не так много времени, а леса в Вудвилле, мягко говоря, обширные, но судя по тому, что Рики дважды столкнулся с ней приблизительно в одном и том же месте (это конечно, если брать в расчет его встречу с «Лесным Монстром»), зону поисков можно было сократить. Даг не сильно рассчитывал на успех, в конце концов, этот участок леса уже два раза прочесывала полиция, и все-таки — с чего-то надо было начинать. На том он и порешил. Однако пробродив по лесу до самого вечера и окончательно вымотавшись, так ничего и не нашел.

Теперь Даг лежал в своей постели, вытянув ноющие ноги, и глядел в потолок. Несмотря на крайнюю усталость от бесконечных поисков, он не мог сомкнуть глаз. Время от времени мимо его дома проезжала машина и спальня озарялась голубоватыми отсветами фар. Под отдаленный гул двигателя они просачивались в окно, плавно переползали на стену и скользнув по потолку исчезали, оставляя комнату во мраке.

Даг все думал о своей жизни в прошедший месяц. Кто же спал у него на плече все это время? Чью бархатистую кожу он ласкал кончиками пальцев? Чьи мягкие и такие нежные губы целовал в эти жаркие ночи? Кем на самом деле была та прекрасная и умная девушка, которую, как выяснилось, он совсем не знал? Или вот еще интересный вопрос: что могло быть общего между Дженной и Мией Томас, кроме разве что исключительной красоты? Что, если, на самом деле, все убийства совершила Дженна, а Миа Томас уже давно мертва? Но Даг чувствовал, что это не так. На самом деле эти две молодые женщины были как-то связаны между собой. Они обе недавно появились в городе, обе сеяли смерть вокруг себя и ни об одной из них никто ничего не знал. Вот только с Дженной Даг умудрился сблизиться и теперь терялся в догадках, как мог испытывать привязанность к человеку, о котором практически ничего не знал? Еще недавно он удивлялся поступку Миллера, который фактически поселил у себя бродяжку, но разве сам Даг был намного осторожнее? Что в сущности он знал о Дженне? Почему, в отличии от Роуз, ничего не заподозрил и не заметил ее странной холодности? Потому ли, что с Дагом она вела себя иначе или же, этому способствовала специфика их отношений — ночные свидания усиливали физическое влечение, а эмоциональную связь отодвигали на второй план. Как бы там ни было, пока он из сил выбивался в попытках найти убийцу Элизабет Майерс, она преспокойно спала в его объятиях, в этой самой постели…

Даг судорожно вздохнул и повернулся на правый бок, но, не пролежав так и полминуты, снова улегся на спину.

У него накопилось много вопросов к бывшей, они словно полчище сердитых пчел роились в голове и не давали покоя. Но раз уж задать их не представлялось возможным, оставалось строить догадки, в чем Даг в последнее время неплохо преуспел.

Итак, самозваная Дженна, как выяснилось, прекрасная пловчиха. Значит ей ничего не стоило, как и в случае с Роуз, разыграть перед Элизабет сцену с утоплением. Заманила ее в воду, моля о помощи, а дальше, что называется, дело техники. Тут даже мотив прослеживается. Она избавилась от девушки, с которой, очень кстати, имела внешнее сходство, после чего втерлась в доверие к ее матери и, практически, заняла место Элизабет в доме и в сердце Роуз. Такое поведение свойственно социопатам, тут все как по учебникам. В эту же теорию вписывалась попытка убить Роуз, как только та перестала быть полезной. Однако Даг знал, что все не так просто. У Дженны, как и у Мии Томас имелся некий скрытый мотив, ради которого они явились в Вудвилл, и мотив этот был как-то связан с образцами, похищенными из кабинета Дони. Если бы только Дагу удалось разыскать беглянок, он наверняка выяснил бы их истинные цели. Поэтому, самым главным оставался вопрос о местонахождении Мии и Дженны. Сегодняшние поиски в лесу в очередной раз не увенчались успехом, однако он нутром чуял, что искать надо именно там. Каким-то образом, девушкам удавалось не оставлять следов и успешно скрываться от полиции. Даг по прежнему склонялся к мнению, что они нашли какое-то естественное укрытие. Пещеру или глубокий овраг… яму…провал… бездну… Даг почувствовал, как теряет нить и разум его постепенно погружается во тьму.

***

Раннее утро. Зеленая надувная лодка слегка покачивается посреди лесного озера. Темные сосны тянут свои острые верхушки к небу. Птичий щебет доносится с берега. Даг безуспешно отмахивается от назойливой мошки, которой отчего-то приглянулся его левый глаз.

— Сынок, передай-ка мне вон ту консервную банку из-под горошка!

Малыш Даги сжимает банку пухлыми ручонками и передает отцу. Отец выбирает из копошащейся внутри массы червя пожирнее и насаживает на крючок своей удочки.

— Фу! — морщится Даги.

— Сынок, нельзя быть таким брезгливым, иначе какой же из тебя выйдет рыбак?

Отец закидывает удочку, серебристая леска поблескивает на солнце и червяк с хлюпающим звуком уходит под воду. Вскоре поплавок вздрагивает, затем еще раз и леска натягивается. Отец начинает ее сматывать, но рыба слишком большая и ему никак не удается ее вытянуть.

— Сынок, помоги же, одному мне тут не сладить! — кричит отец. Даг хватается за удочку двумя руками и помогает тащить, только теперь он уже не маленький мальчик — теперь он даже выше отца и такой же крепкий. Вместе им удается пересилить свою добычу и вскоре над поверхностью воды показывается голова Дженны. Из правой щеки у нее торчит острие рыболовного крючка, по подбородку бежит алая струйка крови. Щека, кажется, натянулась до предела и вот-вот порвется. С силой дернув за леску, Дженна вырывает крючок, распоров при этом щеку до самой губы. Из-за этого кажется, словно она ухмыляется кровавой улыбкой, но только правой стороной лица — левая остается сосредоточенно серьезной. Дженна хватается за край лодки и пытается в нее залезть. Даг оборачивается к отцу, в надеже, что тот его защитит, и прогонит страшную тварь, но отца в лодке уже нет. Дженна улыбается Дагу и с правой стороны ее улыбка становится еще шире, обнажив практически всю челюсть. Она протягивает к нему свои мокрые руки и ухватив за ворот рубашки, рывком вытаскивает из лодки. Даг практически сразу уходит под воду, словно к его ногам привязали гирю. Чем глубже он погружается, тем сильнее сгущается вокруг него тьма. Наконец, он достигает той глубины, куда уже не проникает солнечный свет. Даг силится выплыть на поверхность, но