рассудок кого-либо испортиться сам по себе? Помутнение в большинстве случаев развивалось под воздействием внешних причин или формировалось опосредовано, как результат нарушений в естественной жизнедеятельности организма. Как осложнение или побочный эффект. Но ведь существовали и исключения. Например, дети с наследственным слабоумием или «негативные» дети, рождающиеся с уродливыми трубчатыми отростками вместо нормальной вагины. Сама Грей никогда не видела таких детей, но все вокруг знали, что в центрах репродукции до сих пор появляются такие уроды, и им вводят смертельный раствор барбитурата, как только они начинают орать.

Существовала негласная статистика: на десять здоровых детей приходился один «негативный». Эти цифры замалчивались. «Но скальпель за щеку не спрячешь», — думала Грей. Несмотря на придуманные в свое время методы генетической селекции, снизившие процент злополучных отростков до одного из десяти, уроды продолжают рождаться. Почему? Жрицы Прародительницы кричали о бесовском влиянии и последствиях вторичного грехопадения, но Грей объясняла все, исходя из собственной концепции безумия. Религиозные догмы тут ни при чем. Пускай идиотки в белых хитонах корчатся перед ликами Поводырей, бьются пустыми головами об пол и день напролет читают молитвы — Грей Арсис на мякине не проведешь. Наука — страшная сила! Стоит копнуть поглубже, и можно найти объяснение чему угодно. Безумные женщины вырабатывают безумные яйцеклетки, из которых потом развивается потомство с очевидными признаками безумия не только в душе, но и на теле.

Не мог же, в самом деле, «исходный материал Ви», добавленный в чашку Петри перед помещением в инкубатор, становится причиной таких страшных генетических мутаций? Вздор — конечно материал тут не причем! На медицинских курсах Грей изучала это белесое вещество, расставленное за стеклами в охлаждаемых лабораторных колбах. Она не сомневалась, что вещество нейтрально, как подсластители и консерванты в продуктах питания. Другое дело безумие!

Чудовищный Человек безумен. Не только разумом, но и телом. И эта уродливая тварь сохранила им жизнь. Грей с трудом в это верилось, но чудовище предоставило им выбор: остаться или уйти. Мало того: чудовище закопало в песок продукты и винтовку. Чудовище воткнуло в песок саперскую лопатку, как красный флажок с надписью «осторожно кабель!» Чудовище заявило: «если не хотите остаться со мной — идите и возьмите это, потому что отныне это принадлежит вам, как и ваши жизни».

Ситуация складывалась до абсурда нелепая. Неужели ублюдок всерьез рассчитывал, что пустыня сделает за него всю грязную работу? Но тогда он не дал бы им в дорогу сухпайки и фляги с водой. Нет-нет! Воду он уж точно оставил бы при себе. Что если в его извращенном мозгу созрел еще более коварный замысел?

Логика безумца часто превосходит логику нормального человека, и некоторые ошибочно принимают рассудительность за признак нормальности. Был ли Чудовищный Человек способен на обдуманные, спланированные действия или его поступки обусловлены ложной рассудочностью сумасшедшего? Грей Арсис размышляла об этом постоянно, пока они с Ламберт брели по раскаленным пескам на юг, и колея вездехода тянулась впереди них, как след, проведенный шершавым языком.

Еще одна неразрешимая загадка касалась поведения капитана Эрвинс. Грей долго боялась признать это открыто, но судя по всему, капитан помогала чудовищу по собственной воле. Что толкнуло ее на предательство? Быть может во всем виноват особый вирус безумия? Но тогда почему зараза не распространилась на Ламберт и саму Грей? С какой стати он оставил при себе сержанта Эйден, а их отпустил?

Почему этот гребаный ублюдок их не убил?

Здесь Грей Арсис возвращалась к отправной точке в своих размышлениях, и все начиналось по новой...

— Я хочу пить, — промямлила сзади Ламберт, — И мне напекло голову. Кажется, я сейчас упаду.

— Потерпишь! — Грей попыталась сплюнуть на песок, но плевок не получился. Организм был обезвожен, и слюна почти не выделялась. Рот стал похож на глиняный горшок, только что вынутый из печи для обжига. В нем не осталось ни капли влаги. До умопомрачения хотелось отвинтить крышку фляги и пить, пить, пить... Но Грей знала, что вода плещется где-то посередине емкости.

Ламберт не стала экономить воду. Ученая стерва! Мелкая дрянь! Похоже, книжки не добавили ей ума. Она все лакала и лакала, как тупая корова у водопоя и, когда Грей обнаружила это безобразие, фляга Ламберт оказалась почти пуста. Вот так они за день лишились половины и без того скромного запаса воды.

Грей наорала на Ламберт, отобрала у нее флягу и больше не давала пить. Только если эта клуша совсем выбьется из сил, но не раньше. Кажется, Чудовищный Человек говорил что-то о воде и о том, как быстро пустыня вытягивает из человека воду. Конечно, он рассказывал им это только для того, чтобы поиздеваться напоследок, заставить их испытывать отчаяние. Чтобы погубить их...

Почему бы ему просто не угостить тебя пулей? Зачем такие сложности?

«Да потому... потому, что он безумец!»

«Но признай, его безумие прямо сейчас спасает твою жизнь, ведь эта фляга перекочевала к тебе из его рук...»

— Не могу больше, Грей... — Ламберт со стоном опустилась на песок у подножья длинной, выгнутой горбом дюны. Ее глаза были красными и воспаленными. На скулах, шее и вокруг рта кожа обгорела и пошла струпьями.

— Вставай, мелкая дура! — Грей пихнула ее ногой. Остатки жалости мешалась со злобой, направленной ни на кого конкретно и в то же время на весь мир вообще. Она сама постепенно сходила с ума.

— Грееей! — в голосе Ламберт звучала тоскливая мольба. Грей сравнила этот голос с блеянием старой овцы, которую ведут на убой.

Она снова пнула ногой Ламберт, но та улеглась на песок с легким присвистом, похожим на последний вздох умирающего. Ярость и страх разрослись до невероятных размеров. В этой жалкой беспомощной фигурке, скорчившейся на песке у ее ног, Грей разглядела саму себя в недалеком будущем.

— Сейчас же вставай! Вставай, чертова мелкая кукла! Чего разлеглась! Если ты не встанешь, я натурально уйду, так и знай! Уйду и брошу тебя здесь! Ученая стерва! Не хочу дохнуть заодно с тобой!

Она принялась бить и тормошить Ламберт, пиная ее ногами и выкрикивая бессвязные проклятия. Ламберт только тихо стонала в ответ.