– Понял. Ключи часто передаются по наследству, и нашипосетители ведут себя в первый раз несколько неуверенно. Что естественно, ведьони не знакомы с нашими порядками и правилами. – Он жестом пригласил их кстолу. – Добро пожаловать, здесь все в вашем распоряжении.

– Вы сказали, ключи иногда передаются по наследству? –спросила Софи.

– Да, именно так. Ваш ключ – это все равно что счет вшвейцарском банке, а счета часто наследуют из поколения в поколение. Чтокасается хранения золотых слитков и прочих ценностей, то самый короткий срокаренды депозитарного сейфа составляет пятьдесят лет. Плата вперед. Так что намдовелось повидать немало счастливчиков, унаследовавших целые состояния.

– Вы сказали, пятьдесят лет? – удивленно спросилЛэнгдон.

– Это минимальный срок, – ответил мужчина. – Нет,разумеется, вы можете арендовать сейф и на более длительное время, но еслиусловия не оговорены особо и если на протяжении пятидесяти лет содержимое сейфани разу не было востребовано, то оно уничтожается. Могу ли я начать процессорганизации доступа к вашей ячейке?

Софи кивнула:

– Да, пожалуйста.

Мужчина широким жестом указал на роскошную гостиную:

– Эта комната в личном вашем распоряжении. И предназначенаона для осмотра содержимого сейфа. Как только я выйду из комнаты, вы можетесколько угодно наслаждаться созерцанием того, что лежит в вашей коробке-сейфе,перемещать и перекладывать его по вашему усмотрению. Сама коробка-сейф должнапоявиться вот отсюда… – Он подошел к дальней стене, где из люка в комнату,сделав изящный изгиб, входил широкий ленточный конвейер, напоминавший те, чтоиспользуются в аэропортах в зале выдачи багажа. – Вставляете ключсюда… – Тут он указал на большое электронное табло возле конвейера, чутьниже которого виднелось уже знакомое им треугольное отверстие. – Вот сюда.И как только компьютер подтвердит соответствие вашего ключа, набираете коддоступа, и вам автоматически подается ваша стальная коробка, хранящаяся внизу,в основном сейфе. Ну а когда вы закончите, ставите коробку на конвейер, снова вставляетеключ в отверстие, и процесс повторяется, только в обратном порядке. Посколькувсе у нас автоматизировано, вашему имуществу гарантируется полнаянеприкосновенность и приватность. Даже сотрудники банка не знают о содержимомсейфов клиентов. А если понадобится что-то еще или возникнут какие-то вопросы,просто нажмете кнопку вызова вот здесь, в столе, в центре комнаты.

Софи хотела спросить что-то еще, но тут зазвонил телефон.Мужчина, похоже, несколько растерялся.

– Прошу прощения. – Он подошел к столу, где рядом сперье и кофе стоял телефон. Снял трубку и бросил в нее: – Oui?

Он слушал говорившего и озабоченно хмурился.

– Oui, oui… d'accord[53]. – Затемопустил трубку на рычаг и нервно улыбнулся: – Извините, но вынужден васненадолго покинуть. Чувствуйте себя как дома. – И с этими словами онбыстро направился к двери.

– Простите! – окликнула его Софи. – Нельзя липопросить вас прояснить один момент до того, как вы уйдете? Вы вроде быупомянули, что мы должны набрать код?

Мужчина нехотя остановился у двери, лицо его было бледно какполотно.

– Ну разумеется. Как и заведено в большинстве швейцарскихбанков, наши депозитные ячейки привязаны к номеру, а не к имени клиента. У васимеется ключ и номер, не известный больше никому. Ключ – это только частьпроцедуры идентификации. Ее завершает личный номер. Все это делается в целяхподстраховки. Ведь если вы, допустим, потеряете ключ, им может воспользоватьсякто-то другой.

Софи колебалась.

– Ну а если мой благодетель не оставил мне этого номера?

Сердце у банковского служащего тревожно забилось. Эти двоеявно темнят, здесь что-то не так! Однако он умудрился выдавить улыбку:

– Что ж, в таком случае призову на помощь еще одного нашегосотрудника. Он скоро подойдет.

Мужчина плотно притворил за собой дверь и, повернув тяжелуюручку, запер подозрительную парочку в комнате.

У находившегося на другом конце города, в здании Северноговокзала, агента Колле зазвонил телефон. Это был Фаш.

– У Интерпола появилась зацепка, – сказал он. –Забудь о поезде. Лэнгдон и Невё только что вошли в парижское отделениеДепозитарного банка Цюриха. Скажи своим людям, чтобы немедленно выезжали туда.

– Есть какие-либо новые соображения о том, что пыталсясказать Соньер агенту Невё и Роберту Лэнгдону?

– Вот арестуете их, лейтенант, тогда я их сам спрошу,лично, – ледяным тоном ответил Фаш.

Колле намек понял.

– Дом двадцать четыре по улице Аксо. Ясно. Слушаюсь,капитан! – Он повесил трубку и связался по рации со своими людьми.

Президент парижского отделения Депозитарного банка ЦюрихаАндре Берне жил в шикарной квартире над банком. Несмотря на уют и обилие обитойбархатом мебели, он всегда мечтал об особняке или квартире на рюСен-Луи-ан-л'Иль, где можно было бы общаться с действительно выдающимисяличностями, а не то что здесь, со скучными и противными богачами.

Вот выйду на пенсию, говорил себе Берне, и заполню погребадома редкими бургундскими винами, украшу салон картинами Фрагонара и, возможно,Буше. И буду проводить дни в охоте за редкой антикварной мебелью и книгами вЛатинском квартале.

Сегодня Берне не дали поспать. Разбудили, и через шесть споловиной минут он уже шагал по подземному коридору банка и выглядел при этомтак, словно личный портной и парикмахер занимались его внешностью не меньшечаса. На нем красовался безупречный шелковый костюм, мало того, перед тем каквыйти из квартиры, Берне не забыл попрыскать в рот освежителем дыхания иаккуратно завязать галстук, уже на ходу. Ему уже приходилось встречать срединочи важных клиентов, которые съезжались в банк с разных концов света и изразных временных поясов. И умение просыпаться быстро и сразу он позаимствовал увоинов масаев, африканского племени, известного своей способностью моментальнопереходить из состояния сна к бодрствованию и быть при этом в полной боевойготовности.