держаться возле него. И тут одна из девушек повернулась к другим.

– Бог ты мой!

– Что? Что? – загалдели остальные.

– Да тут Конор Бирн! – Она поднесла руку к груди. – И такой… – Она сделала паузу и проорала: – И он более чем достаточно хорошо!

Ханна смутно припомнила, что это отсылка на какую-то из программ Конора.

– Где? Где?

Девушка указала рукой.

– Вы только на его задницу гляньте! Вот бы прокатиться!

– Шиван, возьми себя в руки! – хихикнула более или менее трезвая (по сравнению с другими) подружка.

– Чья бы корова мычала, Бернадетт Джерати! – Шиван добродушно ткнула в список у нее на футболке. – Никак, уже троих страшенных мужиков расцеловала!

– Они сами полезли. – Бернадетт уставилась на Конора не слишком сфокусированным взглядом. – Слушай, а ты права! Наверняка у него ничего скребок!

Остальные девушки взорвались хохотом.

– Я его первая заметила, первая и поцелуй сорву! – провозгласила Шиван, выпячивая внушительную грудь.

– Что-то ты совсем разошлась, – заметила другая девушка. Видимо, это означало, что Шиван заходит слишком далеко.

Под бурные выкрики подружек Шиван тряхнула бюстом, перекинула волосы через плечо и на глазах у заинтересованной публики двинулась к намеченной цели. Поступь у нее была далеко не твердая.

Она положила руку Конору на плечо, и тот обернулся.

– Конор Бирн, ты достаточно хорош, чтобы тебя съесть. Не хочешь меня куснуть? – И она икнула, вызвав у толпы взрыв смеха.

Уязвленная Ханна следила, как магическим образом преображается выражение лица Конора.

– А ты очень хороша! – Его синие глаза излучали шарм на тысячу киловатт. – Но, сама видишь… – Он кивком указал на Ханну и протянул к ней руку. – Моя девушка крайне избирательно относится к тому, что я ем. Хотя уверен, что один поцелуй могу выделить.

Он чмокнул ее в щеку, и пара девушек тотчас схватились за телефоны, стараясь, чтобы в кадр не попали их с Ханной сцепленные руки. Все, разлетится сейчас по всем соцсетям.

Сердце Ханны екнуло, когда его большой палец скользнул по нежной коже на запястье, и Конор притянул ее поближе к себе. Она оценила не только то, что он назвал ее своей девушкой, но и то, как он мягко отклонил заигрывание Шиван, не задевая ее чувств и не ставя в дурацкое положение.

Ханна держалась на расстоянии вытянутой руки, чтобы не портить сияющей девушке мгновение триумфа. Та похлопала Конора по плечу.

– А теперь невесту! – завопила она, и остальные подружки вытолкнули вперед девушку в белом.

Все в баре следили, не отрывая глаз, как Конор изящно поцеловал ее в щечку.

В следующую минуту на него обрушился целый поток желающих сделать селфи и фото для племянниц, сестер, мам и бабушек, и под отчаянным взглядом Конора Ханна нехотя выпустила его руку. «Подожди меня», – умолял он глазами. Она улыбнулась, глядя, как Конор общается с поклонницами, не утрачивая профессионального очарования и любезно улыбаясь, даже когда от подвыпивших людей звучало что-то вроде: «Передача, конечно, дерьмовая, но моей маме нравится, так что давай сфоткаемся».

Оставив Конора на растерзание толпе, Ханна пробралась к стойке и заказала бокал вина. Когда он там еще освободится. За Конором она наблюдала с гордостью. Он отлично справлялся с такой популярностью, хотя понятно, насколько она в свое время утомила его. Неудивительно, что он предпочитал жить в Керри.

Она стояла у стойки, потягивая вино, кивая Конору каждый раз, когда перехватывала его извиняющийся взгляд. На сердце было тепло. До чего же он лапочка.

Она вздохнула. Ничего удивительного, что она в него влюбилась.

Влюбилась.

Ханна моргнула. Хоть бы по ее лицу ничего не было заметно! Такого вообще не должно было случиться! И до этой секунды она сама не отдавала себе в этом отчет. Никаких ударов молний. Нет, чувства прокрались тихонько, как сквозняк под дверью. На мгновение стало трудно дышать, а потом в груди точно захлопали крылья бабочек. Она действительно любила Конора Бирна.

Она стояла и смотрела на него, а у самой колотилось сердце.

Кажется, весь паб решил урвать свои три минуты славы. Ханна почти допила вино, и было уже почти семь, когда Конор наконец отстрелялся. Он подошел к ней, взял ее бокал и допил одним глотком.

– Бежим отсюда, пока можем.

Он потащил Ханну сквозь толпу под дружные вопли размахивающих руками девушек:

– Хорош, чтобы проглотить! Хорош, чтобы прокатиться! Пока, Конор!

Ханна хихикнула, когда они вывалились за двери на прохладный вечерний воздух.

– Хорош, чтобы прокатиться, да?

До чего она любила его!

– Хоть ты не начинай! – с чувством воскликнул Конор. – Упаси нас бог от таких девичников. Они совсем буйные были. Я думал, мне крышка. – Он обнял ее одной рукой и поцеловал. – Ты должна была меня спасти.

Ханна, счастливая от такого признания, обхватила его руку.

– Вроде ты и сам прекрасно справлялся. Они все любят тебя, даже тот парень, который обругал передачу.

– Да уж. А сфотографироваться все равно хотел! – Он издал протяжный вздох. – Все-таки в ресторанах публика более сдержанная, а если сесть спиной к залу, то большинство меня и не узнает.

– Кажется, ты особо не возражал.

Он опустил руку, чтобы переплести их пальцы, и некоторое время они молча шагали по тротуару.

– Так и нельзя было. Вот в чем проблема. Одно резкое слово, один шаг в сторону – и на тебя вся пресса обрушится: какой ты гад и как тебе слава в голову ударила. И потом, ведь эти люди и сделали меня тем, кто я есть. Я заработал столько денег именно потому, что они смотрели мои шоу и ходили в мои рестораны. Проявлять вежливость и подыгрывать им – не такая уж большая цена, хотя мне это все равно не нравится. А некоторым нравится. Вот Полли это любит. Ей лишь бы быть в центре внимания. Куда бы мы ни пошли, за нами везде волочилась пресса. Даже в «Феникс Парк» в воскресенье нельзя было высунуться: тут же очередной фотограф выскакивал. Много времени понадобилось, прежде чем я догадался. Оказалось, это Полли им приплачивала. Хотя знала, как я ненавижу нарушение личного пространства. Это… – Он судорожно сглотнул. – Как удар под дых было. Предательство.

– Это… – Не хотелось показаться сукой, но Ханна понимала, что нужно утешить его. Она и сама разозлилась. До какой же степени Полли было наплевать на его чувства! – Это ужасно.

Он закусил губу, а потом произнес, устало пожав плечами:

– Ей хотелось публичности. Я тогда психанул, а она сказала, что все наладится, если мы вернемся в Киллоргэлли. Надо было сразу сообразить, что она просто хочет создать новое поколение Бирнов.

Губы Конора скривились