конюшне его стояло не менее десяти или двенадцати рысаков. Имение это находилось часах в пяти езды от Москвы, и ввиду всеобщего к нему расположения и чисто русского хлебосольства хозяев чудный, уютный дом его был почти всегда переполнен друзьями и знакомыми. Вот в этом-то имении для создаваемого им завода был сделан ипподром, на котором очень часто устраивались бега, а всегда любезная хозяйка придумывала и призы. Славное, чудное было время! Вот на этих-то импровизированных бегах, где обыкновенно жребий определял, кому на какой лошади ехать, я в большинстве случаев был счастливцем фортуны и получал от знатоков и охотников, присутствовавших на этих испытаниях, неоднократные похвалы и одобрения за езду. Как теперь вижу наших ветеранов и бойцов: Н.З. Воронина, А.В. Колюбакина, М.И. Бутовича, М.И. Загряжского и других. Слышу их споры, остроты, звучащую в каждом их слове страсть к охоте…

А теперь? Нет! Лучше буду продолжать.

Вот в эту пору увидел я в первый раз знаменитого впоследствии Пройду, о котором хочу поговорить подробнее. В то время Пройде было уже семь лет. Родился он в заводе Шереметева от Ловкого и Воздушной и продан был в ставке козловскому барышнику. Из Козлова перешел он в Москву к барышнику Ильюшину, а у него был куплен В.К. фон Мекком. Сначала ходил он в городе, но потом поступил в разряд разгонных. В то же лето, о котором пишу, лошадь эта в деревне запрягалась в тройку, возила всех и всякого с поручением в Можайск и в довершение всего, вследствие дурного за ней ухода и последовавших от того мокрецов, употреблялась для вывоза навоза из конюшен… Вот эту-то впоследствии знаменитость пришлось мне видеть в первый раз на Миловидовском ипподроме (имение В.К. фон Мекка), когда хозяин приказал и ее запрячь в беговые дрожки и привести на бег. В тот же раз движения этой лошади меня поразили, а в особенности поразила меня сила и движение зада. Но что же можно было требовать от лошади, совершенно не подготовленной и безо всякого ухода? Совершенно естественно, что после первой же версты он заковылял, а затем совсем стал. Но с этого момента на лошадь обратили внимание и стали холить. Когда недели две спустя я снова приехал в Миловидово и добрейший Владимир Карлович предложил мне посмотреть Пройду в американке, он уже настолько стал в духу, что вырвался из рук конюхов, которые вели его на ипподром, и, к их несчастью, изломав американку, прибежал в конюшню с окровавленными ногами».

Моя поездка на завод Н.К. фон Мекка состоялась весной 1904 года. Помимо желания осмотреть этот завод, у меня было также намерение взглянуть на свою любимицу Кашу. Я послал ее в завод фон Мекка для случки с Вулканом, которого считал резвейшим сыном Бережливого, а после Мимолетного и лучшим по себе. Читатель уже знает, что от этой случки у меня в заводе родился превосходный по себе жеребец Кесарь, который, к сожалению, в двухлетнем возрасте был безнадежно убит, после чего хромал всю жизнь.

Завод свой фон Мекк основал в 1895 году в Киевской губернии, в селе Копылове, в сорока пяти верстах от Киева, если ехать по Житомирскому шоссе. Первый приплод в этом заводе появился в 1896 году. Первоначально здесь было два заводских жеребца и десять маток. За все время существования завода в нем перебывало всего лишь пять жеребцов-производителей (это очень ограниченное число, обыкновенно в наши рысистые заводы в то время пускали производителей очень неразборчиво и скоро выбраковывали их). О двух производителях этого завода, Кречете и Вулкане, я буду говорить обстоятельно, а про остальных трех скажу лишь, что это были колюбакинский Домовой, призовой Кудесник и известный Жгут. Последний был очень хорошей лошадью и дал классного рысака – известного Червонца.

В состав маток завода вошли пять кобыл, купленные у Петрово-Соловово (Алупка, Кама, Красотка, Находка и Недоимка), Зарница завода Беляева, Крошка завода В.К. фон Мекка, две кобылы завода Мерхелевича (Ночка и Чародейка), Отрада завода Первушина и Чара завода Сонцова. В течение двух-трех лет к ним были добавлены Чара завода Борисовских, две неинтересные кобылы завода Беспалова, Самка завода Половцова, Измена завода Коноплина, Барышня-Крестьянка завода Шувалова, Зола завода Телегина, Зюлейка завода Гонецкого, Диана завода Терещенко и т. д. Все кобылы были куплены из призовых заводов. Таким образом, ясна тенденция фон Мекка как коннозаводчика: производить призовых лошадей.

Составляя гнездо маток, фон Мекк недостаточно обратил внимание на их резвость и не придал также никакого значения их происхождению. Это его основная ошибка. Фон Мекк, находясь всецело под влиянием своей работы над генеалогическими таблицами, где все конечные выводы были сделаны только по линиям, собрал по этому принципу и свой завод. Это не дало тех результатов, которые он вправе был бы ожидать. За исключением Чары завода Сонцова, происходившей из знаменитой женской семьи, все остальные кобылы не прославились на заводском поприще, хотя некоторые из них и дали весьма недурных детей. Истинно знаменитой кобылой в заводе фон Мекка была одна Чара.

Итак, я буду говорить о заводских жеребцах Кречете и Вулкане и заводской матке Чаре.

Кречет (Петушок 2-й – Корона), светло-серый жеребец, р. 1886 г., завода М.Г. Петрово-Соловово. Классная лошадь, отличавшаяся невероятной силой и хорошо ехавшая на длинные дистанции. Лучшие рекорды Кречета – 2.23; 4.56,1; 6.51,2; 7.36,1; 8.47 и 10.19,1. Состоял производителем в заводах Расторгуева и фон Мекка; в свое время к нему присылали кобыл многие коннозаводчики. Кречет – прямой потомок старого шишкинского Бычка. Мать Кречета Корона, дочь Дара, стала также матерью многих резвых и хороших лошадей солововского завода. Кречет есть результат встречи крови Бычка с кровью Дара – такой род генеалогического скрещивания в 1880-х годах был очень популярен в заводе Петрово-Соловово.

Кречет (Петушок 2-й – Корона), р. 1885 г., зав. М.Г. Петрово-Соловово

Когда я впервые увидел Кречета на выводке, то был совершенно разочарован. У жеребца была отвратительная спина, словом, это был Бычок со всеми его недостатками, но при отсутствии достоинств, то есть глубины и великолепных ног. Голова у Кречета была выразительная и приятная, но уши несколько наклонены вперед, а шея тонковата. Зад был хорош и постанов ног также, жеребец отличался сухостью, но бабки были если не мягки, то недостаточно объемисты. В смысле типа был весьма далек от орловского рысака.

Кречет дал тридцать три призовые лошади, выигравшие 175 790 рублей. Лучшими были Казбек 2.20,1, Нарцисс 4.49,1, Панцирь 2.19,3, Урна 2.16½, Гек 2.19,5. Кречет вполне оправдал себя по детям, но в заводе фон