Ветер, холод, свет звезд в вышине – что может быть лучше для успокоения? Про мальчишек, отправленных мерзнуть на вершину гряды, он забыл, о чем понял, только когда его тихо позвали.

– Мудрейший.

– Трой, ты? Ой, прости, вы, наверное, там уже совсем околели. Скоро ночь. Лиса где потерял? Как поднялся? С часовыми проблем не возникло?

Тигр хмыкнул.

– Я мышью. В тени притаился, когда они люльку спускали. Потом прилип снизу. Едва не упал, пока эти олухи ни шатко ни валко ее обратно тянули. Повисел под настилом чуток, дожидаясь, когда они уйдут греться, и вот я здесь.

– То есть тебя никто не видел?

– Именно, – улыбнулся безухий. – Для того темноты и ждал. Мы-то с Лисом сразу смекнули, что с дозором тем дело не чисто. Нельзя было себя выдавать.

– Дозор? А что с дозором? Это ты про отряд, что вперед выслали дальней заставой?

– Ага. Только никакой они не дозор. С утра за поворотом стоят. Ждут чего-то.

– Или кого-то, – понимая, в чем дело, перебил Яр. – Значит так. Беги срочно к Анике… К советнице императора. Постарайся по пути внимание к себе не привлекать. Расскажи обо всем, а я к Лису. Он все еще на гряде?

– Должен быть. Я ему вторую куртку оставил. Угольков до полночи хватит. Та веревка, что вы нас спускали, на месте – специально на всякий случай проверил.

– Молодец, сынок! Я найду, как спуститься. А теперь бегом в лагерь.

Трой, кивнув, припустил по ступеням – хоть скачет и быстро, а беззвучно ступает, настоящий охотник, – а Яр бросился к левому краю стены, подальше от подъемника и его обслуги.

Слезть по гладким блокам, которые сам друг к другу и подгонял – не под силу было даже ему. А вот по природному отвесу скалы с его выбоинками и трещинками – для Вечного спуститься раз плюнуть. И веревки никакой не нужно. Скоро Яр, никем не замеченный, оказался на дне разлома по ту сторону укрепления. Теперь к Арилу на гору.

Лез быстро, почти что бежал. Небо в тучах – видимость никакая. Со стены не заметят и уж тем более не услышат. Да что там стена. Лис и тот проморгал его приближение.

– Жив тут? – окликнул он парня, сидящего на корточках у тлеющих углей в небольшом углублении.

– Я? – подскочил Арил. – Да. Пока горит, жить можно. Скоро вы.

– Как думаешь, они там еще?

– Должны быть. Не видно, конечно. Но я сижу прислушиваюсь.

– Меня не услышал.

– То вы, а то лошади. Сравнили тоже.

– Тут далеко, мог и промухать. Но ладно. Нам в любом случае вниз – скоро узнаем.

– Да? – удивился Арил. – А залезали зачем? За мной? Я бы до утра так и так дотянул – углей хватит.

– Как я слышал, тут можно спуститься и на ту сторону. Эти где стоят?

– Сразу за поворотом. Лагерь не разбивают, костров не жгут. Или жгут, но, как я, втихаря.

– Значит, ненадолго там. Нужно поторопиться. Уверен, этой же ночью дальше отправятся. Лошадей там много?

– Во-во, – энергично закивал Лис. – Вдвое больше, чем всадников.

– Я так и думал. Ладно, хорош болтать. Хватай лук и цепляйся мне на спину.

Отвернувшись от Лиса, Яр присел на одно колено.

– На спину… – удивился Арил. – Это как так? Зачем?

Пришлось тяжело вздохнуть, как бы давая понять, что спорить с ним сейчас бесполезно.

– Ты во тьме хорошо видишь? Спуститься сам сможешь? И чтобы тихо?

– Э… – протянул парень. – Могу попробовать. Не уверен. Но я буду стараться.

– Не будешь, – сурово приказал Яр. – Ногами за пояс, руками за шею, и, чтобы висел, как заплечный мешок: молча и не дергаясь.

– Я…

– Живо! Мне нужно, чтобы стрелой прикрыл, если что. Иначе бы здесь до утра оставил и сам…

– Хорошо.

Арил накинул на плечо лук – колчан и так уже висел, где положено, и, шагнув к Яру, прижался к его спине, крепко обхватив конечностями указанные места.

На первых шагах Лис еще ерзал, устраиваясь поудобнее, но потом замер мешком, как его и просили. Тяжелый, пудов пять точно будет. Понятно, что такой груз для бессмертного ерунда, но центр тяжести сдвинул – придется приноравливаться. Пошатываясь и тщательно взвешивая каждый шаг, Яр подошел к краю склона. С этой стороны он был круче, и самый лучший маршрут лежал для них наискось, в противоположную сторону от поворота.

Спускаться пришлось лицом к склону, перебираясь из одной ложбинки в другую. Ветер, хлеставший кряж с юга, хорошо глушил звуки, да и камушки с кусками льда-снега, то и дело повсюду скатывающиеся с гряды, помогали, притупляя чужое внимание. Наверняка в отряде восточников есть хотя бы один бессмертный. Эти, как и он сам, и в темноте видят, и слух у детей Бури совсем не людской. Хорошо, что эту часть склона с места, где стоит отряд не разглядеть.

Лис молодец – дотерпел, со спины не свалился. Выбрали закуток, где за камнем сиди – не хочу. До низа шагов двадцать-тридцать. Оставил Арила, дал строгий наказ не вылезать, ждать нужного слова, а сам скользнул за угол. Так и есть – укрылись от ветра под склоном, стреножили лошадей и чего-то ждут, поглядывая в сторону стены. Десяток людей и вдвое больше животных. Праздник, говорите? Ну-ну.

Яр не сомневался, что ждать долго не придется. Ночь уже началась, и вряд ли такое дело задумывалось на двое суток вперед. Вот-вот появится настоящий отряд, что заберет у этих конюхов лошадей и поскачет дальше. Попробует поскакать.

Ну вот и они. Легки на помине. Девять пеших. Значит, один Вечный тут все же есть. А это что? За ними плывет над землей не то плот, не то здоровенная чудная повозка без колес, под завязку нагруженная какими-то ящиками, тюками, досками, палками разной длины и еще непонятно чем. Так и есть – Теннарий ее тащит на вихре. Неплохо подготовились к дальней дорожке. Подошли к своим. О чем-то поболтали, сторожей отпускают, проверяют поклажу. Встречавшие скрылись за поворотом. Все, двинулись!

Ближе, ближе… Пора!

Яр выскочил из-за камня, где прятался, и огненная нить осветила тропу, взвившись на всю длину ввысь.

– Стой!

Всадники натянули поводья, кони заржали, отряд встал, мгновенно разобравшись, что к чему.

– Яр? Ты что здесь делаешь? Опусти меч!

– Эркюль, так нельзя. Теннарий! Пожалуйста, не трогай вихрь – меч гораздо быстрее. Я не намерен шутить.

– Что нельзя? – Дамаран развел руки открытыми ладонями в стороны. – Не делай глупостей, Яр.

– Нельзя самим идти к месту силы, не поведав о