У забора я остановилась, чтоб высмотретьбабушку. Нелегко было бы прошмыгнуть мимо нее, не встреть я возле бани Макара.Он окликнул меня из-за угла:

--Госпожа!

Кажется, я вздрогнула от неожиданности. Да и незнала я теперь, стоило ли доверять даже собственному домовому.

--Что случилось?

--Будь осторожна. Гавр поджидает тебя. Он внесебя от злости.

Я даже вздохнула с облегченьем.

--Это не удивительно. Странно, почему онраньше-то сдерживался. Ты его видел?

--Нет. Но Бобровник сказал по секрету, что онстал таким после того, как к нему приходила Матушка Заварзуза.

--Хм, это меня тоже не удивляет. А ты небоишься сообщать мне об этом? Сейчас в Дремучем Мире все против меня.

--Я ведь знал тебя еще маленькой, госпожа. Воттакой крошкой. Я хочу тебя предостеречь.

Я улыбнулась, с благодарностью взглянув наМакара. Не все, значит, были против меня. Только те, кому я верила когда-то. Илюбила. Мне предстояло почти семь дней провести в Дремучем Мире. Это былонелегко. Я оставалась в нем теперь совсем одна. Одна против всех. Против ушей,слышавших в сто раз лучше моих, против глаз, видевших каждый мой шаг, и противнезыблемого порядка и извечного закона, на который я посмела посягнуть. Сейчас,когда Трои больше не было со мной, я могла надеяться лишь на свои пресловутые,человеческие силы. И уже ни в коем случае не могла я, спасаясь, опять появитьсядома.

Я попросила домового проводить меня в терраскутак, чтоб баба Саша не заметила, и когда мы благополучно пробрались туда, ясказала:

--Спасибо тебе, Макар. Но мне пора. Берегибабушку. Прошу тебя, закрой за мной дверь, я больше не вернусь через нее. И...прощай.

Я вошла в лесную дверь, и она тут же исчезла,сомкнувшись за моей спиной. Я оказалась в своем тереме, и пути к отступленью уменя больше не было. Здесь стало не безопасно находиться, впрочем, как и вездев Дремучем Мире. В любой момент мог появиться Гавр. Я подозревала даже, что онуже мог быть где-то здесь. Да и где еще удобнее всего устроить мне засаду? Ктознает, чего ему наговорила обо мне старая карга, раз он в бешенстве? Вполневозможно, Василиса решила меня устранить именно его руками.

Я присела за перилла и огляделась. Никого какбудто не было но, возможно, лишь на первый взгляд. Выходить через дверь я нехотела, там могла быть засада. На столике посреди зала лежала раскрытая картаДремучего Мира. Недавно еще я изучала ее с помощью Изустемьяна. Мне было нужноэто по долгу службы. А теперь мне необходимо было ее прихватить, чтоб добратьсядо северной границы.

Времени было мало. Я решила рискнуть. Прыгнуввниз, я молнией метнулась к столу, схватила карту и вскочила на ноги. И тутчто-то заставило меня обернуться назад, и я окаменела. В дверях стоял Гавр. Онсловно призрак появился там внезапно и бесшумно. Сказать, что его лицо былосвирепым, значит не сказать ничего. Он в ярости скрежетал зубами. В миг сталопонятно, что никакими словами его не удастся заговорить, но я все же решилапопробовать:

--Послушай,--сказала я, потихоньку продвигаяськ окну,--что бы тебе ни сказала Заварзуза, это не правда.

--Откуда ты знаешь, что она мне вообще что-тосказала?--спросил наместник, с той же скоростью продвигаясь ко мне.

Я знала, что за окном, как всегда прогуливаласьмоя лошадь. Но она не была оседлана. Свита моя разошлась по домам, и некомубыло заниматься этим. Сама же я не знала толку в этом деле. Но как бы то нибыло, Талиша была в этот момент моим единственным шансом на спасение. Теперьмне нужно было только отвлечь Гавра, а потом, подпрыгнув и ухватившись заштору, вынырнуть в окно.

Наместник угрожающе приближался, возложив рукуна рукоять своего меча. А я быстро соображала, как спастись. Тут под ноги мнепопалась какая-то тряпка, я чуть было не споткнулась об нее. Это было шелковоепокрывало, слетевшее с кресла. Проворно схватив его, я тут же швырнула полотнов Гавра, и оно закрыло ему лицо. Он с остервенением откинул покрывало в сторонуи вынул меч из ножен. Но я, от страха видимо, одним лишь прыжком преодолевподоконник, уже устремилась к ограде, у которой мирно стояла кобылка. И, осчастье, она была оседлана! Неужели Изустемьян? Но как он узнал?

Обычно я очень осторожно взбиралась на лошадь,залезая сперва на столбик и лишь потом ставя ногу в стремя. Но теперь я, рывкомсхватила уздечку и одним махом вскочила в седло, чудом не свалившись на землю.Везение как никогда было нужно мне сейчас. Я тут же пришпорила своюмеланхоличную Талишу, а вслед мне понесся крик Гавра:

--Стоять!!!

Он был без коня и в бешенстве, от того чтоупустил меня. А мне предстояла долгая дорога к северной границе.

Только через три часа беспрерывной гонки я далаотдохнуть лошади и себе. К тому же нужно было проверить по карте дорогу. Сотчаяньем думала я о том, что могу не успеть, и Горгона расправиться сдоктором. Василиса уже наверняка знала о том, что случилось в ночь духов. Онасама видела, как я ринулась на встречу своего краха. Я уже не стояла на ее путии пути ее союзника. Оставалось лишь разделаться с Ю-Ю. Ей больше незачем былождать. А я, столько дней в бездействии жалея себя несчастную, возможно,упустила драгоценное время.

Мои руки и ноги онемели от напряжения, ведь вседле я держалась еще не очень уверенно. Я опасалась того, что Гавр пустится замной в погоню. Вдобавок ко всему, его кольцо, которое все еще оставалось намоем безымянном пальце, почему-то так плотно стало сжимать его, что кожа началагореть. Все попытки снять кольцо оставались безуспешными. Я могла это сделатьлишь, содрав кожу или оторвав себе палец. Проклятый подарок наместника мешалмне, причинял боль и неудобства. Наверняка сам Гавр позаботился об этом, чтоб яне слишком далеко от него убежала. Но пенять было не на кого.

Через двадцать минут я снова тронулась в путь.Теперь некому было предостеречь меня или защитить от опасности. Я отвечала самаи за свою жизнь и за жизнь Ю-Ю. А у меня был только меч, который в моих рукахбыл лишь безобидной игрушкой. Бедная моя Троя!

Мой путь казался мне бесконечным. На карте всебыло таким маленьким, но реальные расстояния убивали своей нескончаемостью.Конечно же, в особенно отчаянные минуты пути, когда я уставала или умирала отголода, когда моя утомленная лошадка начинала хромать, когда я едва не утонула,перебираясь через глубокую реку, меня посещала мысль о бесполезности моихусилий. Я была почти уверена, что Ю-Ю не было в живых. Я не могла позволитьсебе остановиться для ночлега или поиска какой-нибудь еды. Время нещадно подхлестываломеня в спину. У меня плыли радужные круги перед глазами, и чудовищно хотелосьспать, но остановиться я не смела. И порой в моем чахлом сознании мелькаламысль о том, что я так самозабвенно стремлюсь на север вовсе не ради Ю-Ю, аради своей собственной свирепой одержимости. Я чересчур хотела доказать всем:дремучим, Гавру, Василисе, себе! Доказать, что на что-то гожусь и без силы. Чтоя не ноль, не пустое место!