Дальше Кейб смотрел на происходящее как на цирковоепредставление. Все как один ломанулись в дверь, которая в ширину моглапропустить зараз только одного. Двоих самых толстых зажало посредине, иостальные едва их не раздавили. Наконец они протиснулись и влетели внутрь,причем Кейб предусмотрительно отошел в сторону. Следующие свалились прямо наних.

Кейб не без интереса наблюдал, как шестерка распутывает рукии ноги и подымается с пола. Единственный устоявший на ногах выхватил длинныйнож и прыгнул — но под взглядом колдуна замер в воздухе.

Озаботившись тем же манером об остальных, Кейб решилпоинтересоваться:

— Почему вы напали? Что я вам сделал?

К посеревшему громиле вернулось немного смелости:

— Что? Во имя Гестии, да ты навлек на нас гнев драконов!Тихий юмор — часть нового Кейба — на время улетучился:

— Что-что?

— Этот ящер, герцог Тома, сказал, что, если тебя не доставятдо захода солнца, он не оставит от города камня на камне! Лицо чародеяпотемнело:

— Я думал, Тома направляется в Пенаклес. Зачем он тут?

— Он сказал, что за тобой.

— И вы решили проводить меня к нему? Очень мило с вашейстороны.

— А что нам оставалось делать?

Кейб кивнул, припоминая слова церемониймейстера. Он не могвсерьез осуждать их. Они всегда жили в страхе перед Императором Драконов. Да ипотом, что такое один человек, когда речь идет о жизни целого города?

Мрачно улыбнувшись, он осторожно отпустил своих пленников.Они уставились на него, но не приближались.

— Забудьте это недоразумение. Можете даже поделить междусобой это. — Он ткнул пальцем в самоцвет. — Мне он уже не нужен.

Не говоря больше ни слова, он шагнул к открытой двери.Стоявший поблизости подвинулся, давая ему пройти. Ни один не попытался прыгнутьна него сзади, впрочем, это было бы бесполезно. Выйдя из трактира, он вновьобрел чувство юмора.

Несколько горожан покосились на него, но Кейб выветрил из ихголов все мысли о действиях. Он не хотел никаких задержек: не сейчас, когдаДраконьи Короли угрожают всему живому.

Весть о приближении Кейба опережала его самого, пока онпродвигался к центральным воротам города. Внешность и манера держать себябезошибочно выдавали его. Так что не удивительно, что дорогу ему преградилновый талакский король и его охрана, все верхом.

— Приветствую тебя, странник. — Меликард поклонился. — Я такпонимаю, ты и есть чародей, который нужен этому чешуйчатому гаду?

— Да, я Кейб Бедлам.

Король поглядел на его серебристоволосую голову:

— Ты, должно быть, могущественный чародей, Мастер Бедлам.Достаточно могущественный, полагаю, чтобы погубить армию этих оборотней.

— Возможно, — попытался улыбнуться Кейб. — Чего вы хотите отменя, мой господин?

— Я хочу видеть этих тварей мертвыми! Кирг далеко, но егохозяин ждет тебя. Если ты не покажешься, заплатит город!

— Тогда мне лучше идти. — Чародей пошел дальше. Меликарднаправил лошадь наперерез ему.

— Идти? Ты нападешь на них? Мне созвать свои войска? Неостанавливаясь, Кейб взглянул на лошадь. Та посторонилась, пытаясь избежать еговзгляда.

— Нет. Это привело бы вас к той же участи, что постиглаПаграс в Поворотной Войне.

Король остановился, вспоминая уроки истории, касающиесяпоследней фразы чародея. Паграс лежал к востоку от Талака. Сильный и гордый,как и его собственное Королевство, он был обращен в руины, и с тех пор там неселился никто, кроме диких зверей.

— Что ты собираешься делать?

— Сдаваться.

— Сдаваться! — Монарх чуть не застонал. — Да ты трус!

— Я не дурак, если вы это имели в виду, мой господин, —ответил Кейб не оглядываясь.

Меликард попытался догнать его, но лошадь под ним недвигалась. Не потому, что не хотела, просто она не могла пройти вперед.Казалось, что конь и всадник пытаются проехать сквозь кирпичную стену. Корольповернулся к королевской охране. Те сидели на своих лошадях, глядя на него. Онначал выходить из себя:

— Хватит зевать! За ним!

— Мы… мы пытались, мой господин! — ответил, помедлив,командир. — Ни наши кони, ни мы не можем пошевелиться, чтобы помочь вам илизадержать волшебника!

Юный правитель бросил поводья. Все его раздражениеулетучилось. Он вздохнул. Все-таки быть принцем было куда проще. По крайнеймере тогда ему не приходилось иметь дело с колдунами и драконами.

Дворец герцогу Томе не нравился. Слишком цивилизованный иэлегантный. Главнокомандующий родился воителем и могучим некромантом. Егособственные пещеры соответствовали ему. Стены украшали головы его врагов изверей. Почти половину жилища занимала его личная лаборатория. Здесь жеобстановка состояла по большей части из картин, скульптур и разнообразнойбогатой мебели. Его внимание лишь на краткое время привлекли некоторыескульптуры и доспехи. Даже прекрасный обед, который он только что закончил, непринес ему покоя. Он и не помнил, что ел, был ли тот бык только что заколот илиеще и сварен.

Он обдумывал ходы противника. Внучек Натана вел себя каккруглый дурак, а в игре дуракам, как известно, везет. Так что на сильнуюпозицию рассчитывать не стоит. Если б еще этот проклятый колдун, Сумрак, подлапами не путался. Что добрый, что злой, он из своих соображений скрывал отТомы сведения о юном чародее. Впрочем, сейчас это уже не имеет значения.

Вот и зал для игры в мяч. Там он оставил Гвен — шар простоне прошел в коридор, а снимать заклинание не хотелось. Тома открыл дверь ивошел.

Леди сидела себе в своем шарике. Эта показная покорностьТому не обманула: он прекрасно понимал, что если не телом, то умом она работаетнад его заклинанием и ищет выход. Он поднял температуру внутри и судовольствием понаблюдал, как она корчится и дергается, пытаясь спастись отжара. Дав ей помучиться, он вернул прохладу.

— Когда-нибудь ты заплатишь за все, у… герцог! — невыдержала она, чуть не назвав Тому именем одного его дальнего родственника —обитателя болот, выстроившего себе дом из собственного помета. Герцог Томаулыбнулся, словно учитель, видящий успехи ученика: