Не успела Тамара Федоровна повернуть ключ, как дверь перед ней распахнулась. На пороге – или это кажется? – стоял немолодой, но очень интересный мужчина, как раз того типа, который нравился Тамаре Федоровне. Не столько красивый, сколько складный: видно, что не глуп, и сила в нем есть, и норов, как мужику полагается. А что немолод, так ведь и она не девочка… Цепкий взгляд Тамары Федоровны подметил и то, что новый знакомый странно одет: в какую-то скверную затертую водолазку, по которой стиральная машина плачет, и в давно не глаженые штаны. Но это еще не беда: подумаешь, штаны не глажены! Было бы что внутри, а выгладить недолго…

– Проходите, пожалуйста… Вы, наверное, дочка бабы Тоси?

– Да… А что случилось? – испугалась она, вспомнив о «Скорой помощи» у подъезда.

– Не беспокойтесь, ничего особенного, – «Если не считать особенным нахождение в квартире заложника», – мысленно добавил Леонид Сергеевич.

Переступившая порог дамочка с облегчением вздохнула:

– Ну и чудесно! Тогда я, с вашего разрешения, войду. Меня зовут Тамара.

– Здравствуйте, – вежливо поклонился гость (Тамаре Федоровне как раз нравился у сильных мужиков такой тон – вежливый, без нахальства, однако видно, что себя в обиду не даст). – Я Леонид. Проходите, пожалуйста, сейчас чайник поставлю… Вы ведь с дежурства?

– Угадали. Но чайник лучше поставлю я, это женское дело. А вы пока расскажите…

– Как попал к вам, да? Видите ли, дело в том… Словом, меня пригласила баба Тося.

– Мама? – удивилась Тамара Федоровна.

– Ну да, ваша мама. Сейчас она легла отдохнуть, всю ночь не спала… Разрешите, я помогу вам пальто повесить, а после пойдем на кухню и там обо всем поговорим.

Пока Тамара Федоровна млела в то время, как этот невесть откуда взявшийся человек снимал с нее пальто, из глубины квартиры раздалась дробь кулачных ударов и громкий крик:

– Эй там! Я слышу, кто-то пришел! Знайте, что здесь совершается преступление – незаконно удерживают человека! Вызовите полицию!

– Что это значит? – застыла на месте Тамара Федоровна.

– Сейчас я вам все объясню. Эх, жаль, баба Тося спит, а меня вы первый раз видите! Но будить ее жалко, поэтому попробуйте мне поверить. У вас есть дочь Валя…

– Эй там! Слышали, что ли?! – снова закричал тот, кто просил позвонить в полицию. Это был громкий мужской голос, который привык, чтобы ему повиновались. Но сейчас в нем как будто прорывались растерянные нотки…

Так что же случилось?.. Тамара Федоровна поняла, что этот мужик, который ей сперва так понравился, на самом деле грабитель либо, хуже того, террорист. Он взял в заложники бабку, Вальку и того, кричащего из комнаты, а теперь вот еще и Тамару Федоровну обошел своей лаской-приветом. Надо срочно отсюда выбираться и действительно позвонить в полицию…

– Подождите… – Так и есть, грабитель-террорист заслонил собой выход. Конечно, неловко было таранить его собственным телом, но что еще оставалось делать? Оружием он не угрожает, по крайней мере, пока. Значит, надо попробовать пробиться: баба в соку подчас бывает сильней мужика, особенно в экстремальных обстоятельствах. Так думала Тамара Федоровна, не решаясь признаться себе, что есть и другой мотив ее поведения…

«Опа-на, – думал в это время Леонид Сергеевич. – В глазах-то у бабочки кое-что прорисовывается. Можно сказать, рыбка сама идет в сети. Пожалуй, это сейчас единственный способ ее остановить: не то вырвется, крик поднимет. Ну точно – единственный шанс…»

Тут на пороге, шаркая тапками, появилась баба Тося. Тамара взглянула на мать гневными глазами – надо же ей было прийти именно в тот момент, когда сама она была на волосок от объятия!

– Мама! – Тамарин голос звучал сдержанно, но с прорывающимся раздражением. – Мама, ты можешь мне объяснить, что тут происходит?

– Расул бесится, – равнодушно обронила бабка. – Я его в своей комнате заперла, покуда не подаст телеграмму.

– Так это Расул! – Новость едва не сшибла Тамару с ног. – Ты что, с ума сошла?! Какую телеграмму он должен дать?

– Чтоб Валькиного сыночка привезли, Садика. Без того не выпущу, сколько б он тут ни просидел.

– Мама, вы соображаете, что говорите? Ведь стоит Расулу заявить…

– Пусть заявляет, только когда Садик будет у нас. А мы на него заявим! Нет такого закона, чтоб дите от матери увозить!

– Мама, у вас маразм…

– Ваша мама героическая натура, – наклонился Леонид Сергеевич к уху Тамары и словно невзначай дотронулся до него губами. – Ведь это правда, что она была на фронте?

– Какое это сейчас имеет значение?

– Это всегда имеет значение! – выпрямился Леонид Сергеевич. – Если человек участвовал в Великой Отечественной войне!

После этих слов последовала недолгая пауза.

– Иди на кухню, Томка, – через минуту предложила старуха. – Приготовь чего-нибудь Лене, он давно не ел…

– Так ты еще и голодом людей моришь! – нарочито ужаснулась Тамара Федоровна. – Просто с ума сойти!

– Я и говорю – приготовь…

– А тому… Расулу… – запнувшись, спросила Тамара Федоровна. – Для него тоже приготовить?

– Тот на хлебе-воде посидит, – отрезала бабка. – Через него вся каша и заварилась!

– А Валька где?

– У Мальвинки…

– С ума сойти!.. – в третий раз повторила Тамара Федоровна. – Ну давайте, граждане похитители, готовить завтрак. Леонид, поможете мне кофе смолоть?

Леонид Сергеевич сказал «помогу». Он понял, что должен приударить за этой жеманной дамочкой, которой так хочется испытать на нем свои чары. Это в какой-то мере отвлечет ее от мысли, что в квартире находится «кавказский пленник».

Но сам Леонид Сергеевич не стремился к приятным приключениям. Перед его мысленным взором мелькнула тоненькая фигурка с выпадающей из рук шваброй… Ей бы больше подошел букет цветов, подумал Леонид Сергеевич. Ему захотелось когда-нибудь подарить ей эти цветы.

В большой старинной квартире на улице рядом с Садовым кольцом редко звонил телефон. Пожалуй, это было понятно в отношении одинокой старухи Дарьи, даже в отношении пьющего диковатого Толика, растерявшего за последние годы друзей-знакомых. Но ведь она-то, Илария Павловна, всю жизнь трудилась на ниве воспитания. Она была учительницей сорок лет – через ее руки прошли десятки классов, множество детей. И то, что телефон в ее квартире молчит, может говорить только о двух вещах: либо она была плохой учительницей, либо мир сорвался со своих фундаментальных основ.

– Тетя Лара! – застучал в дверь Толик. – Подите к телефону, вас спрашивают!

– Илария Павловна? – Это звонила Мальва, у нее был жутко взволнованный голос. – Але, Илария Павловна, вы меня слышите?