– Ничего.

– Новый человек себя иногда неуютно чувствует…

– Ничего, – сказала Даша. – Я не из робких.Послушайте, что-то я Виктора не вижу…

– И не увидите, – с видом крайнего простодушиясказал Роман. – У него тут обнаружились неотложные государственные дела,вот и пришлось срочно уехать, не попрощавшись.

– Врете, – сказала она задорно, притворяясьчуточку более пьяной, нежели была. – Выставили мужика…

– Если мужика можно выставить, это уже не мужик… Яправ?

– Возможно.

– Только не говорите мне, будто ужасно опечалены. Ужпростите, я за вами немножко понаблюдал. Сидели, как чужие. И не похоже это наобычную размолвку.

– А вы психолог?

– Любитель.

– Интересно, как же я теперь? – спросила Даша.

– Ну, это не проблема. Могу распорядиться, чтобы васотвезли домой. Только стоит ли? Наверху куча спален, выберите потом любуюсвободную, и никто к вам ломиться не будет…

– И вы тоже?

– Поверьте, в жизни к женщине не ломился. Либоприходил, либо чуял нутром, что идти бесполезно.

– А сейчас что вы чувствуете?

– Ну, чтобы сразу внести ясность – я вас ни минуты непринимал за… эту самую. Есть кое-какой жизненный опыт. Что до чувств… Слишкомвы хороши, для этого болвана. – Он тихонько рассмеялся. – Вы и неподумали за него обижаться, Даша… А это мне дает надежды.

– Не привыкли получать отказ, а?

– Не надо, ладно? – сказал он серьезно. – Вомне не больше от ловеласа, чем в любом обычном мужике. И не ждите ни пьяныхпризнаний, ни веера кредиток под ноги. Просто-напросто не хочу вас отпускать. Ячеловек спокойный, но иногда случается… вспышка молнии. Как сейчас. Можете неверить, можете смеяться, но произошла… молния. Я не про эти пошлости вроделюбви с первого взгляда, помилуйте. Но меня к вам тянет, что случается редко…

«Пожалуй, следовало бы скромно потупиться», – подумалаДаша. Не из скромности, так из кокетства. Однако продолжала пытливо смотретьему в глаза снизу вверх.

Как ни смешно, но частичкой души, самой что ни на естькрохотной, она попала под его уверенное обаяние. Уж себе-то можно втихомолкупризнаться. Все-таки кое в чем она была самой обыкновенной женщиной. Со всемипроистекающими отсюда желаниями и помыслами.

А сидевший рядом мужик производил впечатление, что грехатаить. Кем бы он ни был. Он был надежный – извечная бабья мечта, какой бысильной ни была ты сама…

Они очень долго смотрели друг другу в глаза, потом Романспокойно спросил:

– Остаетесь?

– Уговорили, – сказала Даша. – Куда уедешь оттакого коньяка…

Она постаралась обозначить голосом некую шутливость, датьему понять, что никаких таких особых обязательств на себя не берет. Похоже,понял должным образом, улыбнулся:

– Возвращаемся к достархану?

Даша следом за ним пошла к столу, где уже устроился Влад сосвоей девочкой и неведомо откуда взявшаяся Надюша. Роман галантно отодвинул еекресло, она села, потянулась к своей тарелке…

И встрепенулась, оказавшись под теплым ливнем, внезапнообрушившимся на нее вместе со множеством каких-то мягких комочков. Рядомдернулся Роман, проскрипев ножками стула по паркету, тихонько выругался поднос.

Даша вскочила, чисто машинально, по инерции пытаясьотряхнуться, – но видела уже, что мокрехонька. Теплая жидкость затекла завырез, за шиворот попали непонятные комочки. Громко ойкнули девушки, пьянорассмеялись.

– Ну ты артист, полковник… – сердито бросил Роман,пытаясь, как и Даша, отряхнуть пиджак, на глазах покрывавшийся темными полосамии пятнами.

Полковник Волхович растерянно покачивался рядом, обеимируками держа перед собой хрустальный жбан и зачем-то заглядывая в него. Онпоморгал, грустно сообщил:

– Хороший, должно быть, был компотик… Вишневый.

Роману досталось, но не особенно – содержимое сосудапролилось главным образом на Дашу. Платье уже прилипло к телу.

– Даша, наденьте ему на голову этот сосуд, –бросил Роман. – Я вас прямо-таки умоляю. Ну какого черта тебе, особистхренов, понадобилось официанта изображать?

– Думаю, помогу Виолетке… – убито протянулполковник, качаясь без всякого ритма по загадочной амплитуде.

– Помог! Платье за тобой, имей в виду. И не из«Марины», а как минимум из «Шарма».

– Да ладно, – сказала Даша великодушно. – Новот что мне теперь делать прикажете?

Роман снял пиджак и швырнул на кресло:

– Зови Виолетту, оберст, пусть придумает срочночто-нибудь.

Моментально явившаяся Виолетта отнеслась к случившемуся соспокойствием каменной бабы – должно быть, на ее глазах тут происходило и нетакое.

Даша была быстренько препровождена в роскошную ванную,откуда вернулась в длинном атласном халате – свои собственные вещички допоследней тряпочки пришлось поручить заботам экономки – достигавшем пола, нонастолько мягком и тонком, облегавшем при малейшем движении, что оначувствовала себя едва ли не голой. К тому времени она уже плохо верила вслучайность происшедшего – взялось неведомо откуда такое убеждение, и все тут.Слишком много трезвых взглядов Романа перехватила, начала уже понимать, что «второйплан» у вечеринки определенно был, что с какого-то момента что-то пошловразнос. Она ничего еще не понимала толком, но чутьем хорошего сыскаря прилежноотмечала все шероховатости.

Волхович таращился на нее, как голодный бродяга на кусокветчины – так, что Роман моментально заметил и бросил:

– Челюсть подбери, Лаврентий Палыч.

– Вот уж Лаврентия Палыч прошу к нашей службе неприпутывать, – обиделся Волхович, но челюсть подобрал и поневоле занялсяНадюшей.

– Вообще-то, шуточка на уровне пионерлагеря, –тихонько шепнула Даша Роману.

– Ты о чем? – вполне натурально удивился он.

– О компотике, – сказала она, придвигая своюрюмку. – Об ем, вкусном… Слушай, а почему они перед тобой на задних лапкахбегают?

– Потому что такими уродились, – ответил онсерьезно, таким же шепотом. – Карма у них такая. Я не говорю, что ты –другое дело, я это и так знаю…

Даша с превеликим неудовольствием отметила, что начинаетзагонять профессиональные заботы на второй план. Бог ведает, что на нее такоедействовало – то ли окружающий уют, то ли осознание, что ничего интересногоона, пожалуй, сегодня больше не выведает. Оставалась одна цель,недвусмысленная, – конверт под часами. И реальный шанс не добраться донего ночью – по некоторым случайным обмолвкам Волховича она поняла, чтовечеринка будет продолжаться и завтра, мало того, бравый полковничек намеренрасположиться с пассией прямо в каминной, ибо обожает, видите ли, медвежьишкуры и колеблющееся пламя… А утром и тем более не доберешься, утром придетсяотсюда убираться…