Пока Карл Великий был жив, он не дал усомниться в имперском суверенитете. Он дал Европе образ господствующего отца. Каждый в царстве отвечал перед ним. Чтобы решить проблему надзора за местными чиновниками, ту самую, которая была костью в горле всех германских правителей, Карл Великий издал указ о создании missi dominici, королевских посланников. Пары этих должностных лиц, как правило, епископ и его спутник из мирской знати, путешествовали по всей стране и проверяли местную администрацию. Даже папа не мог укрыться от бдительного ока короля.

Кроме того, Карл Великий поощрял возрождение учения и искусств. Его усилия побудили историков говорить об этом периоде как о «культурном возрождении». В 789 году король постановил, что в каждом монастыре должна быть школа для обучения мальчиков «пению, арифметике и грамматике». В Экс-ла-Шапель, своей столице, император выделил деньги на создание дворцовой школы, желая обучить придворную свиту и поощрить учение по всему королевству. Он приглашал ученых из Италии и Ирландии, поощрял исследования на латыни и греческом. Алкуин, ученый англосакс, ставший во главе школы, начал трудную задачу по возрождению учения и сделал первый шаг – написал учебники по грамматике, произношению, риторике и логике. Алкуин увещевал учеников: «О, юноши, чей возраст подходит для чтения, учитесь! Годы проходят, словно быстротекущая вода! Не теряйте в праздности дней, если можете провести их в учении!»

Мало кто оспаривает притязания Карла на великое звание одного из главных созидателей в мировой истории. Не из Средиземноморья, а из нового центра на севере он распространил христианскую цивилизацию в Европе. После трехсот лет хаоса он восстановил меру закона и порядка. Он покровительствовал учению, и это оставило культурное наследие, – основу, на которой могли строить будущие поколения. А возрожденный им имперский идеал сохранял политическую силу в Европе до 1806 года, когда Священную Римскую империю уничтожил другой самозваный император, Наполеон Бонапарт.

Упадок в феодализм

К сожалению, империя Карла Великого дала лишь глоток свежего воздуха, но не больше. Она была слишком обширной, а ее знать – слишком влиятельной, чтобы империю можно удержать под контролем, после того как ее господствующий основатель ушел со сцены. Под правлением слабых преемников империя рухнула в хаос гражданских войн и новых разрушительных вторжений. Когда со Скандинавского полуострова устремились викинги, люди отдавали и свои земли, и самих себя то графам, то герцогам, то иным местным лордам в обмен на защиту. Эти пагубные условия поставили перед Церковью и единством Европы новый вызов – феодализм.

Феодализм был типом правления, при котором политическая власть осуществлялась местно, частными лицами, а не посредниками централизованного государства. В одном популярном тексте об этом сказано так: «В развитом феодализме сливались три элемента: 1) личный – власть лорда, или вассалитет, при котором один знатный дворянин, вассал, становился верным сторонником более сильного аристократа – лорда, или сюзерена; 2) имущественный – феод (как правило, земельный), полученный вассалом от его лорда во исполнение вассальных обязательств; и 3) правительственный – частное исполнение управленческих функций над вассалами и феодами. Корни этих трех элементов уходят во времена поздней Римской империи и ранних германских племен».

Феодализм коренился на личной связи лорда и вассала. В церемонии, известной как оммаж, вассал преклонял колено перед лордом и обещал быть «его человеком». В последующей клятве верности вассал на Библии или ином священном предмете приносил лорду присягу. А затем проходил ритуал инвеституры, и вассалу давали пику, перчатку, а может, даже горсть соломы – в ознаменование его власти над феодом (но не права владения им).

Итак, феодальный контракт лорда и вассала считался священным и связывал обе стороны. Разрыв взаимных обязательств считался тяжким преступлением – ведь разрывалась нить, связавшая все общество раннего Средневековья. Лорд, со своей стороны, был обязан защищать вассалов и вершить справедливость. А главным долгом вассала была военная служба. Ожидалось, что сорок дней в году он будет служить лорду без какой-либо платы.

Церковь столь прочно вошла в средневековое общество, что не могла избежать включения в феодальную систему. Нерешенные проблемы, вызванные новыми захватчиками (с севера пришли викинги, а из Азии – мадьяры), заставили церковные власти сблизиться с единственной силой, способной защитить: с феодальными баронами во Франции и с королями в Германии. И потому епископы и аббаты стали вассалами и получили феоды, в которых были обязаны вершить обычные феодальные дела. Такая верность верховным лордам была непривычна епископам, воспринимавшим папу как пастыря Церкви, поставленного Богом. Но в X веке и в начале XI столетия папа был не в том положении, чтобы бросить кому-то вызов. Став желанной добычей для местных римских лордов, папство быстро пришло в упадок.

Впрочем, были и плюсы. Со временем Церковь устремилась к тому, чтобы склонить феодальных баронов к более подобающим манерам, добавила христианские добродетели в кодекс благородного рыцарства и попыталась ограничить феодальные войны. В XI веке епископы ввели Мир Божий и Божье перемирие. Мир Божий отлучал от таинств всех, кто грабил святые места или отказывался щадить мирных жителей. Божье перемирие устанавливало «запретное время» для сражений: с заката среды до рассвета понедельника, а также на более долгие периоды, тот же Великий пост. К сожалению, оба движения оказались не особенно действенны.

Некое чувство единства вернулось лишь после того, как Оттон Великий, король Германии, возродил на Западе Священную Римскую империю. Однако с ее возобновлением вновь началось и давнее соперничество Церкви и государства.

Оттон звал себя преемником Августа, Константина и Карла Великого, хотя на самом деле его власть ограничивалась Германией и Италией. Сперва папы искали у германского короля защиты от феодальных лордов, на протяжении столетия делавших из папских владений вожделенный трофей. Впрочем, для Церкви этот уговор имел свои недостатки: германские короли теперь вмешивались в церковные дела – и даже в избрание пап.

Но прежде всего весь XI век Церковь и государство боролись за инвеституру. В теории любой епископ или аббат, принимающий сан, подлежал двум инвеститурам: его духовная власть даровалась служителем Церкви, а его феодальная или гражданская власть – королем или аристократом. Впрочем, на деле феодальные лорды и короли теперь и назначали духовных лиц, и вводили их в должность. Ярче всего это проявилось в Германии, где власть над Церковью была истоком силы короля. Да, по сути, немецкая Церковь была государственной.

Порядок в доме Божьем

Церковь еще не могла бросить вызов королям и императорам; ей требовалось навести духовный порядок в собственном доме. И началось возрождение, имевшее далеко идущие планы. Свершилось оно в реформированном бенедиктинском аббатстве Клюни, основанном в 910 году. Мощнейший импульс, повлекший реформы в Церкви, пронизанной феодальными отношениями, пришел из самого первого монастыря бенедиктинцев, основанного в Бургундии. «Клюнийские» реформы сперва стремились преобразить монашество, но со временем зазвучали призывы силой ввести целибат среди духовных лиц и запретить симонию. (Термин симония происходит от имени Симона Волхва, желавшего купить дар Святого Духа у апостолов; Деян 8:9–25). Реформаторы в Клюни хотели освободить Церковь от светской власти и передать ее под верховенство папы. Примерно триста обителей в Клюни были освобождены от любого контроля со стороны мирян, а в 1059 году Церковь запретила светским людям вмешиваться в свои дела и создала Коллегию кардиналов, с тех пор выбиравшую пап.