Такая конструкция позволяет авианосцам принимать, в том числе, и поврежденные машины без риска задеть ангар или обшивку. Кстати, именно эти площадки и позволили «Несокрушимому» принять больше полусотни машин с погибших авианосцев Пятого флота, те, что не поместились в ангары, так и оставили на посадочных палубах снаружи.

Но вот на эсминцах таких площадок нет, и в полевых условиях их установить никак не выйдет. На совещании мы все долго ломали голову над решением этой проблемы, но так ничего и не придумали. Остановились на том, что каждый командир корабля будет самостоятельно принимать решение о технике посадки с учетом квалификации пилотов и состояния корабля.

Так что, старпому мне было ответить нечего, и я ограничился невнятными «что-нибудь придумаем», что, впрочем, Агату вполне удовлетворило, и она переключилась на более важную для нее тему, а именно — состояние корабля.

Из доклада следовало, что «Арчер» был в отличной форме несмотря на то, что в последнем бою получил несколько попаданий. Кстати, остальным кораблям моего нового дивизиона досталось чуть больше. Тот же «Гринвуд», например, потерял одну из башен в бою с альтаирскими штурмовиками, а командиры эсминцев «Виттер» и «Фостер» оценивали боеготовность своих кораблей не более, чем на восемьдесят процентов. Поэтому слова Агаты Вилсон о том, что, кроме отсутствия шаттлов и абордажного бота, проблем у «Арчера» никаких нет, для меня были просто музыкой. С экипажем также проблем не предвиделось. По словам Агаты, люди в основном опытные, сомнений в чьей-либо квалификации у нее не возникло. Кстати, именно Агата Вилсон настояла, чтобы из старого экипажа «Дартера» на новый корабль перешли со мной только она сама и сержант Иванов. Тут, правда, меня долго уговаривать не пришлось — безусловно, мне было бы легче работать с Хейзом, Джонсононом и другими, даже с Бьерном у нас отношения, вроде как, наладились, но вот для команды «Арчера» ротация своих офицеров на пришлых специалистов могла стать серьезным ударом и подорвать моральный дух экипажа. Так что, всех своих людей я оставил на «Бостоне» с прицелом на то, что Прайд выполнит данное мне обещание и вытащит «Дартер» для дальнейшего ремонта.

Адмирала, помнится, очень позабавило, что я поставил условия собственного назначения, но, тем не менее, он согласился.

Неожиданно раздался гулкий удар по корпусу. На секунду освещение моргнуло синим, но в боевой или аварийный режим не переключилось. Еще через секунду ровный голос искина сообщил, что ситуация штатная, и экипажу следует продолжать работу в обычном режиме.

— Мисс Вилсон, разберитесь, что это было! Кто на мостике?! — рявкнул я. Наверное, излишне резко, но этот удар по корпусу вызвал целую лавину неприятных воспоминаний.

— Штайнмаер, сэр, — ответила Вилсон, которая, судя по прижатому к уху пальцу и периодическим кивкам головой, уже принимала доклад.

Закончив, она тут же доложила:

— Инцидент в ангаре «А», сэр. При посадке истребитель «Фурия», бортовой номер — 719, задел шлюзовые ворота. Повреждений корабля и пострадавших членов экипажа не имеется.

Я невольно закатил глаза. Похоже, все будет сложнее, чем я думал. Если уж в неподвижный эсминец в совершенно спокойной обстановке не могут посадить истребитель, то чего ждать в бою…

— А пилот?

— Что «пилот», сэр? — недоуменно переспросила старпом. — А-а, в смысле, этот пилот… Не могу знать. Вроде, жив. В рапорте о его здоровье не сообщалось. Три других спейсера сели без происшествий, пилоты как раз направляются к вам, сэр. Мне уйти?

— Нет, Агата, останьтесь. Заодно и познакомитесь.

Через несколько минут в кают компанию, служившую мне импровизированным штабом, вошли двое пилотов: парень и девушка. Вид у них был самый что ни на есть бравый. Оранжевые видавшие виды гермокостюмы, протертые и даже кое-где пропаленные, ярко раскрашенные шлемы под мышкой… Герои! Хоть сейчас на плакат «Записывайся в ВКС!» Хотя тут я, наверное, погорячился. На плакат бы их не взяли. Уж больно молодые. Я даже сперва подумал, что курсанты, но нет, на плечах у обоих лейтенантские двойные звезды. Паренек был, видимо, за старшего: шел чуть впереди и смотрел как-то по-хозяйски, что ли, даже нагловато. И это при том, что лицо у него было совершенно детское, эдакий белокурый ангелочек с пухлыми щеками и голубыми глазами. Девушка же, напротив, выглядела злой и недоверчивой, смотрела исподлобья и вообще напоминала ощетинившегося дикобраза. Возможно, тут дело было в прическе с выбритыми висками и невероятным ворохом каких-то разноцветных косичек на макушке. А может, в явно свежей татуировке на лбу в виде мишени. На вид им обоим было ну никак не больше двадцати. Что странно. На командирский эсминец должны были прислать опытных пилотов.

— Лейтенант Виктор Харпер и лейтенант Людмила Стражински для прохождения службы прибыли! — звонко, с улыбкой во все тридцать два зуба, сообщил пилот, вытягиваясь по стойке смирно. Его напарница при этом почему-то весьма вальяжно облокотилась о дверной косяк и продолжала исподлобья смотреть на меня и Агату.

— Приветствую вас, лейтенант. Стар-капитан Петр Хромов. Это мой старпом стар-коммандер Агата Вилсон, — насколько мог нейтрально ответил я, старательно не замечая явно возмущенную поведением пилотов Агату. — А где еще двое? Должно быть четверо пилотов.

Прежде чем лейтенант успел ответить, девушка-пилот с нескрываемым сарказмом в голосе сказала:

— Баркли чинит свою колымагу после неудачной парковки, а Ланс, как обычно, ищет, чего пожрать. Уверена, он уже в столовой.

— Стриж! Отставить болтовню! — возмутился лейтенант и, уже обращаясь ко мне, сказал:

— Простите, сэр, у лейтенанта Стражински проблемы с дисциплиной, — и тут же спешно добавил, получив тычок под ребра от той самой Стражински, — но пилот она отличный, сэр. Лучший снайпер нашего авиаполка… из выживших, конечно.

Тут уже Агата не сдержалась и громко фыркнула, выражая то ли сомнения в профессионализме лейтенанта Стражински, то ли общее отношение ко всем пилотам и их уровню дисциплины.

Я, впрочем, и сам уже понял, что вся эта история с имитацией авианосца выглядела гладко только в планах штабных аналитиков Прайда. А на деле все будет ой как непросто.

— Мисс Вилсон, покажите нашим новым членам команды их каюты и проследите, чтобы им на планшеты загрузили Дисциплинарный Устав ВКС. Через два часа жду всех четверых на брифинг.

Штабные аналитики Прайда постарались на славу. Возможно, даже немного перестарались. Я читал уже четвертый вариант ситуационного плана действий, и каждый из них был маленьким шедевром оперативного искусства. Учтено было буквально все: от возможного расположения вражеских кораблей в системе Альтаира до количества запасных скафандров у аварийных бригад каждого корабля нашей импровизированной ударной эскадры. И когда только успели? И двух суток не прошло с момента совещания на «Бостоне». А, главное, зачем аж четыре варианта? Тем более что все это — лишь теоретические выкладки, основанные на исключительно скудных данных разведки, да еще и устаревших чуть меньше, чем полностью. Тем не менее, я раз за разом прогонял каждый из вариантов у себя на планшете, выискивая слабые места. В любом случае, сначала нужно ворваться в систему и преодолеть первую линию обороны. С Альтаиром это будет несложно.