— Это ты так прощаешься?

— Увы, дружок, тебе и вправду пора, — проворковала она, нежно целуя его в губы. — Никто посторонний не должен знать, что я живу в этом доме.

— Никто и не узнает, — пообещал парень, выбираясь из кровати. — А кто спросит, может и без башки остаться.

Быстро одевшись, он бросил взгляд на часы и, убедившись, что успеет добраться до дома, чтобы переодеться, повернулся к хозяйке:

— Благодарю за науку. Так меня еще ничему не учили.

— Это было только начало, — тихо рассмеялась та. — И не стоит расстраиваться. Кто знает, как оно все обернется. Но на всякий случай знай, эту ночь я буду помнить всегда. Прощай.

— Прощай, — улыбнулся парень и выскользнул в коридор.

Быстро сбежав по лестнице, он вышел на улицу и, оглядевшись, зашагал в сторону дома. Увлекшись воспоминаниями о прошедшей ночи, он краем сознания отметил стоявший неподалеку автомобиль, но не обратил на него должного внимания. Мало ли машин в столице? И кто знает, кого дожидается водитель, фигуру которого он успел заметить.

Проводив быстро шагающего парня взглядом, капитан тронул ладонью плечо водителя, и машина плавно двинулась вперед. Докатившись до парадной, из которой только что вышел Григорий, автомобиль остановился, и капитан вышел на мостовую. Расправив плечи и размяв шею после долгого сидения, он не спеша вошел в дом. Встретивший его слуга почтительно поклонился и так же бесшумно скрылся за дверью.

Поднявшись на второй этаж, капитан уверенно вошел в гостиную и, присев к столу, небрежно тряхнул стоявшим тут же колокольчиком. Вошедшая служанка, сразу узнав гостя, чуть присела, обозначив книксен, и негромко спросила:

— Чего изволите, господин капитан?

— Принеси кофе и сообщи хозяйке, что я ожидаю встречи с ней.

— Хозяйка уже знает о вашем визите, — улыбнулась девушка.

Спустя сорок минут, когда капитан уже начал терять терпение, в комнату вошла хозяйка и, оглядевшись, не здороваясь, сказала:

— Капитан, я собираюсь завтракать. И пока не поем, никаких разговоров не будет.

— Я с удовольствием к вам присоединюсь, — улыбнулся Залесский, легко поднимаясь на ноги.

— Вот и прекрасно. Там и поболтаем, — усмехнулась женщина и, стремительно развернувшись, вышла из комнаты, не обратив внимания на то, что полы ее шелкового халата от этого движения распахнулись, обнажив длинные, стройные ноги.

— Не меняется, чертовка, — тихо рассмеялся капитан, покачав головой.

Они прошли в столовую, где уже был накрыт завтрак на две персоны. Увидев изобилие продуктов, капитан одобрительно крякнул и, подав даме стул, уселся напротив, расстегнув две верхние пуговицы мундира.

— Судя по красным от недосыпа глазам и усталости на лице, вы опять всю ночь работали, Петр Ефимович, — сказала хозяйка, скорее утверждая, нежели что-то спрашивая.

— Что поделать, Герцогиня. Служба такая, — вздохнул капитан. — Но здесь я не за вашим сочувствием.

— И я даже догадываюсь, что и не ради завтрака в моем обществе, — рассмеялась женщина. — Что вы хотите знать?

— Вы сможете приручить того звереныша, что побывал у вас в гостях?

— Звереныш? Да вы, Петр Ефимович, оптимист. Это уже почти матерый зверь. Особенно в том, что касается искусства убийства. Да, в некоторых жизненных вопросах он еще мальчик, но в этом… Признаться, я никогда раньше не видела столь совершенного сочетания силы, гибкости и скорости движений. И должна вас огорчить, господин капитан. Приручить его невозможно.

— Вот как? Даже вам? Позвольте вам не поверить, Герцогиня.

— Вы можете верить, можете не верить, но я говорю только то, что знаю, — пожала она точеными плечами. — Не понимаю, что в этом парне такого, что позволяет ему так управлять своим телом и своими эмоциями, но если он пожелает, то сможет оставаться бесстрастным даже под пытками.

— Интересный вывод. Что еще можете сказать о нем?

— Только одно. Этого парня нужно учить.

— Чему? — не понял капитан.

— Тому, что могу преподать только я.

— Вы серьезно?

— Абсолютно. Этот жеребец умудрился укатать меня так, что до сих пор ноги не сомкнуть. А сам помчался по своим делам вприпрыжку. Как думаете, что он сделает с любой женщиной, пройдя серьезное обучение?

— Ну, его полет на крыльях Эрота я видел. Мчался так, что даже моей машины не заметил, — рассмеялся капитан. — Но я списал это на яркость новизны ощущений.

— Это само собой, — отмахнулась Герцогиня.

— Значит, привязать его к себе у вас не получится, — задумчиво протянул капитан.

— Даже пытаться не буду. Более того, даже обучив его всему, что знаю, я буду настаивать на большой осторожности в определении его на подобную службу. Как бы вместо серьезного исполнителя вам не заполучить опаснейшего врага. У мальчика свое понятие о чести, и он от него не отступится.

— Странный у нас разговор, — вздохнул капитан.

— Чем же? — не поняла Герцогиня.

— С одной стороны, вы утверждаете, что парень должен у вас учиться. С другой — тут же утверждаете, что, даже выучившись, он не станет работать так, как нам нужно. И зачем тогда вообще на него время терять?

— Вы ведь все равно будете присматривать за ним, даже иногда использовать в своих целях. Я права?

В ответ капитан только вежливо улыбнулся.

— Понимаю, — кивнула Герцогиня. — Сирота, близкий к одной из самых известных семей в империи. Они ему полностью доверяют, и упускать такой случай глупо. Ко всему прочему, он еще и прекрасный боец. Но у вас нет на него никаких рычагов воздействия, и вы решили с моей помощью привязать его к службе. Я где-то ошиблась?

— Ни разу. Он действительно вхож в эту семью и нужен нам не столько как источник информации, а как проверенный телохранитель. К тому же его умение замечать мелочи уже принесло свои плоды. Пятый круг ордена в столице.

— Вы уверены? — вскинулась Герцогиня.

— Совершенно. Та девчонка, что подвели к нему, и ее папаша адепты именно этой организации. Точнее, это просто исполнители, а сейчас играют отведенные им роли.

— Значит, мальчик был прав, и они действительно не родственники?

— Я же сказал, он умеет видеть.

— Тогда я тем более настаиваю на его обучении, — жестко потребовала Герцогиня.

— Причина?

— У ордена есть женщины, подобные мне. Привязать его у них не получится, но отвлечь в подходящий момент они сумеют. Поймите, Петр Ефимович, в данное время он из юноши превращается в мужчину. От него уже настоящим мужиком пахнет. А самое главное, это его природный магнетизм. Женщины будут тянуться к нему, словно мотыльки на пламя свечи. А самое главное, он не будет прикладывать для этого никаких усилий. Это дано ему от рождения. И такое количество внимания самых разных женщин может его сильно испортить.