— Миссис Уайлер, я не уверен, что вам так уж необходимочитать нотации моему сыну, — вступился за своего отпрыска отец. Ну и лицемер!Если б я перекинула этого паршивца через колено и крепко отшлепала по заднице,он бы не возражал, даже приветствовал бы мое деяние. Когда же я захотела, чтобымальчишка вслух признал свою вину, папаша сразу встал на дыбы.

— Я не читаю ему нотации, но хочу, чтобы вы знали, чтопоследние несколько дней нам пришлось очень тяжело. — Отвечала я отцу, нообращалась к сыну. — Сет очень любит свои космофургоны. И вот что я хочу, Хью.Я хочу услышать от тебя, что ты поступил не правильно, поступил нехорошо исожалеешь об этом. На этом мы и расстанемся.

Хью сверкнул глазами. Если бы взгляды убивали, я бы неписала это строки. Испугал ли он меня? Помилуйте. Если уж ранжироватьрассерженных детей, то Сет, вернее ПММ, любому даст сто очков форы.

— Миссис Уайлер, вы считаете, что это необходимо? — пожелал знатьХобарт-старший.

— Да, сэр. И нужно это скорее вашему сыну, чем мне.

— Папа, я должен это говорить? — заверещал маленькийпоросенок. Он все еще сверлил меня взглядом из-под заляпанных жиром очков.

— Да, скажи то, что она хочет от тебя услышать, — ответилпапаша. — Горькое лекарство лучше пить одним глотком. — Затем он похлопал сынапо плечу. Мо, злая она, настоящая сука, но мы должны выполнить ее желание.

— Я-поступил-не правильно-я-поступил-нехорошо-я-извиняюсь, —протараторил мальчишка. При этом он испепелял меня взглядом. Какие там слезыили дрожь в коленках. Я подняла голову и увидела, что точно так же смотрит наменя и его отец. Выглядели они ну прямо как близнецы, одного из которыхуменьшили в размерах. Все таки люди — удивительный существа. Приходят, с однойстороны, испуганные, а с другой — в сладостном предвкушении того, что ихраспнут на кресте, как распяли их босса. А вместо этого я заставляю мальчишкупризнавать, что он вор, а это больно, вот они меня и ненавидят.

Но куда существеннее другое. Во-первых, “Парус мечты”вернулся, во-вторых, Хобарты не станут трепаться об этом. Иногда стыд —единственный кляп, который может заткнуть людям рот. А мне придетсяпридумывать, куда мог завалиться космофургон, убеждать в существовании этогоудивительного тайника сначала Сета, потом Херба. Иногда правда небезопасна.

Шаги наверху, в направлении ванной. Он проснулся.Пожалуйста, Господи, не дай мне ошибиться в том, что он не может читать моимысли.

Позже

Какое счастье. Тишина и покой. Кризис позади, потериминимальны (несколько разбитых тарелок да мой прекрасный хрусталь, маминподарок). Сет и Херб спят. Я тоже пойду спать, как только все запишу (вестидневник опасно, учитывая сложившиеся обстоятельства, но, клянусь Богом, это такуспокаивает) и положу блокнот на кухонный буфет, где я его храню.

Сет проснулся до того, как я смогла придумать, каким образомобъяснить ему находку фургона. Поэтому, когда он спустился вниз с опухшими отсна и слез глазами, я просто протянула ему “Парус мечты”. Что произошло потом,трудно описать словами. Лицо Сета раскрылось в радости и изумлении, словноцветок навстречу солнцу. Ради такого зрелища, пожалуй, стоило и помучатьсянесколько дней, В этом счастливом взгляде я увидела их обоих, и Сета, и ПММ.ПММ радовался возвращению космофургона, а Сет, как мне кажется, по другойпричине. Возможно я ошибаюсь, возможно, нахожу в нем то, чего нет, но я думаю,правда на моей стороне. По-моему Сет радовался, зная, что теперь ПММ от насотстанет. Пусть и на короткое время.

Бывали моменты, когда я думала (не зря же меня учили вколледже), что ПММ — одна из сторон личности Сета, аморальная сторона, которуюпоследователи Фрейда называют “ид”, но теперь уверенности в этом у меня нет. Явсе думаю о той последней поездке Гейринов по стране, когда застрелил Билла,Джун и двоих старших детей. А также о советах, которые в юности давал нам отец,сначала Биллу, а потом мне, перед тем как мы получили водительскиеудостоверения. Речь шла о том, чего делать нельзя ни при каких обстоятельствах:не ездить со спущенным колесом, не садиться за руль выпивши, не подсаживатьпопутчиков.

Может, дело в том, что Билл подобрал в пустыне попутчика,даже не зная об этом? И этот попутчик все еще едет в мозгу Сета? Безумная идея,но я заметила, что большинство безумных идей возникают поздно вечером, когдадом затихает и все спят. К тому же безумная — не синоним неверной.

Так или иначе, поскольку на сложную ложь времени у меня нехватило, я ограничилась простой. Сказала, что нашла космофургон в подвале, кудаспустилась за мешочком для сбора пыли, какие стоят в пылесосе. Разумеется,подвал мы тоже осматривали, но я сказала, что фургон завалился за лестницу. Сетне задал ни единого вопроса (для него, как я поняла, местонахождение фургонаособого значения не имело, он радовался тому, что игрушка вновь при нем, норассказывала я все это не столько Сету, сколько ПММ). Херб лишь спросил, какимобразом “Парус мечты” мог оказаться в подвале? Действительно, Сет никогда тудане ходит, думает, что там живут какие-то бяки, и Херб это знает. Я ответила,что понятия не имею, и (чудо из чудес) на этом тема была исчерпана.

Весь вечер Сет просидел в “берлоге” на своем любимом стуле с“Парусом мечты” на коленях, как маленькая девочка со своей любимой куклой.Смотрел телевизор. Херб приобрел кассету в видеосалоне. Какой-то старыйчерно-белый фильм, но Сету он очень нравится. Вестерн (естественно) концапятидесятых годов. Сет уже дважды смотрел его.

Одну из главных ролей исполняет Рори Колхаун. Называетсяфильм “Регуляторы”.

19 июня 1995 г.

Думаю, у нас неприятности.

Сегодня утром пришел Уильям Хобарт. Он был в ярости. Хербуехал на работу за двадцать минут до его появления, слава Богу, а Сет в этовремя играл во дворе.

— Я хочу задать вам вопрос, миссис Уайлер, — начал он. — Выили ваш муж имеете какое-либо отношение к тому, что произошло с моимавтомобилем этой ночью? Достаточно “да” или “нет”. Если “да”, то лучше сказатьоб этом прямо сейчас.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответила я, иискренность моего голоса его убедила, потому что он заметно успокоился.

Мистер Хобарт подвел меня к тротуару (я пошла с радостью:чем дальше от Сета, тем лучше) и указал на подъездную дорожку у своего дома,ниже по улице. Ездит он на внедорожнике с приводом на все четыре колеса, вродебы “эксплорере”. Он и стоял на подъездной дорожке, все колеса были спущены, астекла разбиты, включая лобовое и большое заднее.

— Господи, какой ужас. Я очень сожалею. — Я действительносожалела, но не по тем причинам, о которых он мог подумать.

— Прошу прощения за ложное обвинение, — отчеканилХобарт-старший. — Я, собственно, подумал… игрушка, которую взял Хью… если вывсе еще сердитесь…