Шарф тоже был синий – приятного пыльного оттенка. Бритт трижды обмотала его вокруг шеи и завязала узлом.

– Я готова! – объявила она.

Гвендолин успела надеть пальто и сапоги.

– Слушай… – Она внимательно осмотрела Бритт с головы до ног. – У тебя такие яркие, приметные волосы. Может, спрячем их под шапочку?

– Может, и стоит. – Бритт тряхнула волосами.

Она терпеть не могла шапки, но если хотела хотя бы минуту оставаться неузнанной…

– Тогда бери.

Гвендолин надела ей на голову белую вязаную шапочку, и Бритт окончательно перестала себя узнавать.

– Идем, – скомандовала Гвендолин и первой вышла за дверь.

Часы на площади показывали три часа дня.

Проходя мимо, Бритт вспомнила, как увидела их впервые – ажурные стрелки, циферблат цвета первого снега, резные цифры – всего каких-то пару дней назад. А уже, кажется, прошла вечность. Волнуются ли Брайан и Ри о ней или решили, что она просто увлеклась, рисует, забыв про все на свете, и рано или поздно вернется? Начнут ли ее искать?

Бритт встряхнулась. Не время и не место для подобных мыслей! Они с Гвендолин должны в первую очередь отыскать потерянных друзей и убедиться, что с ними все в порядке. Потом выслушать, наконец, Роуза! И уже тогда предаваться тревогам и волнениям и думать, как бы исхитриться покинуть город, пока что-то плохое не стряслось.

– Бритт, идем. – Гвендолин легонько коснулась ее руки.

– Да, да, конечно, – кивнула Бритт. – Я просто… задумалась. Знаю, что не время.

Гвендолин посмотрела на часы:

– В прямом смысле не время, да… Пойдем сюда. Не хотелось бы сейчас случайно встретить Долл.

Они свернули за угол дома и оказались на узенькой улочке. Бритт была оглушена: всюду кипела жизнь! Несмотря на то, что на площади еще было тихо, в магазинах уже открывались витрины, и владельцы самых разных ремесленных лавок ждали к себе покупателей. Вот что значит – выходные прошли, и начались рабочие будни. Наверное, они такие даже в самом сказочном городе – рутина, работа. Бритт усмехнулась от своих мыслей.

Гвендолин шла впереди, не оглядываясь, и только коротко отвечала на летящие со всех сторон приветствия. От этого Бритт почувствовала себя неуютно. Здесь же все всех знают! Даже если она вздумает спрятаться – ее тут же найдут. Все эти люди – разве они не глаза и уши господина Дроссельфлауэра?

Наконец, шумная улочка осталась позади, и они свернули в тихий переулок.

– Уф, – выдохнула Бритт, – а здесь всегда так?

– Да, это типичное марблитское утро, – хмыкнула Гвендолин. – В воскресенье все отсыпались и в понедельник уже соскучились по собственным соседям. Я понимаю, почему ты волнуешься, но не надо. Ты со мной. А со мной связываться не любят.

– Потому что считают вас ведьмой? – спросила Бритт.

Гвендолин расхохоталась.

– Может быть, и так! Но хватает и того, что я сестра Роуза.

Она опустила руку в карман и бережно погладила зеркало.

– Зайдем кое-куда? – вдруг спросила она. – Сегодня как-то очень холодно. Хочу взять кофе.

Бритт кивнула. Она и сама начала подмерзать и сама мысль о горячем кофе – особенно если его можно взять с собой – показалась привлекательной.

– Тогда идем сюда. Заодно, может, хозяин кофейни что-то нам подскажет. Он всегда просыпается одним из первых, а спать уходит, когда город давно уже погружается в сон, и все фонари гаснут.

На этот раз Гвендолин выбрала узкие переулки, чтобы дойти до кофейни. Бритт была ей благодарна – не хотелось идти по людным улицам. Странное было чувство – ведь на людной улице куда проще встретить друга? Особенно, если Меган и Хью просто ночевали у тетушки Долл и утром снова разошлись по делам.

Но чем дольше они шли по городу, тем сильнее Бритт чувствовала желание затаиться, спрятаться, не показываться на глаза никому, кто представлял опасность. Интуиция кричала об опасности. Противиться ей не получалось.

Гвендолин подошла к угловой двери в красивом изразцовом доме и толкнула ее:

– Привет, Генрих!

– Гвендолин! – явно удивился рыжий хозяин лавки. – Обычно тебя и не увидеть на улицах в такую рань. А кто это с тобой?

Он сощурился.

Бритт отвернулась, пряча лицо. Гвендолин пожала плечами, пробормотав что-то о знакомой.

– Можно ли получить в такую рань кофе? – спросила она, не давая Генриху задать новый вопрос.

– Фуф, ну ты и быстрая! – хмыкнул он, стягивая длинный шарф и вешая на разлапистую вешалку пальто. – Можно-то можно, только не все сразу. У нас тут, понимаешь, дела творятся…

– Это какие же? – Гвендолин оперлась локтем на деревянную стойку.

Генрих обошел стойку и принялся тщательно мыть руки.

– Такие. Всякие, – буркнул он и тут же взорвался: – Почему даже столько времени спустя от твоего брата все еще одни неприятности? И ты – ты же не случайно пожаловала именно сегодня? Вот поверить не могу, что в «Розарии» закончился кофе!

– И все еще клиент, – нахмурилась Гвендолин. – И все еще не одна.

– И это подозрительно! – хмуро ответил Генрих. – Очень подозрительно.

Кофе он, тем не менее, готовить начал: Бритт увидела, как он подошел к плитке и поставил на нее медную турку. Запах кофе поплыл по комнате.

– Так что с моим братом? – спросила Гвендолин.

– Да так… – Генрих, казалось, уже сожалел о своей вспышке. – Кто-то залез в его дом и взбаламутил птиц. Теперь они носятся по комнатам и бьются в окна.

– Тебе-то с того что?

– Мне? Я жить хочу! – воскликнул Генрих, едва не пролив кофе из турки на плитку. – Если птицы вырвутся на волю, никому из нас не поздоровится. Они не спали с того самого дня, как…

– И все-таки они еще не вырвались. Я бы хотела, чтобы ты держался подальше от дома моего брата.

– От Роуза всегда – всегда! – были одни неприятности! И ты такая же, ты просто не умеешь спокойно и тихо жить. Не говори, что ты сейчас туда пойдешь!

– С твоей стороны было очень мило рассказать мне об этом. У меня были свои дела, но теперь я, пожалуй, немного изменю планы.

– Не получится, – с какой-то мстительной радостью произнес Генрих. – Таласс уже там!

«До чего неприятный тип» – подумала Бритт, морщась.

Однако кофе взяла – слишком соблазнительный был аромат, и слишком хотелось согреться.

– Мне плевать на Таласса, – резко сказала Гвендолин. – И плевать на птиц. Этот дом – память о моем брате, и я…

– И ты тряслась бы над ним так, как Кип над его Картой, если бы только господин мэр тебе позволил! Ты можешь пойти туда, Гвендолин, лишь чтобы посмотреть, как Таласс напомнит тебе твое место и то, почему тебя до сих пор терпят в городе!