– Узнаете? – повторила Аня.

– Только Алевтину Валерьевну, – улыбнулась я.

Голикова показала на девочку с медведем.

– Это я. Моя мама дружила с Гарибальди. Раньше, до того, как Таня задумала дом в Вилкине купить, мы жили на одной лестничной клетке. Танюша сейчас крутая бизнесвумен, у нее фитнес-центр. А моя мамочка отговаривала ее дело начинать, убеждала: «Ерунда тебе в голову пришла, народ ленив, никто в твой клуб не пойдет. Сейчас продашь трешку, которая тебе в наследство досталась, пустишь деньги по ветру».

– Какая Таня? – перебила я.

– Макарова, – пояснила Анечка, показывая на женщину за креслом. – Она выучилась на дантиста, замуж вышла, фамилию поменяла, развелась и осталась по бывшему супругу Федоровой. А на скамеечке несчастная Оксана Петрова.

– Таня Федорова? – переспросила я. – Стоматолог по профессии?

– Да, да, – закивала Голикова. – Сейчас у нее суперский центр здоровья, моя мама была не права, у Танюши бизнес обороты набрал. А Алевтина святая, воспитала двух девочек.

Мне оставалось только моргать.

– Федорова дочь Гарибальди?

– Нет. Сейчас все расскажу, – пообещала Аня. И затрещала сорокой.

…У Алевтины Валерьевны было две двоюродные сестры, которых она очень любила. Сама Гарибальди детей не имела, а вот у Тамары и Жанны были дочери, Таня и Оксана, которую родные звали Ксюня. Сестры Гарибальди обожали отдых на природе, особенно походы на байдарках, Алевтина же Валерьевна предпочитала пляжное безделье. Таня терпеть не могла лодки, поэтому всегда ездила с ней, а Оксана была еще слишком мала, чтобы сплавляться по реке. В то роковое лето Тамара и Жанна в очередной раз отправились в отпуск на Урал. Танечка сдавала сессию, Оксана переехала к Алевтине. Ничто не предвещало беды, но она случилась. Байдарка сестер перевернулась, их не смогли спасти. Таня и Оксана осиротели – ни у той, ни у другой девочки не было отцов. Папа старшей умер, когда дочке исполнилось десять, а Жанна никому не сообщила имя мужчины, от которого родила.

Танюша тогда уже училась в мединституте, а Ксюнечка еще даже не ходила в детский садик, Жанна поздно произвела на свет ребенка. Татьяна не интересовала органы соцзащиты, а вот крошечной Оксане предстояло отправиться в приют. Гарибальди кинулась по всем своим знакомым, обратилась к многочисленным пациентам и всеми правдами и неправдами добилась опеки над ребенком. Таня тоже переехала к Алевтине. Гарибальди всегда имела большое влияние на старшую племянницу, Танюша решила пойти в медицину именно благодаря ей.

Анечка, ровесница Ксюни, жила в соседней с Гарибальди квартире, и, конечно, две маленькие девочки подружились.

Шло время, Татьяне надоело работать стоматологом, она решила продать квартиру матери, а на вырученные деньги открыть фитнес-клуб. Дело неожиданно быстро стало успешным. И у Гарибальди с благоприобретенными дочками все шло хорошо, пока в один черный день Ксюня не пошла на день рождения подруги. Что конкретно случилось с девушкой, так и осталось покрытым мраком неизвестности, ее нашли мертвой.

– Это был такой удар для Алевтины! – печально сказала Аня. – Она попала с нервным срывом в клинику, потом кое-как оправилась. Ксюнечку Алевтина считала любимой доченькой, просто ее обожала. Сейчас, когда у меня родился Макс, я вообще не понимаю, как тетя Аля весь тот ужас пережила. Вскоре после несчастья они с Таней переехали из Москвы в Вилкино. А недавно Гарибальди подсказала нам, что в Ложкине дом на торги выставлен. Ой, так нам повезло! У прежнего хозяина возникли проблемы, он очень спешил от недвижимости избавиться, отдал коттедж за четверть цены. Мы городскую квартиру продали, Алевтина Валерьевна немного в долг дала, мы въехали, уже третий месяц тут живем.

Голикова забрала альбом и поставила его на полку, продолжая говорить:

– Я так рада, что вы зашли! Вечно сижу одна, Сережа день-деньской на работе. С соседями пока познакомиться не успела, поговорить не с кем. Подруги все в Москве, и они заняты, некогда им сюда ездить. Раньше мы с девчонками могли в обед пересечься, а теперь Макс родился, мне от него не отойти. Вечерами Сережа дома, он сердится, если я с приятельницами болтаю. Одним словом, в загородной жизни свои трудности, но ради Максика я готова их терпеть. И жутко благодарна тете Але. Она удивительная! Знаете, какое у нее главное качество? Справедливость. Она нам с детства твердила: «Если тебя наказали за дело, нельзя обижаться. Ты набезобразничала, значит, справедливо поставлена в угол. На справедливости мир держится». Один раз Ксюнечку в школе побил старшеклассник, да так сильно, что ей пришлось швы накладывать. Алевтина Валерьевна кинулась к директору. Вернулась домой мрачная и сказала Ксюне: «Ты наказана – не пойдешь с классом в театр». Моя подруга заплакала, а я возмутилась: «Это еще почему? Наказывать надо того, кто ее побил!» Гарибальди ответила: «Мальчик рассвирепел, потому что Оксана назвала его маму шлюхой, которая родила сына неизвестно от кого. Вроде Ксюня несчастная, обиженная, но, если разобраться, поступила омерзительно и заслуженно получила по носу». Вот какой человек Алевтина Валерьевна. Обожала приемную дочку, но справедливость для нее превыше всего. Гарибальди наш добрый ангел. Она работает в разных местах, в частности в Табаско, в тамошней больнице…

У меня закружилась голова. Доктор с необычным кольцом, о котором говорила Наталья Одинцова – сестра Лидии Варсавиной, врач, проводящий обследование инвалидов и решающий, кто из них может принимать омолаживающие пилюли, – это Гарибальди? Или существует два столь необычных перстня?

А Анечка трещала без умолку:

– Алевтина пошепталась с Егором Фомичом, и тот взял Сережу психологом в детское отделение. Пискунов странный – объявил себя царем, спит, примотавшись к батарее проволокой, открыл аптеку, где сушеными лягушачьими лапами торгуют. Но лечиться у знахарей он никого насильно не заставляет. В Табаско открыты нормальная поликлиника и больница. У Сергея всего два рабочих дня, а зарплата…

– Аня, – сказал муж, входя в комнату, – имей совесть. Заболтала бедную Дарью, ей давно спать хочется.

Сергей посмотрел на меня.

– Анечка прикована к дому, ведь Макс еще маленький. Конечно, у нас няня есть, но все равно не очень хочется малыша с посторонним человеком надолго оставлять. У жены дефицит общения, ей поговорить охота, а не с кем. Извините, мне завтра рано вставать.

Я поняла намек и поднялась.

– Если Макс еще раз к нам приползет, сразу верну его назад.

– Спасибо огромное, – заулыбалась Голикова, – непременно приходите завтра чайку попить.

А Сергей демонстративно зевнул.

Я откланялась, вышла во двор, завернула за угол их особняка и услышала из открытого окна жесткий, злой голос хозяина:

– Какого черта! Ты совсем дура? Сколько раз повторять можно? Перестань распускать язык с посторонними. В Москве соседям все детали нашей личной жизни докладывала и здесь за старое принялась?