– О луна!

Кинулась к ней, не сдерживаясь от громкого аханья. Дно кровати было усыпано замерзшими цветами. Свободного места не было, синие цветы повсюду. Прикоснулась пальцами и поняла, что жизнь из цветка ушла. Прищурилась и переложила в ладошку, представляя росток таким, каким был изначально, но от живой силы не осталось ни следа.

– Что же, тогда пойдем в другую… – предложила Фарина, прикасаясь к щеке, пальцами растирая кожу.

– Да, – только собралась уходить, когда случайно наткнулась на настенные узоры в виде картин из деревянистых лиан. Вся стена в них. Ведь они против магии.

Не поверила своим глазам. Подошла ближе, вдруг ощущая боль в груди и в висках. Так и есть, они защищают.

– Ты чувствуешь? – прошептала, обращаясь к Фарине. В ней тоже магия.

– Да, но это всего лишь стена.

– Простынь, покрывало не первой свежести, но на ужине Кария выглядела утонченной и чистоплотной. Пыль рядом с кроватью. Значит, женщина там не спит.

– И в спальнях несколько комнат. А здесь одна, пусть и огромная, – поддержала меня хран-львица.

– За стеной… должна быть комната.

– Но как пройти? – задумалась Фарина, чуть склоняя голову.

– Так… – закрыла глаза, представляя длинные стебли, наваленные кучей, на которых можно было твердо стоять. Трава бесадия водилась в болотистой местности. Она защищала магов. Я сомневалась, что оборотни знали о ней. Ее невозможно было найти, лишь в определенных районах, но труднее всего было ее достать.

– Ох, я могу пройти? – услышала веселый голос. Львица уже двигалась по траве, весело ухмыляясь.

– Да, – ответила, продолжая прокладывать дорожку, и открыла глаза, когда поняла, что нахожусь у стены.

Фарина усердно стучала по всему, что видела, и вдруг заинтересованно сказала:

– А это что такое?

Раздался щелчок и шорох.

– Тут дверь! Сейчас… открою… – девушка приложила силу и вошла внутрь, выкрикивая мне: – Да, она здесь живет. И еще… тут полно на стене узоров, аналогичных тем, что тебя так заинтересовали.

Прошла вперед и вновь попыталась представить траву, как услышала ее крик.

– Нет! Побереги силы и стой там.

– Не могу…

– У меня нет такого дара, так что стой ровно. И я бы не хотела, чтобы меня казнили за то, что по моей вине тебе причинили боль.

– Фарина, мы должны вместе…

Она рыкнула, в следующую секунду выдыхая стон, хватаясь за виски.

– Чисто и свежо. Все в этих узорах и еще… – она схватила что-то на столе и быстро направилась ко мне. – Смотри.

Перед глазами появилась цепочка с медальоном. Фарина водила ей перед моим лицом.

– Открой его, – попросила, с нетерпением ожидая ее действий.

Повторять не потребовалось, девушка быстро открыла и присвистнула:

– И кто это?

– Элла… – предположила всматриваясь в красивую девушку с темными волосами. – Погибшая дочь женщины.

– Родная? Нет, но она ее любила.

– Да, она хранила этот медальон как свое главное сокровище. Ладно, у нас еще одна комната. А отсюда, пожалуй, нужно бежать.

Девушка коварно улыбнулась и подтолкнула меня к выходу.

Во второй спальне было очень чисто. Невеста Веса проживала здесь, отдельно от своего жениха. Все было идеально убрано, лежало на своих местах. Нигде не увидели замерзших цветов и потайных комнат. Ничего. Все как обычно.

Запах крови то и дело возвращал внимание к кровати. Алое пятно на простыне. Не удержалась и подошла ближе.

– Кария именно здесь на нее напала?

– Да.

– Диана… не воин? – удивляясь, что девушка не услышала, когда к ней подошли. Она ведь оборотень. Неужели так крепко спала?

– Воин. Она заснула…

Смотрела на взбитые подушки, чуть сбившееся одеяло, и спросила:

– Кто ей помог подняться?

– Не знаю, мы услышали крики и быстро среагировали. Когда оказались на месте, Берн вбежал перед нами, Вес суетился над своей невестой, а Кария сбежала. В коридоре на стенах следы от ее кровавых рук. Сен отправил меня в спальню.

– Ко мне?

– К себе…

– А здесь нет пятен… – уже не слушая, сосредоточившись на своих мыслях, удивляясь чистоте после нападения. Если руки в крови, значит, и на кровати должны быть следы. Кроме небольшого участка, где она лежала, ничего не заметила. Притом… пятно располагалось точно по центру. Неужели, в гневном состоянии Кария прошла в комнату Дианы и ударила ее кинжалом точно в грудь? И это когда все ложились, зная, что поблизости воины, и самый сильный – ее младший сын Берн. Зачем так рисковать?

Глупо и невозможно, учитывая, что женщина не была под действиями чар. Более того, она пряталась в комнате, защищенной со всех сторон от кого-то, кто мог причинить ей боль. И она знала его. Так почему она пришла сюда? Столь грубо напала?

Приблизилась к окну, не понимая, что происходит. Где теперь Кария? Насколько поняла, Диана в больничном крыле, братья искали мать.

– Смотри… – вдруг с недовольством заметила львица, показывая на стену, придерживая полупрозрачную ткань, закрывающую ее. – Следы от когтей…

Приблизилась и присела, отмечая на штукатурке порезы… от когтей зверя. Это тигрица их оставила? Почему? Что случилось? Учитывая чистоту в ее комнате, это безобразие не укладывалось в голове.

– Другие чистые…

– Да, – согласилась, наблюдая, как девушка вернула тюль на прежнее место. Обернулась и зацепила глазами стол, на котором лежало много мелочей. Подошла ближе, рассматривая статуэтки, сувениры, баночки и ленточки. Диана коллекционировала их. Разные. Совсем крохотные.

– Думаю, можно идти…

– Что вы здесь делаете? – раздался возмущенный голос Веса. Он стоял в дверях, с яростью взирая на нас.

– Решили помочь с расследованием, пока все ищут Карию, – воодушевленно заявила львица-хран, решив взять на себя удар. Каждое слово она бросала с вызовом, откровенно провоцируя мужчину.

Мужчина побледнел, вмиг покраснел, моментально зверея от наглости недостойной, что четко читалось по его глазам.

– Как ты… посмела? – взревел он, начиная наступать. Он видел лишь ее.

Рванула к девушке, закрывая ее, но ей не понравилась. Фарина вышла вперед, не позволяя мне себя прикрывать.

– Мы хотели помочь, – вежливо проговорила, надеясь успокоить старшего брата семьи Текер.

– Для этого есть высшие тадиры, но не вы. К тому же истинная моего брата не должна подвергать свою жизнь опасности, – уже спокойнее произнес он. Мои слова успокоили верна.