что приготовленные бутерброды с ветчиной, на с столешнице стояла початая бутылка коньяка.

Сногсшибательный аромат омлета распалил аппетит, и Громов захлёбывался слюной, но ещё больше его тянуло к бутылке.

Под ногами крутилась Лаппа. Как обычно она тёрлась своей бархатистой шёрсткой о лодыжки, вызывая на губах непроизвольную улыбку.

– Сколько можно повторять, – произнёс Алекс. – Сначала пожрать должен хозяин.

Кошка посмотрела на него огромными жадными глазами и жалобно замяукала.

– Ну, на, на! Вымогательница лохматая! – Алекс взял кусок ветчины и сунул кошке под нос. – А теперь вали отсюда! Больше не дам!

Громов услышал за спиной тихие шаги, потом нежные руки обняли его за торс.

– М-м-м! Что это у нас тут такое? – сказал жена. – С каких это пор наш лейтенантик занимается завтраками?

Пробуждение оказалось сродни удару по голове. Он почувствовал боль в висках, от яркого света ломило в глазах.

– Живо положи на место! – рыкнул кто-то у самого уха. – Я кому сказал? Такие фортели со мной не пройдут!

Громов захлопал глазами и ошалело огляделся по сторонам. Он стоял в конуре Никиты Болта у верстака и держал в руках работающую аккумуляторную дрель.

– Ты мне всучил эту штуку? – едва ворочая языком, спросил он. – И где мой бронежилет?

Механик находился в паре шагов от него и, размахивая киянкой, угрожающе сверкал глазами.

– Всё ясно, – опуская киянку, процедил Болт. – А я уж подумал, ты и в самом деле решил меня продырявить.

Механик рывком отобрал дрель и от греха подальше спрятал её в железный шкаф. Туда же он швырнул и киянку.

– Давно в игре? – поинтересовался он. – Это не праздный вопрос и не любопытства ради. А чтобы поставить диагноз, так сказать.

Демонстрируя щербатые зубы, Болт улыбнулся и вернулся к верстаку.

– Уже четвёртые сутки, – отозвался Алекс. – Но я слышал, существуют уникумы, которые и по десять дней из «Рокады» не выходят.

– На то они и уникумы, чтобы быть исключением из правил, – хмыкнул механик. – Четвёртые сутки это серьёзно. Вот почему тебя так корёжило.

– Что случилось-то? – зарычал Алекс. – Я только на пару мину задремал, а когда очнулся...

– Ты давай, не кипятись тут, – перебил Никита. – Пока ничего страшного с тобой не произошло. Мы называем это явление «астральным блужданием». У тебя первая, вполне безобидная, стадия. Небольшое раздвоение личности, когда одна твоя часть рвётся вернуться в реал, а другая хочет остаться здесь.

– И много таких стадий? – усаживаясь на диван, спросил Громов. – Хотелось бы понимать, что с моими мозгами случится на последней.

– На последней, говоришь? – Болт перестал возиться с бронежилетом и с любопытством посмотрел на клиента. – Когда это произойдёт, тебе будет уже всё равно.

Механик замурлыкал под нос какую-то песню и увлечённо принялся штопать ветхую обшивку. Отвлекать расспросами усача Алекс не стал, ему и самому нужно было помолчать и во многом разобраться.

Его сомнамбулическое состояние вызвала неприятные подозрения. Он ждал от игры чего угодно, но только не полного подчинения собственного разума законам программы. Теперь не оставалось никаких сомнений, что при определённых обстоятельствах, в игре включаются особые скрипты, которые управляют мощными генераторами бета-волн.

«Они точно воздействуют на подкорку головного мозга, выуживая из его недр воспоминания и другую полезную информацию, – подумал Громов. – Неплохая задумка, ведь игрок может и не подозревать, что его в этот момент сканирует машина. Конечно, читать мысли она не способна. Это просто невозможно, но, научившись улавливать колебания импульсов в моменты особой активности, программа легко спрогнозирует и поведение игрока, и его настроение, и даже его способности с навыками и умениями. А личные данные геймера легко собрать. Всё остальное, машина способная выполнять миллиарды операций в секунду, предугадает и спроецирует в поведенческий образ игрока».

– Неплохая работа, – наконец подал голос Никита. – Такую броню теперь в два раза дороже можно продать.

Механик потянулся, встал с табурета и кивнул на бронежилет.

– Принимай! Если хочешь дополнительно отблагодарить, я против не буду.

Алекс скептически осмотрел свою ветхую собственность, пощупал швы на заплатках, проверил прочность плечевых накладок. После починки, броня выглядела не намного лучше, чем до неё, но спорить по качеству работы с усачом не было никакого желания, и Громов просто отдал механику деньги.

– Понимаю, что внешний вид восторга не вызывает, но что поделаешь – третий сорт, – бросил Никита. – Могу прокачать до пятого уровня!? Но тебе это обойдётся в лишнюю тысячу.

– Воздержусь, – отрезал Алекс. – Я не настолько богат, чтобы разбрасываться деньгами.

– И то верно! – Болт с любопытством проследил за тем, как Алекс облачился в броню. – Не будь таким мрачным. Парень! Если возникли проблемы – поделись!

Громов повесил автомат на плечо. Закинул на другое рюкзак.

Механик явно играл особую роль и чего-то от него ждал. Возможно, в его функционал входила не только работа связанная с ремонтом амуниции и оружия. Он мог заниматься простым сбором информации или выполнять более сложную задачу и координировать деятельность игроков, а его мастерская могла служить ключевой точкой запускающей какой-то дополнительный скрипт.

"Слишком много вопросов, – подумал Громов. – Может выйти и так, что этот улыбчивый тип и не робот вовсе, а хорошо законспирированный администратор, который рыскает по игре в поисках нарушений".

Алекс шагнул к выходу и взялся, было за дверную ручку. Идея, возникшая в голове, пришла спонтанно, но она показалась ему не лишённой смысла.

– Раз ты такой добрый, тогда подскажи, где найти Спрута, – оборачиваясь, сказал он. – Или в твою компетенцию входят только душевные проблемы?

– О, да! Чутьё меня не подвело! Я знал, что у тебя серьёзный вопрос, – оскалился Никита. – По роже заметил!

Громов улыбнулся в ответ и приоткрыл дверь.

– Выкладывай, если знаешь, а нет, тогда я лучше пойду...

– Хорошо! – Болт почесал кончик носа и задумался. – С тебя пять сотен. И не думай, что это дорого. Считай, я обхожусь с тобой по-родственному.

Когда Алекс вышел из мастерской, у него возникло ощущение, что его снова облапошили. Проверить правдивость сведений, полученных от Никиты, он мог только на практике, но в любом случае дело было сделано, и пятьсот единиц уже перекочевали на чужой счёт. Оставалось надеяться только на честность усатого типа.

"Если