Я вынимаю из волос заколки и убираю с лица пряди. Он не спускает с меня глаз.

– Смотри на дорогу, – говорю я, откидываюсь, высовываю в окно ноги и болтаю ими, рискуя потерять туфли. В моем телефоне звучит «Черный бархат» Алланы Майлз.

Крепко держа руль, он резко сворачивает на знакомую гравийную дорогу. Слышно, как борта машины сечет мелкими камешками, но ему, как я погляжу, все равно.

– Едем в амбар? У тебя припасены клюшки для гольфа?

– У меня другое на уме, – страстно басит он. У меня по позвоночнику пробегает холодок, сердце трепещет, я глотаю густую слюну.

Он ведет машину, как автомат, с завидной четкостью переключая передачи. Я закрываю глаза и громко подпеваю Бадди Гаю, исполняющему «Что это за женщина?».

– Поднажми, – прошу я, глядя на бабочку у него на запястье.

Он переходит на следующую передачу, я уже визжу под блюз, наслаждаясь скоростью.

– Не могу тебя не потрогать. – С этими словами он кладет ладонь мне на бедро и стонет, когда я задираю юбку до пояса, выставляя напоказ черное кружево нижнего белья.

– С Престоном покончено? – Его рука на моем бедре наливается тяжестью.

– Да… – лепечу я. – Он не достоин даже мести.

– С Майком тоже?

– Надеюсь, сейчас Майк задает жару Ками.

– Ты ревнуешь?

– Ни капельки!

Он довольно урчит.

– Ты со мной, Жизель.

– Да! – выдыхаю я.

Перед нами прямая, как стрела, дорога, на ней ни одной машины, по обеим сторонам выстроились роскошные деревья. Он сбрасывает скорость, тянется ко мне, кладет ладонь мне на затылок и впивается губами мне в губы, наклоняет голову, чтобы поцелуй получился полноценным. Как же упоительны его вкус и запах, кажется, он оставляет на мне свои метки, метит меня как свою. От каждого движения его языка по моему телу пробегают волны наслаждения.

– Сколько еще ехать?

– Пять миль, – шепчу я. Он покусывает меня за нижнюю губу. Машина виляет вправо, он поправляет руль коленом.

– Испугалась?

– Нет. – Я целую его в щеку, мне нравится, как на ней проклевывается щетина. – Но при двадцати милях в час ехать еще минут пятнадцать. Не знаю, смогу ли я так долго терпеть…

– Если мужчина ведет машину безопасно, когда целует красивую женщину, то это значит, что он не уделяет должного внимания поцелую.

– Когда ты цитируешь Эйнштейна, у меня происходит мини-оргазм. – Я целую его, наши языки устраивают захватывающую игру, мои руки массируют ему затылок.

– Я стараюсь от тебя не отстать. Ляг мне на колени, тогда, может, я сумею смотреть на дорогу.

Я пролезаю под его локтями, прижимаюсь спиной к его дверце и развожу ноги, чтобы ему не было тесно. Поза неудобная, в этой машине с трудом помещается он один. Его грудь давит мне в правый бок, но я все равно начинаю расстегивать ему пуговицы, запускаю руку ему под рубашку, чтобы почувствовать тепло его кожи. Он, глядя на меня, кусает себе губы, гладит мне свободной рукой шею, край ключицы, потом его ладонь падает мне на бедро, он теребит пояс моих трусиков.

– На этой дороге напряженное движение?

– В амбар! – требую я, вытягивая у него из-под ремня полы рубашки. – Гони!

Я еложу ртом по его щеке, вся полыхая жидким пламенем. Он то властный и жесткий, то неторопливый и томный; у меня во рту не остается ни одного укромного местечка, которого он бы не исследовал: теперь ему знакомо мое небо, уздечка языка, каждый зуб.

– Красивая девушка.

Этих слов достаточно для вулканического сотрясения у меня внутри, мои ноги дергаются, но он уже меня отпускает, сворачивая на повороте и буквально подлетая к амбару. Я сажусь прямо. Он глушит мотор, обегает машину, выволакивает меня, берет на руки и с горящим вожделением взглядом несет в амбар.

– Нет, на машине! – командую я.

За две секунды он опускает меня на землю у переднего бампера, срывает с себя пиджак, застилает им капот. Кладет меня на него, занимает позицию у меня между ног, берет в ладони мое лицо и осыпает его требовательными поцелуями. Ловкие пальцы находят подол моего платья, взмах – и оно исчезает у меня за спиной. Его глаза мечут молнии, из груди рвется рык.

– Жизель, ты… – Пальцы спускаются от моей щеки к черному бюстгальтеру, потом на живот. – Ты само совершенство!

Он снимает с меня бюстгальтер и бросает его через плечо, рот тянется к моему соску. Он берет в ладони мои груди и сосет сначала одну, потом другую. Я запускаю пальцы ему в волосы, перебираю пряди, припадаю грудью к его груди, дергаю его за рубашку, и он сам расстегивает пуговицы и стягивает ее с себя, не отрывая губ от моего рта. Большие пальцы его рук теребят мои сверхчувствительные, стоящие торчком соски. Я задыхаюсь от все более властного желания.

Он проезжает ртом по моему горлу, разжигая щетиной мое желание. Его чувственные требовательные губы впиваются в мои, тем временем он одной рукой спускает с меня трусики. Не знаю, куда он их отправляет. Сейчас меня не волнует вообще ничего, кроме его губ, его рук, его языка.

Наклонившись, он заставляет меня откинуться, разводит мне ноги и целует там. Мое дыхание превращается в похотливый лепет, вся я – в судорогу желания.

– Девон…

Он пожирает меня как жирный темный шоколад, сам он – ценитель и знаток, кончик его языка скользит по моему клитору.

– Вся ты, все твои секретики – вот здесь, у меня на языке, – говорит он хрипло и смотрит мне в глаза. Мне хватает этого могучего взгляда, чтобы затрепетать всем нутром. Меня сотрясает настоящий микрооргазм. Но этого мне мало, и я подстегиваю его, стуча каблуками по бамперу. Его взгляд уже подобен расплавленному металлу. Он медленно, с ленцой вводит в меня палец.

– Кто-нибудь так тебе делал?

– Нет.

– Я первый, – довольно мурлычет он. – Я напишу на тебе свое имя. Девон… – Он дразнит меня языком. – Кеннеди… Видишь, как длинно? – Он сосет меня внутри, в самой сердцевине. – Уолш! – Он делает паузу, вдыхает меня, пальцы играют с завитками волос, ладонь давит на лобок. – Я так тебя хочу! Я не буду торопиться, наслажусь каждым местечком, ты у меня будешь кончать долго и сильно! – Его пальцы уже у самого входа, он дразнит меня, но мне мало, мало!

Я уже ничего не воспринимаю, не знаю, сколько времени все это длится, не замечаю ни ветерка, колышущего ветви, ни жесткости капота, ни мягкой ткани его пиджака; главное – наслаждение, нарастающее, обостряющееся наслаждение, затягивающее меня в воронку восторга. Я выкрикиваю его имя, мой хребет трясет настоящим цунами. Я липну к нему всем телом, вся хожу волнами, я – серфингистка, оседлавшая волну небывалого желания.

– Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя? – Не знала, что взгляд может быть таким буравящим, что сердце способно биться так оглушительно, с такой скоростью. Меня терзает неразрешимый вопрос, полный смыслов, нюансов, значений.