И за все это добро Петя воспылал желанием искалечить или даже убить своего благодетеля?

— Точно он ненормальный! Не просто дурак, а чокнутый. Я это давно подозревала! Небось, если копнуть поглубже, он и на учете в районном психдиспансере состоит. А может быть, даже регулярно там лечится!

К этому выводу все в итоге и пришли. Больной парень! На всю голову больной! Это было решение, которое объясняло поведение Пети. Им все и утешились.

Последний в этом году рабочий день в «Планктоне» закончился, толком не успев начаться. Павел Семенович еще раз поздравил коллег с наступающим праздником. Он даже нашел в себе силы произнести маленькую речь. Она была совсем короткой. И в ней Павел Семенович выражал робкую надежду, что все плохое останется в году уходящем, а в году наступающем будет валиться на них все только самое хорошее, светлое и радостное.

Все сочли эту речь замечательной, хором поздравили начальство и стали потихоньку разбредаться. Задержание Пети, как ни странно, несколько успокоило и примирило коллектив «Планктона» с жизнью. Теперь у следствия имелся хотя бы один подозреваемый. И все были этому только рады.

Подруги тоже поехали по домам. Верочке не терпелось похвастаться своими замечательными туфельками перед родными. А Любочку ждали многочисленные салаты, которые мама неизменно готовила к новогоднему столу.

— Тазик «оливье» — это уж обязательно, — деловито рассуждала она, провожая еще рано утром дочь на работу. — Мисочек пять «селедки под шубой». Ну, и «мимозы» можно пару салатничков. Как думаешь, пары салатничков с «мимозой» нам хватит?

— Можно и меньше. Куда столько?

— Пожалуй, двух маловато будет, — не слушая дочь, продолжала мама. — Надо бы три сделать, тетя Люся первого придет, она «мимозу» очень уважает.

— Мама, тетя Люся и у себя дома «мимозой» так накидается, что у нас и ложки не съест.

Но маму невозможно было остановить. Встреча Нового года оставалась для нее символом всего, что ждет их в следующем году, и прежде всего ей хотелось, чтобы стол в их доме всегда ломился от вкусной еды. Поэтому ежегодно в доме у Любочки в преддверии Нового года начиналось форменное безумие.

Мандарины закупались сетками и ящиками, моментально съедались и закупались по новой. Шампанское выстраивалось длинными шеренгами вдоль стен. И к столу, и на подарки, и просто так, чтобы было. Не обходили своим вниманием и прочие горячительные напитки, хотя и в меньших объемах. Кроме того, закупались десятки банок зеленого горошка, оливок и маринованных огурцов — непременных участников всякого праздничного новогоднего застолья.

А уж тридцать первого начиналась форменная свистопляска. Рубили салаты, запекали в духовке свиную шейку, густо нашпигованную дольками чеснока и ломтиками морковки, испускающую невиданные запахи. Сверху мясо обмазывали смесью горчицы, майонеза и растительного масла, что давало необходимую корочку, которая препятствовала мясному соку вытечь наружу.

— Да, и еще студень! — восклицала мама, пока Любочка пила кофе и чуть было не расплескала от маминого возгласа свою чашку. — Начну его разбирать прямо сейчас, тогда к вечеру он застынет. Постарайся вернуться с работы пораньше, чтобы мне помочь.

И когда Любочка уходила, вслед ей донесся восторженный мамин возглас:

— И обязательно надо будет наделать тех рулетиков с красной рыбой, которые мы у тети Люси пробовали. Помнишь, армянский лаваш, в нем тонко порезанная рыбка, крошка масла и яичко. Все заворачиваем, режем и оп-ля! Восхитительная закуска готова! И зелени! Заверни на обратном пути на рынок, купи свежей зелени!

В общем, раннее возвращение дочери с работы было воспринято мамой с восторгом. Она тут же усадила Любочку крошить вареные овощи с яйцами и курицу на «оливье». Мама признавала несколько рецептов этого салата. Один из них был с картошкой, яйцом, морковью, зеленым горошком и маринованными огурчиками. Но вот только вместо колбасы сюда шла отварная курица. И в этом варианте в салат обязательно добавляли одно-два кисло-сладких яблочка.

Но два яблочка шли на порцию из шести человек. А мама готовила в десять раз больше. Так что и яблок перед Любочкой высилась целая гора. И тазик для «оливье» мама приготовила тот, в котором нормальные хозяйки полощут белье.

— Куда столько?

— Папа поест, ты поешь, я поем. Гости придут, тоже поедят. Пойдем в гости, тоже «оливье» и возьмем. «Оливье» и шампанское с конфетами — лучший подарок на Новый год. Не волнуйся, много точно не будет.

И каким-то удивительным образом мамины салаты всегда съедались. Как это получалось, Любочка не понимала. Вроде бы еды было приготовлено как на роту солдат, а к концу праздников все куда-то девалось. Последним обычно доедали студень, который за это время успевал побывать и хашем, и борщом, а под конец снова становился холодцом.

Мама что-то рассуждала про коржи для «наполеона», которые в этот раз получились у нее не такими рассыпчатыми, наверное, неправильное магазинное сливочное масло виновато. И это напомнило Любочке о еще одной неизменной традиции, на Новый год десертный стол тоже должен был ломиться от всякого рода сладостей. Шоколадные конфеты в наборах и россыпью, шоколадки и обязательно порезанные ромбиками домашняя пахлава и «наполеон».

Любочка обожала мамин «наполеон». Он у нее получался легким, воздушным, а крем был именно таким, какой нужен, легкий и не приторный. Сверху торт посыпали оставшейся крошкой от коржей, перемешанной с сахарной пудрой, что придавало торту особую сладость и прелесть. Но сегодня Любочке было не до сладостей. Все мысли были заняты случившимся в офисе.

Руки Любочки машинально шинковали овощи, но когда дело дошло до яблок, она внезапно воскликнула:

— Стоп! Но кто же тогда убил их всех?

Мама со страху выронила ложку, которой в этот момент смазывала коржи будущего «наполеона». Ее фирменный заварной крем тяжелой кляксой украсил собой пол.

— Люба! — возмутилась она. — Ты зачем меня пугаешь? В такой ответственный момент!

— Ничего, мамуля. Извини.

Но мама уже распереживалась и захотела узнать подробности:

— Кто там убил? И кого?

— Не обращай внимания. Это я кино вчера смотрела. Детектив. На середине заснула, вот теперь пытаюсь понять, кто убийца.

Любочка не проинформировала своих о том, что случилось у них в «Планктоне». Умная девушка знала, что ничего, кроме лишних волнений, это ей не принесет. Поэтому сейчас мама быстро успокоилась и вернулась к своему торту.

— Кстати, а что с тем юношей, с Сашей? Он придет к нам встречать праздники?

Ведь по больному режет! И как некоторые матери умудряются находить самую болезненную точку на теле дочери?

— Вряд ли.

Вид у Любочки был печальным, в полном соответствии с моментом.

— А-а-а… Ну и ладно, — отозвалась мама, явно ничуть не расстроившись.