Успех ирландского предприятия приписывали и чистому везению, и военному гению, но историки обычно обходят вниманием тот факт, что триумф Стронгбоу в предпринятой им авантюре в значительной мере зависел от наличия достаточных средств[583]. Ключом к победе графа стали не столько таланты и военный пыл кучки его норманно-валлийских и восточноанглийских вассалов, сколько деньги (stipendia), которые он выплачивал тысячам своих наемников[584]. В 1173 году, когда стало казаться, что деньги скоро закончатся, солдаты Стронгбоу пригрозили дезертировать и перейти на сторону противника[585]. И хотя письменных свидетельств от той эпохи до нас почти не дошло, косвенные данные указывают, что Ричард де Клер обратился к евреям, чтобы собрать нужные для похода средства.

У Стронгбоу ушло целых два года, чтобы набрать необходимое число людей, вооружить их и, наконец, отправиться в поход; не исключено, что так много времени ему понадобилось из‐за того, что мало кто соглашался с ним в оптимистичной оценке ситуации и в возможности успеха. Других искателей приключений пришлось убеждать, что у Стронгбоу действительно имелись шансы победить, – в 1168 году проницательный Генрих II явно в этом сомневался. Сначала у Стронгбоу была всего лишь жалкая кучка отчаянных людей; это произошло, в частности, и потому, что Генрих отменил данное им разрешение на этот поход. Что могло убедить потенциальных заимодавцев дать деньги в долг обедневшему рыцарю, отправляющемуся воевать при явном неодобрении короля? Ссуды, данные Стронгбоу, никогда не связывали с обвинением в ритуальном убийстве в Глостере. И все же обвинение в религиозном убийстве и подразумеваемая угроза создать культ жертвы были бы для евреев мощным стимулом дать денег на рискованное предприятие. Английские евреи-заимодавцы знали, как опасно вести дела с членами семьи де Клер. В 1130 году другой Ричард Фиц-Гилберт де Клер (дядя Стронгбоу, ум. 1136) был должен королю двести марок серебром за помощь короны в выплате долгов евреям. Три еврея, в свою очередь, предложили королю шесть марок золотом за дальнейшую помощь во взыскании ссуды с Ричарда; по-видимому, эти деньги пошли не на обычные траты аристократов, но на попытки замирить Уэльс[586].

На примере Второго крестового похода видно: финансирование военных экспедиций и рыцарей было сложным процессом, в котором непосредственное участие принимала церковь. Скорее всего, Ричард де Клер сначала обратился за помощью к обители св. Петра. Если аббатство и не могло помочь графу напрямую, оно вполне могло попытаться посодействовать ему в реструктуризации долгов другим заимодавцам, как двадцатью годами ранее сделало аббатство св. Бенета в Хольме в Суффолке для Филиппа Бэссета, а более ста лет спустя – аббатство Тьюксбери для другого Ричарда де Клера. Поскольку Стронгбоу нечего было оставить в залог, аббатство св. Петра могло предоставить ему такой залог, чтобы де Клер сумел получить ссуду у евреев Глостера; именно так поступил приор бенедиктинской обители в Хэтфилд-Певереле и тем самым помог одному человеку взять заем у евреев Норвича[587]. В глостерских грамотах зафиксированы весьма сложные финансовые сделки, типичные для аббатства, служившего источником местных финансов.

Хотя в конечном итоге Ричард Фиц-Гилберт добился успеха, ссуда была ужасным кредитным риском. Валлийское возрождение 1130–1160‐х годов постепенно подточило когда-то огромные владения де Клеров[588]. Поэтому без угрозы обвинения в ритуальном убийстве трудно понять, что могло подвигнуть кого бы то ни было одолжить деньги банкроту без всяких видимых перспектив, к тому же пребывавшему в немилости у короля. Как утверждал один еврейский историк, без еврейских денег «Стронгбоу было бы чрезвычайно трудно, если вообще возможно, воплотить свои амбиции в жизнь»[589]. Поддержка, которую оказали Стронгбоу евреи, фигурирует только в историях евреев в Англии; она не упоминается ни в истории Ирландии, ни в истории Англии эпохи Анжуйской династии[590].