— Тогда я вынужден буду уйти. Вы правы, — удивительно спокойно закончил за меня да ле Фиер. — Но кое-что мы еще можем сделать. Мы можем закончить начатое даже теперь.

Что он имеет в виду? Женитьбу? Но как?

— Вам пора уходить! — раздалось из-за двери. — Офате!

Я обернулась коротко, невольно выдергивая руку из пальцев Альдора. Сердце заколотилось еще сильнее. Ладони взмокли от страха, что в любой миг меня застанут здесь, и тогда Альдору придется еще хуже.

— Да, иду! — ответила громко.

— Мне нужно еще кое-что обдумать. Но я прошу вас быть готовой сделать то, что от вас потребуется. Даже если меня не будет рядом. Выслушать тех, кого я к вам отправлю. Йоли? — окликнул он меня, когда я задумалась. — Йоли. Ответьте, пожалуйста.

— Хорошо. Я сделаю.

— Йоли, я хочу, чтобы вы были моей женой, — словно о чем-то давно забытом напомнил мне де ла Фиер. — И прошу ответить мне сейчас. Вы будете ею? После всего. Подумайте, это очень серьезно. Но вы можете отказаться — я пойму.

— Я... я буду.

Сказала — а у самой перед глазами все качнулось. Это не было похоже на согласие быть временной супругой только для вида. И вес намерений Альдора, вся глубина их сейчас отражались в его залитых глубинным жаром глазах. Неужели он и правда этого хочет?

— Спасибо, — кажется, чуть облегченно выдохнул он и вдруг опустил взгляд на феникса, который слегка поблескивал в свете единственной свечи, которая стояла на столике неподалеку от его нар.

Горько было осознавать, что сильнейший маг, который мог спалить здесь все дотла, вынужден смиренно сидеть в этом каменном мешке и ждать своей участи. Но начни он бунтовать, станет только хуже. Даже сложно представить всю ту катастрофу, в которую обратиться жизнь его брата, если он примется показывать могущество и норов.

— Я понимаю, что вам тяжело согласиться, — вновь заговорил он. — Что вы не сможете забыть все так скоро. Но сейчас и правда не время лелеять наши с вами ошибки. Вы в опасности. А остальное можно решить, когда она отступит.

Он слегка склонился ко мне. И только хотел коснуться ладонью моей щеки, как вновь прогремел засов и дверь отворилась.

— Уходим скорее, офате, — сердито напомнил мне провожатый.

— Для этого вы должны остаться живы, — выдохнула я, почти касаясь губами губ Альдора.

Поймала его руку, слегка пожала ее и отпустила.

Пришлось вновь бежать — теперь прочь из темницы. Как оказалась вновь в своих покоях, даже и не поняла: только дверь захлопнула, как провожатый пропал из вида, и бездумно повернула ключ в замочной скважине. Словно меня преследовал кто-то. Так и до срыва недалеко. И все равно стало гораздо легче от того, что увидела Альдора. От того, что он цел и пока невредим, хоть от Венцеля можно было ожидать чего угодно.

Чуть позже я наведалась к Маркушу. Слуга сказал, что он уже лег спать, но я все же вошла — тихо, чуть придерживая юбку платья, чтобы не шуршала сильно. От вида чуть виднеющейся над плечом копны встрепанных темных волос и края уха внутри окончательно улеглось волнение. Я опустилась в кресло, решив немного посидеть рядом и подумать. Но не успела сосредоточиться хотя бы на одной дельной мысли, как сама же и уснула.

Вскинулась, непонимающе и почти невидяще моргая, когда услышала тихий стон. Спина вмиг покрылась холодным потом. Маркуш зашевелился в постели слишком резко для того, кто спит. Без свечей, которые, видно, погасил заботливый слуга, решив меня не тревожить, впереди было почти ничего не видно. Я подскочила с кресла и подбежала к постели юноши.

— Маркуш! — тронула его за плечо.

Он тяжко перевалился на спину и вперился в меня блестящими даже во мраке глазами.

— Пройдет, — шепнул, и заметно изогнулся от боли.

Я зашарила руками по креслу рядом с ним и, к счастью, натолкнулась на пояс.

— Сейчас.

— Не нужно. Вы правы, говорить с Венцелем и Натаном было тяжело.

Стало быть, они все же воздействовали на него. Как это мог сделать принц, я понимала, а вот Натан... собиратели не имеют больших сил вмешиваться в потоки других магов.

— Альдор обещал, что сумеет что-то сделать, — зачем-то начала сбивчиво бормотать я, словно это могло унять боль мальчишки.

— Вы видели его? — Маркуш как будто и правда заинтересовался, хоть его голос звучал все так же хрипло. — И мне не сказали.

— Я… не успела, — пришлось слегка оправдаться.

— Да. Когда приедет Тибор, станет немного спокойнее, — согласился Маркуш. — Он может найти выход и оградить Альдора от слишком рьяных нападок. Но, к сожалению, многое будет решать Венцель, если король решит не вмешиваться.

Он говорил все тише и тише, пока совсем не расслабился и не смолк. Еще недолго я слушала выровнявшееся дыхание мальчишки, глядя в его лицо сквозь мрак. Когда очередная внезапная вспышка боли отпускала Маркуша, он засыпал удивительно быстро — потратив все силы на борьбу с ней.

И я поймала себя на том, что мысленно обращаюсь к Рассветной Матери, чтобы она уберегла младшего де ла Фиера от самых жестоких испытаний. Он сильный, он держится невероятно стойко для того, кто еще недавно большую часть времени проводил в кресле на колесах. И мне было лестно осознавать, что во многом я помогла ему обрести новые силы. Но постоянное за него беспокойство редко когда оставляло меня. Вот и сейчас прошлось острым лезвием по сердцу и пропало, оставив саднящее ощущение в груди.

Как Альдор только подумать мог, что я брошу Маркуша и уйду? Что моя невольная досада от его поведения сумеет заставить меня сделать такой шаг? Может, просто он сам боялся поверить в то, что я связана с семьей де ла Фиер слишком крепкими узами. Гораздо крепче тех, которые могли бы связать нас, как мужа и жену. К тому же им теперь вряд ли суждено возникнуть скоро.

В темноте я кое-как умылась и, скинув туфли, прилегла на другой край огромной постели Маркуша. Покинуть его теперь не смогу. Только утром вновь вернулась к себе, чтобы привести себя в порядок. Теперь уж и вовсе не угадаешь, какую неожиданность готовит для меня каждый следующий день.

Прибывший в Топул де Аур еще накануне дознаватель, добрался и до меня. Он оказался мужчиной хоть и скользким, но не таким уж въедливым, как я себе представляла. Особого рвения в выяснении правды он проявлять не стал. Как будто ему было скучно. Только и узнал от меня, правда ли между нами с Альдором случилась та размолвка, о которой гудел весь замок уже второй день подряд наравне с несчастьем, что приключилось с Марианом после.

Я и не прочь была поговорить с ним еще, но он едва не в лоб прогнал меня. Наверное, в тот самый миг, как вновь оказалась за дверью кабинета Овидио Стана, где он меня и принимал, я поняла, что надеяться на справедливое разбирательство не приходится. И даже если приедет дознаватель из столицы, ничего не изменится. Король где-то там, он всецело доверяет своему старшему наследнику в вверенных ему провинциях. А Венцель здесь творил, что хотел. Его нельзя было назвать безалаберным правителем, который только и печется, что о своих интересах или пытается подорвать власть отца. Но их соперничество с Альдором уже перешло опасную черту, когда все средства становятся хороши, а борьба теряет все границы разумного. Это в юности можно бить друг другу лица в кровь. А сейчас это становилось опасным не только для них двоих. И если причина всего, что творилось вокруг — только лишь желание Венцеля навредить Альдору — то он просто безумец.