– Заходите, заходите, так похолодало! Жаль, что господин мэр не научился до сих пор влиять на погоду…

Таласс хмыкнул:

– Кто его знает, может, снег потому пошел, что он опять в ночи играл на скрипке.

– А он играл?

– Понятия не имею. Я приехал поздно.

– Ну и ладно, ну и ладно. Осмелюсь предложить вам завтрак. Разделите со мной скромную трапезу ремесленника?

При мысли о горячем завтраке у Хью потекли слюнки. Он успел основательно подмерзнуть за время прогулки, а кофе кончился несколько переулков назад. Тем более, он помнил, что мистер Гласс варит отличное какао.

Таласс, как выяснилось, не имел ничего против – позволил усадить себя и Хью за небольшой деревянный стол, и спокойно наблюдал за суетой мистера Гласса, стремящегося накрыть на стол и одновременно привести себя в порядок.

В ожидании завтрака Хью принялся рассматривать посуду: тарелки были из зеленого стекла с золотыми разводами, чашки – синими, а ложки из сверкающего металла. Вид посуды напомнил о подаренной чашечке, лежащей у него в кармане. Хью до сих пор ничего из нее не выпил! Обязательно надо выпить чаю… или даже раздобыть вина!

– Таласс, – позвал он, – а в Марблите есть вино?

– Вино? Конечно, мой дорогой. У меня дома превосходные запасы. Если хочешь, вечером разделим по бокалу.

– Хочу! – восторженно крикнул Хью.

– Неужели какао невкусно? – озабоченно спросил мистер Гласс.

– В таком случае, молодой человек, я все-таки позволю себе вам его предложить!

И он поставил перед Хью кружку, доверху наполненную сладким какао с воздушными зефирками – совсем как при первом знакомстве.

– Итак? – дождавшись, пока гости утолят первый голод, спросил мистер Гласс. – Мастер Таласс? Я знаю, что просто так вы не приходите…

– Друг мой, ты как всегда проницателен. Видишь ли, мастер Хью пока не знает, чем хочет заняться в Марблите. Но у тебя ему вроде бы понравилось, потому в первую очередь он задумался о профессии стекольщика. Весьма важное ремесло в нашем городе, не правда ли?

Мистер Гласс внимательно посмотрел на Хью. Хью поежился под его взглядом – словно бы сделал что-то не то, отчего во взгляде стекольщика виделся упрек.

Впрочем, показалось – Хью моргнул, и во взгляде мистера Гласса увидел снова радушие и доброжелательность.

– Конечно, конечно, – сказал мистер Гласс. – Мастер Хью уже проявлял интерес к моему делу. Ему хотелось знать, как появляется стекло – особенное, моего личного изобретения! Я уже стар, мне, возможно, понадобится подмастерье. И мастер Хью может попробовать свои силы и начать хоть прямо сейчас, после завтрака.

– Прямо сразу? – растерялся Хью.

– И правильно, чего тянуть? – поддержал стекольщика Таласс. – Если у вас не было дел на утро, так может, прямо сейчас и начнете?

– Дела-то есть всегда, вот от тетушки Долл заказ на новые бокалы да тарелки, да еще по мелочи. В лавке всегда какая-то жизнь идет! Но для мастера Хью времечко найдется. Что, попробуете сегодня сделать, например, бусины для оплаты? Бусин никогда не хватает, все время требуются новые – ведь такие маленькие, теряются, закатываются вечно куда-то, а то и просто в дырки в карманах прячутся. А делать их – одно удовольствие!

– Попробую, – улыбнулся Хью.

Огонь в глазах мистера Гласса оказался заразным.

– Вот и славно, – начал Таласс. – А я пока…

– Таласс, ты тут? – послышался от дверей голос Генриха.

– Ну, вот и… – помрачнел Таласс.

Мистер Гласс нахмурился.

– А он что здесь делает?

– Поговорить ему со мной надо, какие-то новости. Вы идите тогда, а я здесь подожду.

Мистер Гласс неодобрительно покачал головой. Хью заподозрил, что стекольщик тоже недолюбливает Генриха, отчего проникся еще большей симпатией.

– Что ж. Раз надо, так надо. – мистер Гласс принялся убирать со стола. – Мастер Хью, пойдемте, вы знаете куда идти. У нас впереди день веселой работы!

Таласс же допил какао из пузатой чашки и резко поднялся из-за стола.

– Я буду здесь, мастер Хью, мне ведь тоже интересно, – улыбнулся он и пошел к дверям.

Хью успел заметить, как улыбка уступила на лице место мрачному выражению.

– Таласс, ну ты хорош медлить! – неприятно рассмеялся Генрих.

– Не тяни кота за хвост. Есть что сказать – говори, – бросил Таласс.

Хью бросил быстрый взгляд на мистера Гласса. Тот убирал и мыл посуду и не обращал внимания на Хью, поэтому тот осторожно прислушался к разговору, надеясь понять, что так сильно испортило прямо с утра настроение его другу.

Он встал так, чтобы не бросаться в глаза Генриху. Таласса он видел только со спины.

– Я, между прочим, хотел тебе рассказать про дом Леймисса.

Таласс сжал кулаки.

– Дом Роуза? Что с ним?

– Ничего особенного, если не считать того, что кто-то там побывал.

– Что?

– Сколько здесь гостей? Ты уверен, что твой бойфренд не шнырял где ни попадя?

Б-бойфренд?!

– Уверен. К тому же… Никто не пошел бы в его дом. Вокруг него слишком много легенд.

– Ты глупец. Это же легенда. Манящий ужас!

– Гостей трое, – бросил Таласс. – Но с чего ты взял, что кто-то туда залез?

– Калитка нараспашку, дверь тоже. На снегу – следы ботинок. И птицы кричат. На крик я и заглянул, между прочим. Сразу все запер – лишние жертвы нам не нужны. Но…

– Но… Вот как. Кому-то не дает покоя Роуз? Что ж мертвеца не оставят в покое…

Мастер Роуз… Хью удивленно выдохнул. Не тот ли это Роуз, с призраком которого они встретились в доме мэра? Видимо, Таласс о его существовании даже не подозревал.

– В покое! – усмехнулся Генрих. – Это ты называешь покоем? Да в Марблите каждый камень о нем рассказывает, от Кипа и его идиотов-дружков только и слышишь «мастер Роуз то», «мастер Роуз се». Я правда не удивлен, что эти пронырливые негодяи полезли в дом.

– Если они туда и пролезли, то птицы…

– Птицы на месте, все, я их пересчитал. Бр-р-р, ну и работку вы мне подкинули! Зачем вы вообще сделали из его дома птичник?

– Эти птицы его убили! – рявкнул Таласс. – Будет лучше, если они больше никому не причинят вреда.

– Да уж… Но ты бы сходил сам проверил, а? Я человек посторонний, в ваших делах не замешан, мое дело – варить кофе да писать по утрам мемуары, что хотел, то и получил, а? Ты лучше знаешь, что там в том доме. Это ваши с Роузом дела – ты и разбирайся. И, кстати, держи своего бойфренда подальше от этого всего. А то его внешность…