— Они слишком торопились, Ник, — махнул рукой Фаэторн. — Вдобавок с тех пор у Реджинальда Oppa появилось еще несколько причин желать твоей смерти: ты не только поймал его дружка, Исаака Апчарда, ты еще и главный свидетель обвинения. А теперь подумай: если ты не дашь показаний в суде, много ли шансов, что Апчарда признают виновным?

— Кто бы ни стрелял из мушкета, он явно хотел тебя убить, — заявил Илайес, — и мы должны поймать негодяя, прежде чем он повторит попытку.

— А как же Дэйви? — не отступал Николас.

— Лучше ученик в бегах, чем суфлер на похоронных дрогах, — усмехнулся Фаэторн.

Они спорили еще долго, но наконец Николасу удалось переубедить друзей. Порешили, что на поиски отправятся Брейсвелл и Илайес. Однако, прежде чем тронуться в путь, Николас хотел кое с кем перемолвиться словечком.

— Седлай лошадей, Оуэн, — сказал он, — я скоро приду.

— Ты куда?

— Задать пару вопросов о мушкетной пуле.

Майкл стоял на вершине башни и протирал тряпочкой объектив телескопа. Порывистый ветер трепал его волосы. Властитель Сильвемера был так поглощен работой, что не заметил, как к нему поднялись двое. Ромболл Тейлард кашлянул, чтобы привлечь внимание хозяина. Сэр Майкл поднял глаза и, увидев Николаса, расплылся в улыбке.

— Пришли посмотреть в телескоп? — поинтересовался он, с нежностью погладив трубу.

— Нет, сэр Майкл. Я хотел спросить вашего совета.

— В таком случае я советую вам приходить ночью, когда на небе звезды. Я научу вас толковать их пророчества.

Николас искоса посмотрел на Тейларда, который с многозначительным видом переминался с ноги на ногу. Брейсвеллу не хотелось начинать разговор в присутствии управляющего.

— Я бы хотел побеседовать с вами наедине, сэр Майкл, — отчетливо произнес он.

— Можете спокойно говорить в присутствии Ромболла. У меня от него нет секретов.

— Мне очень жаль, но я настаиваю. — Николас решил стоять на своем.

— Что ж, не буду вам мешать. — Тейлард сделал шаг назад. — У меня много работы. Из-за приезда «Уэстфилдских комедиантов» хлопот прибавилось. Прошу меня простить.

Когда за управляющим закрылась дверь, Николас наконец заговорил:

— Сэр Майкл, я бы попросил сохранить наш разговор в тайне.

— Конечно же, друг мой, конечно.

— Я бы хотел обсудить с вами два вопроса, причем оба — не из приятных.

— Вы о несчастье, случившемся во время «Ненасытного герцога»? Я понимаю, концовка была безнадежно испорчена. Но откуда же нам было знать, что именно в этот момент у Роберта Патриджа случится сердечный приступ?

— Сэр Майкл, я не уверен, что он умер от разрыва сердца. Это и есть первый вопрос, который мне бы хотелось с вами обсудить. Быть может, вы помните, как сказали, что вначале вам показалось, что несчастный умер не своей смертью. Вы говорили об отравлении.

— Я поспешил. Доктор Винч объяснил, что я неправ.

— Быть может, он тоже поторопился?

— Что вы хотите этим сказать?

— Видите ли, сэр Майкл, случившееся вызвало у нас живейший интерес. Сами понимаете, у нас на спектаклях люди умирают не каждый день. Мы с мистером Фаэторном решили навестить покойного. Не сочтите за дерзость, но мы забрались к вам в часовню. Без вашего разрешения.

И Николас объяснил, что не раз видел жертв отравления в своей жизни, что и позволяет ему поставить под сомнение справедливость выводов, к которым пришел лекарь.

— Но доктор Винч — опытный врач, — прошептал потрясенный сэр Майкл.

— Каждый может совершить ошибку. Я всего лишь прошу, чтобы вы со мной осмотрели тело.

— Но, друг мой, это невозможно, — вздохнул сэр Майкл. — Тело Роберта Патриджа убрали сегодня утром. Он жил в приходе Святой Маргариты. Тамошняя церковь побольше нашей, в ней есть своя мертвецкая — туда его и перенесли. За этим проследил сам доктор Винч. Он весьма серьезно подходит к своим обязанностям, мистер Брейсвелл.

Николас не был уверен, что в сферу обязанностей доктора входит перенос тела из одной мертвецкой в другую, но предпочел промолчать. Было совершенно ясно, что вера сэра Майкла в доктора Винча непоколебима.

— О чем еще вы желали со мной поговорить? — спросил сэр Майкл.

— Вот об этом. — Николас разжал кулак и показал лежавшую на ладони мушкетную пулю. — Ее выпустили в меня сегодня.

— Кто?!

— Самому хотелось бы узнать.

— Где в вас стреляли?

— В чаще, в нескольких милях отсюда.

— Вы позволите взглянуть?

— Конечно. — Николас протянул пулю Гринлифу. — Думаю, в этой части графства мушкеты есть не у многих. Несколько имеется у вас в арсенале. К тому же, полагаю, вы хорошо разбираетесь в огнестрельном оружии.

— Я от него без ума.

— Знаете, я учился стрелять, когда ходил по морям, так что я знаю, насколько оно ненадежно. Порой сложно попасть в цель, даже когда стреляешь с близкого расстояния.

— Возможно, сэр, именно это вас и спасло, — задумчиво произнес сэр Майкл, поднося пулю поближе к глазам. — Она могла убить вас наповал. — Он пристально посмотрел на Николаса: — А что вы делали в лесу?

— Возвращался из Оуквуд-хауса.

— Навещали Клемента Эндерби?

— Да. — Николас решил не вдаваться в детали. — Дэйви Страттон пошел туда сегодня утром проведать детей мистера Эндерби, с которыми он давно водит дружбу. Дэйви все не было, и я отправился за ним, а пока ездил, мальчонка вернулся другой дорогой. Так что я только зря время потратил.

— И чуть не погибли. Как поживает Клемент Эндерби?

— Он в прекрасном расположении духа и с нетерпением ждет завтрашнего дня — ведь завтра мы ставим «Генриха Пятого». Он просто счастлив, что вы пригласили его на спектакль. Кстати, он очень хорошо отзывался об одной девушке, которая некогда была у вас в услужении — Кейт, кажется.

— Ах да. — кивнул сэр Майкл. — Кэтрин Гоуэн. Было так жаль с ней расставаться. Особенно печалилась моя жена. Однако нам пришлось с ней распрощаться: девушка навлекла на себя недовольство Ромболла. В чем там было дело — мне неизвестно, я никогда не вмешиваюсь в его отношения с прислугой. — Он вернул пулю Николасу. — Мистер Брейсвелл, мои глаза уже не те, что прежде. Посмотрите сами. Вы видите на пули насечки? Три точки в форме треугольника.

— Кажется, одну вижу… — Николас впился взглядом в металлический шарик. — А вот и вторая. Если была и третья, то ее сбило, когда пуля попала в дерево. — Он послюнил палец и потер. — Да, точно. Вот теперь ясно вижу две точки.

— Как я и полагал.

— Вы знаете, из какого мушкета стреляли?

— Знаю. Прекрасно знаю. — Сэр Майкл в волнении принялся пощипывать бороду. — Пуля была отлита в моей кузне. Когда свинец начинает остывать, мы ставим на пули клейма. Три точки. — Он глубоко вздохнул. — С прискорбием должен признать, что вас едва не убили из моего мушкета.