Словом, как ни крути, а шанс один – занять единственнуюспальню, примыкающую к каминной, а занять ее можно с помощьюодного-единственного способа…

«Ну и ладно, – подумала она хладнокровно, пока сильныепальцы Романа бережно играли ее ладонью. – Переживем, не такое бывало.Благо в глубине души внутреннего сопротивления и нет. Кто сказал, что этотметод – привилегия мужского пола?»

Вечеринка тормозилась, как катящийся по инерции автомобиль свыключенным мотором, – всем было ясно, что пора кончать с застольем. Дашаподумала, что ей, как ни странно может показаться, повезло: впервые попался такойпротивник. Дело даже не в силе – покойный Фрол был еще сильнее, но с ним, кстыду своему признаться, невозможно вести борьбу на равных.

А вот Роман… С ним совсем иначе: волчара, конечно, если у тойстороны и есть главарь, это как раз Роман, женская интуиция в сочетании синтуицией профессиональной дает столь беспощадный рентген, что ошибкаисключена. Однако он – противник под стать гончей. Вполне достоин. Получитсячестный гладиаторский поединок – с тем немаловажным уточнением, что Романуне за кого мстить, а вот Даше… А если в твое сердце стучит пепел, нет нуждыстесняться в средствах и сожалеть о сущих глупостях…

Приняв окончательное решение, она посмотрела ему в глазатак, что не понять ее было решительно невозможно, встала и отошла к камину.Ничуть не играя, облегченно опустилась на медвежью шкуру и, обхватив колени,уставилась в огонь так, словно надеялась увидеть саламандру (камин к томувремени уже разожгли бесшумные служанки).

За спиной у нее с шумом отодвигали кресла, послышалисьудаляющиеся торопливые шаги. Настала тишина. Она и не подумала обернуться,фыркнула про себя: любопытство губит кошку, но гончей, похоже, идет на пользу.И сидела, глядя на лениво колыхавшиеся ало-золотистые языки пламени, пока непочувствовала сильные ладони на своих плечах.

…Она позволила себе немного подремать, потом усилием волиразлепила глаза, на ощупь взяла сигареты со столика, щелкнула зажигалкой,замерла, выпуская дым и прислушиваясь со звериной чуткостью к размеренномудыханию рядом. Решив, что настало время, соскользнула с постели, одним гибкимдвижением влезла в халат и бесшумно направилась к двери. Ни одна паркетина нескрипнула – в старые времена, да еще для таких людей, строили на совесть, –а толстый ковер глушил бы шаги и погромче.

Оказавшись в каминной, немного постояла, чтобы глазапривыкли к полумраку. Здесь было чуточку светлее, чем в спальне, одну изпортьер задернули неплотно, и внутрь просочилось немного света – снаружи все ещегорели фонари. На стене бледной полосой отсверкивал обнаженный клинок шашки.

Даша подошла к камину. Угли давно остыли, и камин казалсябездонной черной пастью. Часы, как и в прошлый раз, подались легко.

В конверте было что-то плотное, жесткое даже – но легкогнувшееся под пальцами. Сгубившее кошку любопытство дало о себе знать –воровато оглядываясь на дверь спальни, она запустила пальцы в конверт, извлекланебольшой гибкий диск. Похоже, именно это именуется «дискетой». Оно самое. Интересно,право, Маргарита Монро и компьютер – вещи, совмещавшиеся в сознании с трудом.Впрочем, чтобы украсть такую безделушку, не нужно быть специалистом…

Она назубок помнила, куда вчера положила сумочку-чемоданчик.Быстро извлекла ее из-за дивана у стены, открыла. В крышке был давно устроеннебольшой тайничок, куда при необходимости можно спрятать даже пистолет ПСМ –мало ли где придется появиться в облике беззаботной девицы с безобидной дамскойсумочкой, вот и пригодилось впервые за три месяца. Сюда, конечно, и не стоилобрать с собой пушку – захоти ее кто здесь убрать, никакая пушка непоможет, – а вот сам тайничок оказался как нельзя более кстати: не знаясекрета, где нажимать, ни за что не откроешь, да и снаружи незаметно…

Конверт с дискетой надежно упокоился в тайничке. Положивсумочку на прежнее место, Даша брякнула вьюшкой, отерла пальцы уголком подола ивернулась назад, нырнула в постель, чувствуя себя на седьмом небе –кажется, наконец-то подвернулась возможность слопать фигуру противника. Фигурапока что крайне напоминает кота в мешке, но пустяковину здесь прятать Рита нестала бы. «Не стала бы она прятать пустяковину», – повторяла Даша просебя, как заклинание.

– Где бродим? – сонным голосом спросил Роман,пошевелившись.

– Вьюшку ходила посмотреть, – ответила онаспокойно. – Неровен час, забыли бы открыть… Я ведь деревенская, у нас этовбито…

– Какую вьюшку? – не понял он спросонья.

– Эх, городской ты человек… – хмыкнула она. –Там есть такая заслоночка, и если ее забудут закрыть, пока печь еще не прогорела…

– Да помню… Открыть забыла, говоришь…

Даша не сопротивлялась, закинув голову. Сопротивлятьсясейчас было бы уже и глупо – да и не хотелось, откровенно говоря. Раскрываясьнавстречу неспешно вторгавшейся плоти, она с трудом подавила смешок и, включаясьв медленный ритм, успела вспомнить фразочку из какого-то боевика: «Ты, Мартин,думаешь, будто ее трахаешь, но это она тебя трахает…»

И застонала, когда все постороннее, кроме наслаждения,напрочь вылетело из головы.

Она проснулась от ощущения передвижений в комнате, нешевелясь, открыла глаза. Ничего жуткого не происходило, к ней не крались убийцы– это одевшийся Роман, стараясь двигаться потише, перекладывал что-то в карманысо стола. За окном, судя по всему, стояло раннее утро. Даша потянулась,спокойная и ублаготворенная, не чувствуя ни похмельного неудобства в голове, ниугрызений совести, а равно и прочих комплексов. Потому что не осталосьвпечатления, будто ее использовали или унизили – вышла самая обычная ночьсвободных людей, признаться по секрету, удивительно подходивших друг другу в«системе горизонтальных координат». В вертикальных, впрочем, тоже. Кое-что изпережитого ночью с ней проделывали впервые в жизни, но никакого внутреннегопротеста это не вызывало. «Чуточку неправильная ситуация, – подумала она,все еще потягиваясь. – Следовало бы разозлиться, что ли… Хотя – необязательно. Это только в кино агенты или агентессы, оказавшись в ее положении,моментально размякают душой, выдают себя с потрохами постельномупартнеру-противнику, взахлеб делятся секретами и отказываются от дальнейшейборьбы. А вот вам шиш, игра продолжается…»

А поскольку игра продолжалась, она уселась в постели,прикрывшись одеялом до пояса, улыбнулась нежданному любовнику, как надлежало:чуть смущенно, с сытой умиротворенностью опытной женщины, вполне довольнойновыми впечатлениями.

Он подошел, присел рядом. Даша позволила себя поцеловать,поцелуй вышел долгим и влажным. Дальше он не пытался продвинуться – чутьотстранился, улыбнулся:

– Бежать надо, вот ведь что… Дел невпроворот.