— Да научить-то можно. Была бы охота учиться. И не абы как, а от души.

— Это как?

— До кровавых соплей. Меня так учили, и я только так научить могу. Если согласен, милости прошу. Но учти, жалеть не стану.

— Согласен. Учи, — истово кивнул Семен. — И это, ты прости меня, дурака, что я на тебя гавкать, что тот пес, начал. Бывает у меня так.

— Бог простит. Так что еще показать, казаки? — повернулся Гриша к забайкальцам.

— А вот сейчас четверо будут злодеев показывать, а остальные должны будут их повязать. Вот ты и попробуешь их взять так, чтобы те, кого они грабить пришли, живыми остались. Сможешь? — уточнил Елизар.

— А как я их отличу? — удивился Гриша.

— А вот в том и есть самый главный фокус, — усмехнулся унтер-офицер.

— Добре, попробуем, — подумав, кивнул Григорий. — Раз живыми, значит, стрелять нельзя.

— Верно.

Казаки разделились, и вскоре семеро из десятка скрылись в доме. Выждав несколько минут, Елизар повернулся к парню и, чуть усмехнувшись, скомандовал:

— Давай.

В то же мгновение, сорвавшись с места, парень вихрем метнулся к стене дома и в одно мгновение оказался стоящим между двух окон. Прижавшись затылком к стене, он прикрыл глаза и несколько секунд словно прислушивался к чему-то. Потом, ухватившись за остатки оконной рамы одной рукой, он резким рывком влетел в окно, и в доме тут же послышались глухие удары. А спустя минуту из окон начали один за другим вылетать тела.

Наблюдавшие за этим действом казаки только морщились и охали, когда очередной их сослуживец легкой птичкой выпархивал из дома и грохался о землю так, что только пыль столбом стояла. Когда все семеро оказались на улице, Гриша не спеша вышел из дома и, отряхнув руки, проворчал:

— Вот теперь и разобрать можно, кто бандит, а кого грабили.

Услышав эти слова, хохотом зашлись даже ушибленные.

* * *

Грач тихо заржал, и задумавшийся было Григорий автоматически положил руку на рукоять револьвера. Но рассмотрев, с чего вдруг вороной так взыграл, только чуть усмехнулся. Каурая Ласточка, игриво изогнув шею и грациозно переступая вычищенными копытами, шла ему навстречу полубоком, словно приглашая к игре. Бросившая поводья Анастасия, весело улыбаясь, только развела руками и, дождавшись, когда они окажутся рядом, посетовала:

— Похоже, эта гулена просто влюбилась в твоего вороного. Даже шпор не слушает.

— Так и он к ней неровно дышит, — усмехнулся парень. — Опять катаетесь?

— Домой уже ехала. Но я на тебя сердита, — вдруг сказала девушка, игриво стрельнув глазами.

— С чего это? — не понял Гриша.

— Ты обещал, что мы снова увидимся.

— Я обещал? Я сказал, как бог даст. Вот и увиделись.

— Считаешь, что это его провидение? — иронично усмехнулась Настя.

— Только не говори, что искала меня. Не поверю.

— Почему? — явно опешила девушка.

— А зачем тебе, а уж тем более твоему отцу, обычный казак? У тебя, небось, приданое больше, чем я за всю жизнь заслужить смогу. А папаше твоему и подавно нужен тот, кто его дело продолжит.

— Вот, значит, как ты обо мне думаешь? — с досадой произнесла Настя.

— Так то всем известно. Купцы завсегда хотят своих дочерей так замуж отдать, чтобы богатство их приросло. Зачем им в семье служивый, который в любой день может на чужбине голову сложить?

— А разве это неправильно?

— Что неправильно? Землю свою защищать?

— Постой. Что-то у нас разговор не туда свернул, — поспешила остановить его девушка.

— Так ты ж сама с обид начала.

— Господи, ну какой же ты неуклюжий! — возмутилась Настя.

— Чего это я неуклюжий? — снова возмутился Гриша.

— Сам говорил, что студент, а ведешь себя, словно дурачок деревенский. Неужто тебя никто не учил правильно с девушками разговаривать?

— Студент и есть. А что до девушек, так не встречаюсь я с ними. Не умею, — медленно, словно нехотя признался парень.

— А как же у вас в станице тогда женихались?

— Так в церкву когда ходят, парни на девок смотрят и выбирают, а потом уж, на гуляньях праздничных, и заговорить можно. А как даст девка знак, что парень ей нравится, так он к родителям идет. Те сватов и засылают, если сами согласны. А бывает, что еще малыми сговаривают. То уже от горцев пошло. Кунаки часто так делают.

— Средневековье какое-то, — фыркнула Настя. — И что, никто никогда не отказывается?

— Всякое бывает. Но обычно соглашаются.

— Вот так вот, замуж за незнакомого?

— Чего это незнакомого. Как парень в возраст входит, его отец с собой в гости к кунаку берет. Там она на него и посмотреть может, и поговорить, если мамки дозволят.

— Тебе никогда не говорили, что студенты так не разговаривают? — вдруг спросила Настя, задумчиво разглядывая парня.

— Студенты по-всякому разговаривают. Для механика главное технический язык знать. А уж как я дома говорю, никому и дела нет.

— А технический язык ты, значит, знаешь.

— А как же? Я вступительные экзамены на «отлично» сдал. Профессора даже не поверили, что так быть может.

— Что, и князь не помогал? — лукаво поинтересовалась девушка.

— А зачем? Учиться за меня он точно не станет. К тому же ему в мастерских грамотный инженер нужен, а не бог знает что с дипломом.

— Интересно. А ведь ты даже не удивился, когда я про князя сказала, — тут отметила Настя.

— А чему тут удивляться? Папаша, небось, меж знакомых купцов спрашивал, с кем его кровиночку судьба свела. А купцов знакомых у князя много. Вот и узнали.

— Нет, с тобой говорить просто неинтересно. Только задумаешь тебя удивить, а ты уже все понял, — сделала вид, что обиделась, Настя.

— Так ведь я сирота, — развел Гриша руками.

— И что?

— Вот и приходится самому о себе думать. Сам себя не пощекочешь, никто не рассмешит. Да и князю некогда со мной возиться. Он мне возможность новую жизнь начать дал. А остальное только мои заботы. Будешь ворон считать, так в канаве и останешься.

— А ты, значит, в канаве не хочешь.

— А кто хочет?

— Так ведь высоко взлететь разные способы есть, — с непонятной интонацией произнесла девушка.

— На богатой жениться? — усмехнулся Гриша. — А зачем ей такой брак? Богатая запросто за богатого выйти может. Ограбить кого? Так все одно поймают. Да и не так воспитан я, чтобы воровством заниматься. Соромно это.

— А если за границу уехать?