Александр Николаевич.

Она медленно начала подниматься по ступенькам, всем своим видом приглашая гостей последовать за ней.

– Позвольте, Фаина Алексеевна, – всполошился Александр Николаевич, – вы хотите отправить Лизоньку одну?

Вид у него был настолько озабоченный, словно я собиралась не к Владимиру Викентьевичу, а в экспедицию на Северный полюс в компании не слишком адекватных мужчин, после чего от моей репутации останутся одни ошметки, даже если там ничего не случится.

– Не одну, а с шофером. – Княгиня застыла на ступеньках, как памятник себе. И фразу бросила так, словно это было командное указание.

Но уточнение Рысьина ничуть не успокоило:

– Это совершенно неприлично. Будет лучше, если ее сопроводит Юрий. На репутацию девушки из нашего клана не должна падать даже тень.

Княгиня повернулась и вопросительно на меня посмотрела.

– Право, не стоит, – забеспокоилась теперь уже я. – Юрий Александрович наверняка планировал принять участие в беседе, ради которой вы приехали. Не думаю, что компания шофера Рысьиных меня в принципе может скомпрометировать. Клан не принимает на работу кого попало. Поэтому не надо оскорблять работников недоверием.

Шофер оскорбленным не выглядел. Напротив, само предположение, что его компания может оказаться угрожающей для одной из Рысьиных, вдохнула в него самоуважение. Во всяком случае, выглядеть он стал лет на пять моложе, а плечи горделиво расправились. Или это он так показывал, что с ним мне ничего не страшно?

– Лизонька, – укоризненно сказал Юрий, – я полностью доверяю ведение переговоров отцу. Мне в радость проехаться