стекле, и ему кажется, будто он видит незнакомца, хотя он сейчас в родном теле.

«Я знаю тебя в любых обстоятельствах».

– А знаешь ли? – спрашивает Август у коридора, успевшего опустеть.

* * *

«Поосторожнее с приходами сюда, тут все с ума посходили, обед добуду сам, ничего, люблю-целую».

Илас подпирает щеку ладонью, поставив локоть на письменный стол. После вчерашней паники закусочная остается закрытой, вот Илас и просматривает сообщения на пейджере, сидя у себя в подсобке, и находит среди них несколько последних от брата.

– Схожу проведаю Матиюя.

Чами поднимает голову, пилка для ногтей замирает у нее в руках. Ее родное тело наверху, уложено в постель и заботливо укрыто, на шею наложена повязка до тех пор, пока не зарастет рана. Поврежденные вместилища для ци исцеляются самостоятельно, но это медленная и непростая задача. Она зависит от присутствия базовой ци тела, а не вихревой, активной ци его хозяина, и чем тело сильнее, тем быстрее оно способно уговорить свои раны затянуться. Чами могла бы перескочить в родное тело пораньше и некоторое время носить на шее бинты в пятнах крови, чтобы ускорить процесс, но раз уж у нее есть запасное тело, в котором можно перекантоваться, лучше дать родному зажить самому, избегая лишней нагрузки.

– А разве он не предупреждал тебя, что как раз этого и не стоит делать? – спрашивает Чами.

Илас уже на ногах и занята поиском ключей.

– Да, но… – Ключи находятся под стопкой бумаг. – Хочу поискать те подвески, которые продают Сообщества Полумесяца. Которые, по их словам, защищают от вселения.

– Илас… – Чами поспешно заслоняет дорогу подруге. Она берет Илас за запястье, но пальцы не сжимает, словно опасается напугать ее непривычным прикосновением. – Все хорошо, дорогая. С нами все будет хорошо.

– Сама знаю, – отзывается Илас, и если это и ложь, то лишь отчасти. Она не просто хочет, чтобы с ними все было хорошо: она стремится уберечь Чами. А просить о таком в Сань-Эре – это уже чересчур, так что ей остается лишь слабо улыбнуться, высвободиться из пальцев подруги и направиться к двери.

Несмотря на сообщения в новостях о том, что в Сань-Эр проникли мятежники, на городских улицах жизнь по-прежнему так и бурлит. Те же толпы завсегдатаев осаждают игорные притоны, те же старики вытаскивают на улицу свои стулья, чтобы подымить у лавки на углу.

«Неужели вам не страшно?» – хочет спросить у них Илас. Ведь раньше за стену никогда не проникали лазутчики. Возможно, в излюбленной городами-близнецами игре чисел есть нечто успокаивающее. Числа и вероятности говорят, что ты вряд ли умрешь сегодня, что в Сань-Эре слишком много людей, чтобы жертвой нападения стал именно ты. Может, поэтому никто в Сане и не сидит в четырех стенах, даже когда игры в самом разгаре. Кровь проливается не только во время развлечений, но и при авариях на заводах и фабриках, во время ограблений и внезапных вспышек заразных болезней. Если бы местные жили в страхе, они никогда бы носу на улицу не показывали.

Илас глубоко вздыхает, но это не избавляет ее от боли, скручивающей внутренности. Грязная капля падает сверху, с какого-то кондиционера, Илас стирает ее с шеи.

Сегодня в Пещерном Храме народу больше, чем обычно, поэтому входные двери оставлены широко распахнутыми. Илас щелчком сбивает с себя упавшую чешуйку красной краски и входит.

Ее сразу же встречает гул.

– Да не тех ты нашел, каких надо было! Я-то знаю!

– И что с того? Сколько еще раз нам пытаться?

Окинув взглядом спорщиков, Илас отворачивается. Схватка между ними может вспыхнуть в любую секунду, и Илас вовсе не желает очутиться рядом, когда они выхватят из-за пояса нунчаки.

А Матиюя нигде не видно. Стараясь не привлекать к себе внимания и слиться с всеобщей суетой, Илас бродит по храму. Должно быть, здесь проходит какой-то обряд. А может, у группировки, контролирующей эту территорию, появилась новая цель, и члены Сообщества Полумесяца готовятся выслать на улицы подкрепление.

Наконец Илас попадает в дальние помещения храма и обнаруживает, что в комнате брата тоже пусто. В тесную квартиру к родителям он вряд ли вернулся. Его работа – оставаться в храме, который служит базой одной из группировок Сообществ Полумесяца, и вести книги учета. Осталось проверить только хранилище, которое Матиюй показывал ей в прошлый раз.

Илас толкает плечом дверь, заранее позвав:

– Матиюй! Как же долго пришлось тебя искать…

Но и в этой комнате пусто и темно. Заглянув в дверь, Илас видит бездумно оставленные посреди комнаты коробки, кипы бумаг поверх них. Ощупью она находит выключатель, и когда в комнате вспыхивает неприятный желтоватый свет, шагает через порог. Чем это так заинтересовался Матиюй в прошлый раз? Какие-то цифры не сходились…

Илас берет бумаги. Но это не книги учета. Это распечатанные карты с временными метками в углу: судя по виду, посекундные скриншоты из дворцового центра наблюдения.

Это их журнал регистрации хода игр и перемещений каждого игрока.

– Какого хрена? – говорит вслух Илас, перебирая бумаги. На взятом наугад листочке номера 57 и 86 обозначены двумя точками в углу и обведены красным.

Но прежде чем Илас успевает свернуть листок, чтобы унести с собой, со спины что-то набрасывают ей на голову, погружая ее мир во тьму.

Глава 16

На телеэкране король Каса появляется неизменно отретушированным. Безмятежное выражение лица, кустистые брови в состоянии полной расслабленности, ухоженная, гладко расчесанная борода. Фон нечеткий от засветки, как и передний план, хотя, возможно, в этом виноваты программы цифрового преобразования, через которые узел связи пропускает передачу из дворца. Калла не может угадать, в какой из комнат находится король, когда произносит речь, которую записывают заранее. Наверное, так и было задумано.

– Даже во времена процветания у наших границ сосредоточены враги, – начинает король Каса.

– Процветания? – мгновенно повторяет Калла тоном, полным издевки. Она чиркает спичкой и закуривает сигарету, вставленную между зубами. – Где это, в каком мире?

– Вот почему у нас есть стена, вот почему мы делаем различие между столицей и остальным Талинем. Этот город – центр инноваций. Этот город – место, где мечтает жить каждый.

– Города, – поправляет Калла, бросает обгоревшую спичку и затягивается сигаретой. – Здесь у нас города-близнецы, сукин ты…

– Как вы уже слышали, в Сань-Эре объявились мятежники. Да, это так. Они стремятся свергнуть режим, но позвольте заверить вас, что наша гвардия усердно ведет поиски тех, кому пришла в голову такая бессмыслица. Мы уже призвали одного из этих бунтарей к ответу.

Ложь. Иначе и быть не