Он помолчал, глядя на забрызганную своей кровью сталь переборки.

– Мы уходим, забирая с собой тех, кто не захотел меняться и подстраиваться под ставший чудовищным мир вокруг них. Они и так бы не смогли выжить – обречённые или приспосабливаться, или бросаться в омут техногенного усовершенствования тел, как вы, имперцы. Ваших десантников мы тоже заберём. Откровенно говоря, то, что вы смогли зайти так далеко, говорит очень о многом. Они ещё потом и рады будут – ведь те, кого мы возьмём с собой, – смогут выжить. Свобода, раз она пустила корни, быстро вырастает.

– Ах, так всё ради человеколюбия? И ядерные бомбардировки тоже? Слишком высока ваша мораль и идеи, чтобы их поняли аборигены скатившейся в варварство планеты-праматери?!

– Это шанс для вас всех, хотя вы это и не поймёте. Убийства?! И да, и нет. А можешь предложить какой-нибудь другой способ прекратить этот древний конфликт? Отгородить враждующие стороны одна от другой? Мы просто переведём проблему выживания в другую плоскость, не в военную, а скорее в социальную. Когда на войну не будет ресурсов и сил, а потом, после прекращения ядерной зимы, мы надеемся, старые счёты будут позабыты и войны сойдут на нет. Мы ошиблись в выборе союзников – это наш грех и кровь на наших руках. Отрицать не буду. Я был там внизу в лагере «чёрных», как вы их называете, и видел, как они обращаются с пленными с Острова. Животная дикость, но и у вас всё не слишком уж и лучше. Не так ли?! Хотя с вами мы хоть договориться смогли бы. Что случилось, того уже не исправишь. А те, кого мы забрали и дадим шанс начать новую жизнь, – смогут выбрать свой путь, возможно ещё более кровавый, но у них есть шанс. У всех нас должен быть шанс, и только от нас зависит, как мы им воспользуемся.

И мы искренне надеемся, что от уродливого, больного дерева, окутанного клубком проблем земной цивилизации, политого кровью и взращённого на страданиях и лжи, может появиться что-нибудь светлое и достойное будущего. Что-то, что сможет показать нам всем путь, по которому следует пойти…

– Разве не вы тот идеальный отросток, почка и венец нашей кровавой цивилизации?!! Свободные и идеальные! – с сарказмом спросил Анатолий.

– Вы даже не представляете, на что нам пришлось пойти, чтобы выжить и сейчас пытаться как-то всё это изменить… Мы могли бы просто всё там, – он кивнул в сторону закрытого бронежалюзи иллюминатора, – стерилизовать, но всё же дали всем вам шанс… – Он усмехнулся и закашлялся, вытерев ребром ладони кровавую пену с губ. – Самые глубокие противоречия между людьми обусловлены именно их пониманием свободы. Не правда ли?! И вы, имперцы, и те, из Халифата, которых уже язык не поднимается именовать людьми, как и истинно верующие нацисты, ваши соседи, хотите свободы и сражаетесь за неё. Только в том-то и проблема, что вы понимаете её по-разному. И, возможно, мы нашли решение этой проблемы. Для того, чтобы ваши осколки народов обрели истинную свободу, нужно, чтобы ими управляли мудрые лидеры, отбросившие шелуху былых обид и распрей.

Он, посмотрев прямо в глаза Ледову и сказал:

– Уходи! – Марсианин кивнул на ряды гермолюков в стене. – Это спасательные капсулы. Управление там простое, есть запас хода – ты разберёшься, если уж долетел сюда на такой скорлупке, и сядешь у своих. Передай, что мы исправим то, что натворили. Иди!

Анатолий замешкался, обдумывая сказанное, но раненый поторопил его, кивая дверь в коридор, от которой потихоньку начинал подниматься дымок. – Наши скоро вскроют замки.

Капитан, у которого не оставалось выбора, попятился к люками спасательных капсул, всё так же держа серого под прицелом, залез в узкий лаз и захлопнул за собой тяжёлую крышку. Это могла быть ловушка, а могло быть спасение – в жизни рано или поздно приходится выбирать.

Процедура старта оказалось быстрой – на то она, видимо, и была рассчитана для спасательной шлюпки, и перегрузка вдавила его в сиденье. Полёт до атмосферы занял всего десяток минут, во время которых он каждое мгновение ожидал попадания ракеты или того урагана снарядов, изрешетившего их шаттл, но ничего не произошло.

Уже войдя в верхние слои атмосферы над полузатопленным Дальним Востоком, он увидел несколько ярких вспышек. Ядерные взрывы, и немаленькой мощности – их ни с чем не спутаешь. Вот только в этот раз была целая серия – по территории ханьцев и где-то на юге самой границы Империи с Халифатом.

Ядерная децимация! Вот, значит, о каком прощальном подарке говорил ему раненый марсианин. Или всё же не марсианин? В россказни его Анатолий не особо поверил – верить нужно только фактам, а он их видел недостаточно, чтоб принять всё на веру.

Вторая экстренная посадка за несколько дней завершалась – до земли оставался всего десяток километров. Всё изменилось там, внизу, а вот к лучшему ли, он узнает через несколько лет. Если сумеет их прожить…