Английские магнаты и правители очень хорошо умели выжимать из евреев деньги и ссуды. Во время гражданской войны императрица Матильда требовала денег от евреев Оксфорда. Вновь заняв этот город, король Стефан угрожал сжечь дома евреев (и в 1141 году действительно сжег по крайней мере один, возможно, вместе с его обитателями), чтобы получить от них в три раза больше денег, чем Матильда[591]. В 1210 году, когда король Иоанн обрек евреев на еще один налог (талью) для своей ирландской кампании, купец Авраам отказался внести свою долю. Его заключили в Бристольский замок, где ему каждый день вырывали по одному зубу, чтобы заставить его передумать. Потеряв восемь зубов, Авраам сдался и расстался с колоссальной суммой в десять тысяч марок[592].

Таков непосредственный исторический контекст, в котором следует рассматривать выставленное для опознания тело, вытащенное из реки в Глостере. Гарольда назвали жертвой преднамеренного убийства, а не случайного утопления, прежде всего затем, чтобы оказать давление на потенциальных еврейских заимодавцев, обосновавшихся в Глостере чуть более десяти лет назад. Глостерская община являлась самым молодым и самым маленьким еврейским поселением в Англии, а потому местных евреев легче было запугать и вымогать у них деньги[593].

Уильям Ньюбургский и Гиральд Камбрийский сообщают, что Фиц-Гилберт брал в долг у всех, у кого только мог. Он вынужден был обратиться к заимодавцам-христианам, например, к Фиц-Хардингу из Бристоля, и предложить хороший залог, а также к нескольким еврейским заимодавцам, жившим как неподалеку, так и в других краях. Христианский заимодавец, кажется, поставил куда более суровые условия, поскольку заполучил от несостоятельного графа земли, а некоторые евреи, которые, судя по записям, одолжили графу деньги, так и не вернули свои средства назад[594]. Стронгбоу занял деньги у еврея Йоссе из Глостера, которого оштрафовали на сто шиллингов за то, что он давал ссуды «тем, кто отправился в Ирландию вопреки королевскому запрету»[595]. Де Клер также одолжил деньги у Аарона из Линкольна, самого богатого еврея в Англии, который помог финансировать строительство аббатства св. Альбана, Линкольнского собора, собора в Питерборо, по крайней мере девяти цистерцианских аббатств и обители св. Петра в Глостере[596]. После смерти Аарона в 1186 году невыплаченные долги перешли к королю; в 1191 году Фиц-Гилберт, именуемый «граф Стригильский» [Чепстоу], все еще оставался должен восемьдесят марок, которые так и не были выплачены[597]. Долги аббатства св. Петра были уплачены только в 1195 году. Возможно, Ричард Фиц-Гилберт занимал также у Моисея из Глостера, третьего по богатству еврея в Англии XII века, поскольку известно, что в 1192 году сыновья Моисея Авраам и Самуил заплатили триста марок короне за взыскание долгов своего отца. Логично также предположить, что Стронгбоу обращался и ко второму по размерам состояния еврею в Англии, Юрнету из Норвича, который ссужал деньги в своей родной Восточной Англии; суммы, выданные Юрнетом, практически не зафиксированы в сохранившихся источниках, в отличие, например, от ссуд, выданных Аароном.

Стронгбоу мог выяснить, как вести дела с евреями, от своих знакомцев в Восточной Англии, которые знали ситуацию в Норвиче не понаслышке и также нуждались в деньгах. В конце 1167 года, непосредственно перед отплытием в Ирландию, он присоединился к войскам, сопровождавшим Матильду, старшую дочь Генриха II, отправлявшуюся в Саксонию, чтобы стать женой тамошнего герцога Генриха Льва. До того времени Фиц-Гилберт не удостаивался от короля никаких знаков благоволения с самого восшествия Генриха на престол. В эти четырнадцать лет он не упоминается в числе присутствовавших при дворе; а также, будучи сыном графа Пемброка, он не получил, однако, свой наследственный титул (comes)[598]. Включение Фиц-Гилберта в посольство, отправившееся в Саксонию, тем более поразительно, что Генрих II (по неясным причинам) был о нем весьма низкого мнения. Не исключено, что Фиц-Гилберт удостоился высокой чести сопровождать принцессу по собственной просьбе, поскольку таким образом он приобретал право отложить выплату любых долгов до возвращения из поездки по королевскому делу[599]. Посольство, по всей вероятности, покинуло Англию в сентябре 1167 года[600]. Генрих II, скорее всего, согласился на просьбу Стронгбоу, потому что хотел, чтобы его правление сравнивали с правлением его деда Генриха I, а провести такие параллели можно было, воскресив более ранние традиции: двоюродный дедушка де Клера, Роджер де Клер, сопровождал Матильду, дочь Генриха I, в Германию, когда она выходила замуж в 1110 году[601].