— Хватить? Ты когда-нибудь воевал с Пенаклесом? Стены хотьвидел? — Обсидиановая голова раздраженно дернулась.

— Но мы не можем обеспечить вас еще людьми. Мы уже выполнилиобещанное.

— Когда Город Знаний станет моим, власть брата не замедлитперейти ко мне! И ты получиш-ш-ш-ш-шь с-с-с-вои земли, теплокровное!

— Мы свое сделали. Теперь ваш черед. Рептилия подняла головув загадочной усмешке:

— Даже не верится… неужто великие и могучие Арамитыобнаружили, что соседи их сильнее, чем кажется? А, Д`Шай? Твоя Империя большене может расширяться?

Товарищ Д`Шая задергался, но сам он остался спокоен.

— Ну что ж, у них тоже мало времени. Еще год — и мы сбросимих в море.

— Какой еще год! — Черный, казалось, едва не расплющилобоих, но удержался в последний момент. Д`Шай не поколебался:

— Делаем что можем, мой господин. Остальное уж ваше дело.

— А что там ваши колдуны?

— Лишних нет. И войск тоже.

Повелитель Серой Мглы развернул крылья и забил хвостом. Егоглаза злобно сверкали:

— Тогда убирайтесь! Я и без вас покончу с Пенаклесом. Небойтесь — обещанное вы получите!

— Это все, чего мы хотим, — поклонился Д`Шай. — Могу ясчитать, что разговор окончен?

— Тьфу! Что ты там еще считаешь, теплокровное?

Д`Шай кивнул своему спутнику, и без дальнейших церемоний ониотправились прочь. Черный Дракон следил, как они уходят, еле сдерживая ярость.Пасть и ноздри испускали туманные клубы. На шее, сияя, покачивался темно-синийсамоцвет.

«Лучшего времени не будет, — понял Грифон. — Ждать еще —значит накликать на себя беду». С дрогнувшим в руке Рогатым Клинком он прыгнулк Королю…

…и запутался в невидимой паутине.

Змей медленно, с явным самодовольством повернулся к нему.

— Я знал, что ты придешь! Рано или поздно — но придешь!Теперь ты в моей власти!

«Какой я идиот, — подумал Грифон. — Вот почему не былостражи…»

Могучее тело Черного нависло над ним. Птицелев беспомощновисел в пустоте, с пульсирующим мечом в руке. Черный расхохотался:

— Позвать, что ли, Д`Шая? Зрелище твоей гибели вдохновит егополучше искать пополнение. Впрочем, без тебя Пенаклесу и так конец!

Над Грифоном разверзлась гигантская пасть. В отчаянии Грифондобавил свою волю к воле Клинка. Он уже попробовал крови Королей и жаждал еще.

Рука с мечом протянулась из незримой паутины. Свист клинка,гортанный стон Черного Дракона. Рептилия отпрянула, из пасти потекла кровь.Триумф и ненависть сменились страхом. Черный отступил, а его жертва выбраласьиз сетей.

Серая Мгла перестала сгущаться. Грифон понял, что ранаглубокая. Монстр закашлялся, едва не захлебнувшись собственной кровью.

Лорд Пенаклеса понимал, что для лучшего удара надодовериться Клинку. Это могло подчинить его воле меча — но он уже доказал, чтоможет справиться…

Змей продолжал кашлять кровью. Грифон разглядел рану заязыком рептилии. Рогатый Клинок попал, даже не дотронувшись! Азран — далеко недурак, он нашел способ не подвергать себя лишнему риску.

И все же — как бы потом суметь остановиться? Адские клинкиславны тем, что стремятся пролить всю доступную кровь…

Черный медленно приходил в себя. На полу валялись осколкисамоцвета. Мгла исчезла. Это наводило на кое-какие мысли…

В зал вбежало несколько человек. Среди них — Д`Шай и егомолчаливый напарник. И стража, обычные люди и лохиварцы. Грифон почувствовалрадость: еще цели!

Д`Шай вытянул из ниоткуда здоровенный двуручный меч ивыкрикнул имя птицельва с комментариями на неизвестном языке. Его товарищвооружился не менее внушительным топором. Все входы и выходы заполнилисьсолдатами. Вырваться наружу шансов не было — но это его уже не волновало. Онрванулся к Королю. Он не слышал ни криков, ни удара стали о камень, ни рычащегосмеха…

И не видел, как между ним и его врагом вспыхнула чернота. Иприняла форму коня. Только тогда он узнал ее — и отпрянул.

— Лорд Грифон! — Ледяные глаза уставились на него. — Я искалтебя!

И Конь кинулся на него.

— Нет! — Он загородился мечом, понимая: это бесполезно. Неуспел он даже отшатнуться, как призрачный конь коснулся его, увлекая… куда-то.

Потусторонним смехом Конь распрощался с обитателями пещеры.Через несуществующий портал он устремился обратно, в Пустоту.

Сквозь трещины в ставне сочился свет. Сколько Кейб проспал,он не знал. Тело все еще болело, и если бы не шум за дверью, он бы еще долго невставал. Кто-то спорил по ту сторону двери. Кейб встал. И несколько разнедоуменно моргнул: вчерашняя убогая обстановка куда-то подевалась.

Когда же испарились последние остатки сна, Кейб улыбнулся,ведь теперь-то он вспомнил — вспомнил все. Ему не приходило в голову, чтотеперь он уже не тот Кейб, который лег спать прошлой ночью. Сейчас все казалосьему совершенно естественным. Самоцвет, бывший частью его груди, теперь лежал насинем плюшевом коврике и светился не больше, чем самый обыкновенный кварц.

Он подобрал камень и поглядел на него, думая о том, как жеплохо Сумрак понимал, что он делает. Камень высвобождал заключенные в нем силы,но не так, как того ожидал темный чародей. Он являлся чем-то вроде фокуса иликатализатора, но преследовал цели свои собственные, а не Сумрака. Да и нельзяосуждать жуткого мага; ну откуда ему было знать, что камень обладаетсобственным разумом?

Кейб позволил кристаллу выпасть из своей руки.

Воспоминания нескольких последних недель скрылись завоспоминаниями о давно прошедшем времени. Кейб со странно изменившимсявыражением лица пробормотал: «Азран!» И «Гвен!».

Дверь задрожала под тяжелыми ударами. Воспоминания улеглисьна дно. Преображенный Кейб подошел к двери и взялся за ручку.

Он открыл дверь и оказался лицом к лицу с шестью или семьюлюдьми во главе с владельцем заведения. Им понадобилось секунд десять, чтобыосознать, что дверь открыта и молотить в нее больше незачем.

— Взять его! — завопил хозяин.